- Экстремисты, - поправила Зоя.

  - А по мне так эта оговорка очень удачная, - сказал Владимир. - От латинского слова 'экскременты', что означает испражнения, потому что они только гадить умеют. А хотят они, бабушка, изменить мир под себя, ни больше ни меньше. Только вот сами ничего не строят, не создают - у них нет на это ни терпения, ни таланта. Им давай всё и сразу. По сути, это вредные люди. И ты права в том, что они экскремисты.

  Весна началась с приятной для всех новости. Жора вызвал Лиду на переговоры и сделал ей предложение. Она, разумеется, согласилась. И, спешно приведя в порядок свой гардероб, через двое суток покинула посёлок. Некрасовы были рады за друзей и, конечно же, желали им счастья.

  Глава 25. ПОМНИ О НАС

  Как только растаял снег, и немного потеплело, Владимир зачастил в новый дом. Работы там, разумеется, было ещё предостаточно. Прошло недели полторы. И тут Володя почувствовал недомогание. Измерили температуру: тридцать семь. Простудился, решили они. Рамы не остеклены - вот и результат. Зоя достала малиновое варенье. Заварила чай на травках. Ну, думает, дня на три муженёк в моей власти. На ночь растёрла его водкой, дала аспирин.

  На следующее утро Зоя тихо встала, оделась и выскользнула за дверь. Сделав кое-что по хозяйству, приготовила завтрак и вернулась в дом. Её встретила обеспокоенная бабушка.

  - Что-то с Володей неладное: бормочет, а что, не разберёшь.

  Зоя, полная дурных предчувствий, поспешила к нему. Владимир, весь укутавшись в одеяло, лежал на боку с запрокинутой головой. Она с испугом заметила несвойственную ему бледность. Пощупала лоб.

  'Боже! Да он горит весь. Что же я наделала? Столько времени упустила'. Зоя затормошила его.

  - Вова, Володенька! Ты меня слышишь?

  Страх, вызванный тем, что она может потерять мужа, на какое-то время лишил её самообладания. Но вот он с видимым усилием разлепил будто сросшиеся ресницы и долго неузнавающе смотрел на неё. Его непривычно замутнённый взгляд постепенно обретал осмысленность.

  - А, Зоенька, - прошептал он спёкшимися синюшными губами.

  - Володя, что с тобой?

  - Не знаю.

  - Как ты себя чувствуешь?

  - Голова как чужая, и тошнит.

  - Сейчас вызовем скорую помощь. Только температуру измерим. Потерпи, пожалуйста.

  Она сунула ему под мышку градусник. Через пять минут смотрит - тридцать девять и семь. Позвонила фельдшеру - никого. Набрала телефон районной больницы. Дежурный врач выслушал её, уточнил симптомы, дал несколько советов и предложил попытаться доставить к ним больного своим транспортом - их легковушкам по бездорожью всё равно в Ольховку не пробиться. Зоя задумалась. Рука сама набрала номер. Гудки бесстрастной вереницей устремились в неизвестность.

  - Слушаю, - раздался ровный женский голос.

  - Извините, это Некрасова. Вы не скажете, куда я попала?

  - Зоя, что с тобой? Не узнала меня? Это Таня.

  - Таня?.. Вот хорошо. У нас Володя заболел. Температура под сорок. Нужно в больницу, а 'скорую' не обещают. Вся надежда на Женю. Он дома?

  - Дома. Да как на грех с утра весь двигатель разобрал: кольца меняет. Подожди, сейчас я позову Женьку.

  Как странно. Время будто бы противодействует нашим желаниям. Иногда чудится, что целые часы прямо-таки сливаются между собой, и ты физически ощущаешь непрерывность и стремительность времени. Зато эта пара минут ожидания выявила его явную дискретность. Секунды, словно капельки медвяной росы, просто зависали на своих тонких прозрачных ниточках. Зоя, почти не дыша, напряжённо вслушивалась в загустелую тишину. Наконец, в трубке зашуршало.

  - Алло, Зоя! - раздался энергичный голос Евгения.

  - Да, Женя.

  - Я в курсе дела. Часа через полтора машина будет на ходу. Заправлюсь - и сразу к вам. Разыщи фельдшера, пусть прихватит санитарную сумку и носилки. У меня же списанная 'скорая', весь крепёж на месте - на носилках и повезём. Захвати документы и на всякий случай резиновую обувь. Да, Зоя, позвони в бригаду, может, трактор дадут для сопровождения. Там есть одно паршивое место, где застрять - раз плюнуть. Ну, всё, ждите.

  Солнце было в зените. Машину то и дело подбрасывало, швыряло из стороны в сторону, заносило. Несколько раз её разворачивало поперёк дороги. У Зои от страха и жуткой тряски судорогой сводило мышцы. Вероятно, то же самое испытывал и фельдшер, намертво уцепившийся за ремень. Носилки с Володей были закреплены с правой стороны. Для подстраховки его прихватили ремешками. Он был в беспамятстве. Зоя как могла поддерживала его, поправляла ему подушку, одеяло. Перед развилкой на один из хуторков УАЗ остановился.

  - Вот невезуха! Посмотрите, что этот варвар с дорогой сделал.

  Зоя с Юрием выглянули и ужаснулись: дорога была раздавлена на три рваные вихляющие полосы.

  - 'Кировец' прошёл. После него нам не проехать, в момент на мосты сядем.

  - Что же делать? - вырвалось у Зои.

  - Будем пробиваться окольными путями.

  Женя съехал с грунтовки и повёл уазик по целине, держась дороги. Ехали и по лугам, и вдоль лесопосадок, и по склонам оврагов, случалось, и по краю озимей. Перед глубокой лощиной Женя остановился. Вышел из машины, осмотрелся.

  - Зоя, ну как там Володя?

  - Ему очень плохо. В сознание не приходит.