Погода ужасная. Уже месяц дует с востока, сильно дует. При плюс семи мёрзнешь, как суслик. Зима (по приметам) будет суровая, зипун готовить надо, а я ещё в плащике мечусь по станице.

  Распорядок дня у меня почти не меняется. Утром, совершая героическое усилие, поднимаю себя с постели. Затем бег трусцой за хлебом. У нас торговых точек уйма (капитализм), около меня целых три. Растут они, как поганки, а покупателей всё меньше и меньше. После этого я долго думаю, чем сегодня прокормиться. Затем один-два часа стряпаю (у жены здорово это получается), и с мечтами о кулинарных изысках ем то, что сумел приготовить, заодно пробую вино (Кубань, месье). Далее решаю два-три сканворда (умственная зарядка). Затем выкидываю в форточку кота, блудню и вора Обломова, и отправляюсь на прогулку.

  Совершаю рейд по лавкам, любуюсь красивыми женщинами, заскакиваю в школы, беседую со знакомыми, закупаю и проглатываю газеты и кое-что из литературы. Возвращаюсь домой. Работаю с рукописью по истории станицы. Читаю. Режу виноград, давлю его. Решаю два-три сканворда. Пробую вино. Смотрю новости по телевизору. И жду приезда жены.

  А по выходным ещё и торгую. Такова жизнь.

  Владимир, хорошо, что ты пробуешь себя в прозе. Удачный дебют. Кажется, ты нашёл свою нишу в жизни. Дар у тебя есть, и приличный, но материального благополучия не жди. Однако флаг не спускай! Время принесёт 'имя', а может быть, и славу. Есть талант - твори. Грех им пренебрегать.

  Заканчиваю сию эпистолу. Не обижайся на старика. Привет твоей красавице и чадам.

  Твой Герман'.

  Зоины посещения библиотеки, поиски тех или иных книг не остались без внимания односельчан. Вскоре новость о том, что Владимир занялся литературой, стала известна всем заинтересованным лицам. И к Некрасовым стали заходить люди: кто просто поговорить о литературе, а кто и со своими рукописями за советом. Зое было странно узнать, что в их посёлке тоже есть сочинители. Приносили они, как правило, очерки или заметки для газеты. Но случались и более любопытные встречи.

  Как-то в первый выходной после Крещения около двух пополудни к Некрасовым в окно постучали. Зоя выглянула на улицу. Там стоял незнакомый ей плохо одетый мужчина. Он вымученно улыбнулся и поманил её рукой. 'Заболел, наверно', - решила она. Набросила пуховый платок и вышла во двор. День был морозный. У калитки, притопывая кирзовыми сапогами, ожидал худощавый, на взгляд лет около шестидесяти, весь заиндевелый дядька. Серое потёртое пальто с искусственным воротником, облезлая кроличья шапка, толстые стёганые брюки свидетельствовали о бедности гостя.

  - Здравствуй, хозяйка, - чуть ли не промычал он непослушными от холода губами.

  - Здравствуйте, - ответила Зоя. - Извините, что-то вас не припомню. Что случилось?

  - Я с хутора, - жестом он указал в направлении 'Цветного', - Лосев моя фамилия. Мне бы с Митрофановичем поговорить, посоветоваться.

  Он сунул руку за пазуху и вытащил оттуда толстую коричневую тетрадь, свёрнутую в трубку.

  - Вот, - показал он её, и снова спрятал.

  - Вы на чём-то приехали?

  - Да пешком я. Так можно с хозяином повидаться?

  - Да, конечно, - поспешно сказала она. - Проходите в дом.

  Вошедший у двери в комнату замешкался. Зоя поняла его проблему.

  - Обувь можете не снимать, только вытрите о тряпку, и проходите.

  Он старательно вытер подошвы сапог и вошёл в зал.

  - Доброго вам здоровья, - снимая шапку, поприветствовал он Володю. - Вы и есть тот самый Владимир Митрофаныч?

  - Здравствуйте, - ответил Некрасов. - Да, это я. Чем обязан?

  - С хутора я, Цветного, Лосев Иван Петрович, - представился мужчина. - Дело у меня к вам.

  - Ну так, раздевайтесь, присаживайтесь, - Владимир жестом пригласил его к столу.

  - Благодарю.

  Гость разделся и, одёргивая старенький свитер, неловко сел, очевидно, из-за боли в коленях. Из спальни вышли малыши, поздоровались, Алёнка - с книжкой в руках. Лосев ответил им и сконфуженно провёл ладонями по карманам.

  - Тут детки... а я без гостинца. Вы уж простите деда, - сказал он.

  - Ничего-ничего, - успокоила его Зоя, - у них есть конфеты. Это они за мной, я читала им сказку.

  Зоя подошла к детям, привлекла их к себе, погладила.

  - Ребята, поиграйте пока. Я скоро приду и мы с вами дочитаем эту сказку, и ещё одну прочитаем. Хорошо?

  - Хорошо, - в один голос ответили они и, с любопытством оглядываясь на Лосева, ушли в спальню.

  - Что за дело привело вас ко мне? - спросил Некрасов.

  - Я слышал, что вы хорошо разбираетесь в литературе...

  - Не знаю, - Володя пожал плечами, - хорошо ли? Мне это неизвестно. А что вас интересует: стихи или проза?

  - Стихи. Вы бы не могли мне сказать, что в них не так?

  И Лосев положил на стол тетрадный рулончик.

  Володя взял тетрадь, распрямил и затем закрутил её в другую сторону, немного подержал так и расправил. И, наконец, он открыл её и начал читать.

  Зоя поставила перед гостем чашку горячего чая и блюдце с вишнёвым вареньем.

  - Вам нужно согреться. Попейте чайку.

  - Зря беспокоитесь, но спасибо, - сказал он и взял чашку.