Когда мы разыскивали убийцу, то очень надеялись встретить каких-нибудь подлецов, но нашли простых испуганных людей. Вот и все.
Они помолчали.
- На картошке много колорадских жуков, - сказал Гера, - прямо нашествие какое-то. Я их насобирал уже штук пятьсот.
- Спасибо. Без вас бы у меня и цветы все засохли... Что я говорю?! У меня бы сейчас не было и самого дома! Вы меня просто спасли! Спасибо.
- Пожалуйста. Я очень рад, что сумел помочь вам.
Наступил вечер.
"Я предполагала, что весь этот день проведу в кровати, воя от одиночества и бессилия, - думала Екатерина, - а вместо этого - ужинала с приятным собеседником, удивительно похожим на мужа".
Они сидели на диване и просматривали почту. Он листал газеты, а она - распечатывала уже третье письмо. Это - было без адреса. В конверте лежала записка и черный пакет из- под бумаги.
"Уважаемая Екатерина Степановна!
Моя дочь - нечаянная виновница Вашего горя. Если сможете, простите нас. Эту злополучную машину мы продали, все вырученные за нее деньги и еще часть, за проданный дом, я положил в сберкассе на ваш счет. Мы уезжаем на Алтай, в дом моих родителей. Да, я убегаю. Дочка и моя старая мать - все, что у меня осталось от моей семьи.
Если Вы пожелаете, конечно, - милиция нас без труда отыщет. Но я Вас умоляю пощадить мою девочку.
Иван Ишимов".
Екатерина подала Гере письмо. Тот осторожно взял его, прочитал и отложил в сторону.
- Что вы по этому поводу думаете? - спросила она.
- Вероятно, при подобных обстоятельствах я поступил бы так же. Он откровенен и честен. И еще я думаю, что Георгий не стал бы охотиться за ними.
Екатерина задумчиво покивала головой.
Уже перед сном она спросила Геру:
- Вы мне оставите свой адрес?
Он как-то неуверенно ответил ей:
- Да, я черкну вам на листочке.
Екатерину подняло смутное беспокойство. "Надо было с вечера что-нибудь в дорогу Георгию приготовить. Ну, ладно. Сейчас еще не поздно. Успею. Спит, наверно".
Она набросила халатик и вышла в зал. На краю дивана - аккуратно сложенная стопка постельного белья.
Она поспешила на кухню, выглянула в коридор - никого.
"Уехал... и не попрощался. Странно. А мне показалось... Да. Очевидно, показалось.
Но он от меня теперь все равно не отвертится, - улыбнулась она. - Вот как нагряну к нему в гости!..
А может, он женат? Надо было расспросить его. Эх, ку-ле-ма!
Даже если это и так, то дружбе это не должно повредить.
Где хоть он живет, этот добрый волшебник?"
Она вспомнила об обещанной записке и пошла на кухню. На столе лежала узенькая полоска бумаги и лотерейный билет "лотто-миллион".
Екатерина трижды прочитала написанное, и только тогда до нее начал доходить истинный смысл записки. Жоркиным почерком было написано:
"P.S. Катя, это выигрышный билет твоего мужа, на сумму сделанного мною "прогноза". Надеюсь, теперь у тебя все будет хорошо. Передай мой последний привет Степану и Ваське. Скажи им, что мой отпуск закончился. Прощай".
И Жоркина подпись. А в скобках уже другим почерком - "извини за розыгрыш".
Она села за стол и обхватила голову руками.
"За какой розыгрыш - сегодняшний или вчерашний?
А почему "P.S."? Постскриптум - после написанного... После чего написанного? Значит, было еще что-то написано?"
Она бросилась к мусорному ведру. На картофельной шелухе белел туго скатанный бумажный шарик. Она осторожно развернула его. Это был разорванный на четыре части недостающий кусок листа. Екатерина села за стол, разгладила обрывки, сложила их по рваным краям и прочитала следующее:
"Дорогая Катенька!
Я не люблю прощаний, поэтому и не бужу Вас. Тем более что я не знаю, что и сказать Вам. Вы еще не появились дома, а я Вас уже любил. Мне это и самому странно. Ведь со мной никогда еще ничего подобного не случалось. У меня возникло такое чувство, что я после долгих скитаний вернулся домой.
Я никогда и ни у кого еще так нагло не хозяйничал. Я читал письма Георгия из командировок и, может быть, посредством строя его мыслей, энергетикой его любви, заключенной в адресованных Вам словах, сообщилась мне часть его души. И, может быть, именно тогда мне захотелось непременно понравиться Вам.
Когда я рассматривал Ваши фотографии, мне уже тогда мерещилось, что это я с Вами, только забыл - где и когда. И в своих воображаемых путешествиях я Вас не мог спутать ни с одной женщиной, потому что у такого безнадежного холостяка, как я, их просто не было.
Всю свою страсть я отдавал архивам, разыскивая в них искорки чужих жизней, а моя собственная жизнь проходила мимо меня.
И вот, по какой-то невероятной случайности, на следующий же день после вашего отъезда, я попадаю в Ваш дом. И прожив в нем всего две недели, становлюсь другим человеком. Я уже жду Вас.
