- Ребята, как всё-таки болит сердце за неё, - сказала Елена. - Я вижу её милой босоногой девушкой. У неё длинная красивая коса, глубокие синие глаза и чудный голос. Неистощимое терпение этой приветливой хозяйки, кроткой певуньи, часто принимают за слабость, а её добросердечность - чуть ли не за глупость. Но мы-то знаем, что они ошибаются, и знаем, за что её любить...
Все замолчали. Стало слышно хлопотливое жужжание пчёл и лёгкое посвистывание ветерка.
- Володька, на улице ты и у себя сможешь посидеть, - сказал Женя и поднялся. - А я хочу показать тебе наш дом.
- А библиотеку? - лукаво спросил Володя.
- Обязательно. Ведь это предмет моей гордости.
- Я - 'за', - сказал Некрасов.
- Отлично, - Женя подставил спину. - Пойдём-ка со мной, друг ты мой...
- ...Заплечный, - добавил Володя и положил руки ему на плечи.
Глава 28. ПОГРУЖЕНИЕ В ЛИТЕРАТУРУ
Володя всерьёз занялся самообразованием: штудирует книги о писательском ремесле, журналы 'Литературная учёба', 'Вопросы литературы', систематизирует знания. Задался целью прочесть четыреста лучших книг. По его просьбе Зоя перерыла полки библиотек и книжных отделов всех магазинов в округе. Их друзья и знакомые, узнав о его новой страсти, стали помогать им, разыскивать нужные Некрасову книги. Кроме того, он списался с некоторыми литераторами и сам начал писать.
Толчком к этому, очевидно, послужила переписка Владимира с одним из его знакомых по санаторию, учителем литературы с Кубани. Зовут его Герман Васильевич. Несмотря на его почтенный возраст, он заядлый путешественник и неутомимый краевед, человек весёлый, контактный. Его энергия и оптимизм располагают к общению.
Ещё зимой Владимир написал ему и вместе с письмом отослал свой новый стих, как он сказал, на рецензию. И вскоре получил от своего приятеля ответ. Усадив Зою рядом с собой, Володя прочёл его послание вслух. Вот оно.
'Здоров будь, Владимир!
Слава Кубани! Это клич наших казаков. Я был тронут твоим письмом, плюс к нему прекрасной одою, посвящённой твоей очаровашке - иначе и не скажешь (оказывается, он видел её с Володей). Ежели муж создаёт шедевр жене?! То это да!
Оная ода нам с женой понравилась. Мы её читаем своим друзьям, срываем аплодисменты. Есть ощущение, что тебе останавливаться нельзя, ты уже 'взялся за гуж...' Давай твори, выдумывай! Формируй сборник. Чувствуется твоя тонкая наблюдательность, а это в лирике великая вещь. Дерзай!
Заведи особую тетрадь, куда будешь заносить всё подмеченное твоим зорким глазом, всё услышанное и придуманное тобою: удачные сочетания слов, образы, рифмы. Они-то и будут тебе подспорьем. У меня, например, большая коллекция юмора, и я продолжаю её наращивать.
Кроме всего, жми на классику! Вспомни, чего тебе так и не удалось прочесть? Ищи, читай и перечитывай. Одно дело - читать школьником, другое - уже будучи зрелым мужем, обнаружишь много нового и интересного, чего раньше, не имея эрудиции, не воспринимал. Не гнушайся драматургией. Анализируй всё, что читаешь. Это сильно обогащает лексику.
Зима у нас тёплая, ещё зелень срываем с грядок. Сейчас рассказываю по телевидению историю своей станицы - у нас есть свой минителецентр, работает он успешно и даже процветает. Я веду на нём тридцатиминутную передачу по средам. 'Не надо мне бронзы многопудья!' - писал Маяковский. Мне тоже не надо. Однако приятно, что прохожие не шарахаются от меня, некоторые даже узнают. Да и собаки за своего принимают, приветливо так хвостами повиливают...
Купить в станице сегодня можно всё, кроме здоровья. От обилия бульварной литературы голова кругом - десяток развалов. Станица не угасает. Наши виноделы создали церковное вино 'Благодать', поставили линию разлива. Ну, это Кубань. На дегустации в Москве вино получило приз. Увидишь 'Благодать', загони последнюю сотенную, но купи бутылочку - прелесть. Создала такое чудо моя ученица.
Ну, прощаюсь. Снег падает и тает - Кубань всё же.
Герман'.
- Хорошее письмо, - сказал Володя. - Зоенька, что думаешь по поводу его оценок, пожеланий? Не лукавит?
- Думаю, нет, - ответила она. - Там же видно, когда он шутит.
- Это хорошо. Ведь я что-то вроде этого и ожидал от него. Ты знаешь, в последнее время меня стало беспокоить, что я живу, едва-едва напрягая мозги. И вот недавно появилось какое-то томление, смутное желание поднагрузить их. Не поверишь, тут же, как-то сами по себе, стали возникать некие замыслы, рифмы. И всё чаще приходит мысль: а ведь и я могу кое-что написать, и надеюсь, неглупое.
- Я знаю. Ты напишешь, обязательно напишешь.
И Некрасов стал писать, но уже не от случая к случаю, как было до этого, а почти ежедневно. Это были стихи и рассказы. И половина из них о любви. Теперь, чем бы он ни занимался, за ухом у него всегда зажат простой карандашик (плотницкая привычка), а из нагрудного кармана торчит блокнот. Кроме того, Володя продолжает читать всякого рода литературоведческие книги и хрестоматии. Мало того, он их конспектирует.
Однажды Зоя поинтересовалась у него, зачем ему это. Он ответил:
- Чтобы изредка перечитывать то, что меня особенно заинтересовало. А что из этого выйдет, пока и сам не знаю. Но я, понимаешь, вдруг обнаружил, что мне нравится учиться и не чему-нибудь, а ремеслу хорошо писать.
- Я рада за тебя. Но не проще ли сделать пометки и перечитывать прямо из книг.
- Может, и проще. Но, конспектируя, я укладываю всё по-своему и в конспект, и в память. И не исключено, что я ещё не раз перетрясу этот материал. Любые знания требуют систематизации и переосмысления.
- Ну, дерзай! - как призывает тебя к свершениям твой друг.
