Заспанный юнец потирал глаза. Застонав, я быстро щелкнула свободный наручник на его запястье, протягивая прут. Цепь послушно звякнула, а некромант недоуменно уставился на меня.

Боится.

– Если я дернусь – просто рвани прут на себя посильнее и не забудь после голову подобрать.

Парнишка не отрываясь смотрел на мой рот. Ну да, без маски он видит меня как бы не в первый раз. Щелкнув пальцами у его лица, я рванула цепь на себя, а он упал. Зарычав, я постаралась успокоиться.

– Если ты будешь как сопля в проруби трястись от моего малейшего движения, то ни хрена не получится. Так что встань уже твердо. Ну! – и я снова дернула цепь на себя.

Надо отдать должное, этот щуплый парнишка меня удивил. Его сила явно заключалась не в физиологии. Собравшись, он словно камень врос в землю, даже не шелохнувшись от резкого и сильного рывка. Его рука не сдвинулась и на миллиметр, заставляя цепь натянуться и стонать. Я уважительно подняла палец вверх.

– А теперь вот так и стой, – осторожно развернувшись, я наконец позволила себе посмотреть на гостью.

Ра небольшого роста, плотная, что назвали бы кровь с молоком, когда она была юной, с красивыми волнами густых черных волос, чуть тронутыми сединой, лет пятидесяти, в аккуратном голубом брючном костюме, держа в руках молочного цвета лодочки на тонкой шпильке, утопала в траве. Надо признаться, ни одним своим движением она не выдала, что испугалась. Словно все произошло четко, как она и представляла. Конечно, сейчас я была максимальной оборванкой на ее фоне. В шортах и майке вместо пижамы, в крови и земле. Но словно именно такой Ра и ожидала увидеть меня.

Вопреки здравому смыслу я протянула ей Книгу.

Она точно знает, что воспользоваться словами около границы – самоубийство.

– Прости, Валери, – начала женщина, поправляя осыпавшуюся на едва заметно покрытое морщинами лицо тушь, – раньше они меня не трогали, вот и думала, что не доставлю сейчас тебе хлопот.

– Какие хлопоты, Нора? Ты чуть не стала моим ужином.

Женщина махнула рукой, поправляя кольца на своих идеально наманикюренных пальцах. Кажется, что любой возраст будет ей к лицу. Ра старели гораздо быстрее Осирисов, но, кажется, Нору это нисколько не беспокоило.

– Знаешь, – Ра вдруг тяжело вздохнула, – вот сейчас, когда у тебя отросли волосы, ты один в один он. Еще несколько знаков на руки и все.

– Знаю, – спокойно ответила я, – зачем пришла?

Ра поправила легкий шейный платок, оглядываясь.

– Сколько у нас есть времени? – неожиданно серьезным голосом спросила женщина собравшись.

– Минут тридцать. Может, чуть дольше, – честно ответила я, – мант, зацепи сеть, я не стану тревожить поток сейчас, не знаю, как отреагирую. Пусть притащат пару стульев.

Нора благодарно кивнула.

– Начинай так, правда, я не могу и тридцати минут гарантировать.

– Вечерний выпуск новостей. Там показывали тебя вот во всем этом, – ее взгляд красноречиво остановился на цепи, – мы как раз с сыном моим, Артуром, смотрели, – Нора развела руками, – ему пятнадцать, хороший мальчик, хочет быть Воином, вот не знаю, как в таком возрасте – в Дом можно переводить или нет. Пыталась, выяснить, кстати, ну ты же сама в Правящих, знаешь, как все это у нас, – нервный смешок сорвался с губ Ра.

– Нора, – я подняла ладонь, останавливая поток речи, – если ты пришла просить помочь с сыном, то я помогу. Если нет – то не трать время зря, прошу тебя.

– В общем, когда на экране тебя показали, я кое-что вспомнила. Три года назад, – снова поправляя шейный платок, что, видимо, было свидетельством того, что она нервничала, – когда Эрик Крейн разрушил подземелья Башни Смотрящих, у меня словно туман какой-то вылетел из головы. Как бы объяснить, – женщина закусила тщательно накрашенную губу, пачкая зубы в красной помаде, – помнишь, когда ты нашла меня?

Я кивнула. После Войны, выбравшись, уже беременная Максом, я просто хотела посмотреть ей в глаза. Правда, тогда моя фамилия еще не была Крейн, а мозги не застилало безумие.

– Я тебе тогда сказала то, что помнила. Но вот три года назад, – она снова сглотнула слюну, – воспоминания словно стали меняться. Как сны, понимаешь?

Я пожала плечами, а Нора кончиком языка обвела зубы, стирая помаду.

– Валери, изменения незначительны, да и больше похожи на сон, но когда я увидела тебя, у меня внутри все застыло. Я постараюсь объяснить, – она сцепила руки, а я молча слушала, – ты же помнишь, как оказалась в Доме?

– Ты отнесла меня туда, когда я только родилась, в корзинке с запиской с номером, чтобы каждая проклятая цифра была выжжена на моей шее, – прошипела я.

Нора сглотнула слюну и потупила взгляд.

– А уже как три года я вижу совсем другую картинку. Как несу тебя в корзинке, но не в Дом, а в лес. Но и в Дом тоже веду тебя я, – она подняла глаза, – но не одна.

Нахмурившись, я попыталась дотянуться до шеи, чтобы почесать знак.

– Сон, словно ты идешь и держишь меня за руку. Но ты идешь. Ты, – я подняла руку, резко повернувшись к некроманту.

– Ты ничего не слышишь и не видишь. Тебе не интересно, о чем говорит Ра. Ты лишь внимательно наблюдаешь за моими потоками, – наполнив силой нить, я коснулась ушей некроманта, – это неинтересно, обычные сентиментальные разговоры.

– Продолжай, – повернулась я к Норе, чувствуя, что сердце колотится где-то в горле, грозясь задушить.

– Так вот. Мы идем по какой-то пыльной тропинке через Исиду. Ты крутишь головой, но крепко держишь за руку меня и, – горло Ра дернулось, – его. Меня это раздражает, я очень не хочу быть там. Жарко, от Исиды парит. А ты, подпрыгивая, идешь вперед и смотришь на него восторженными глазами. По-моему, даже не особенно понимаешь, кто я. Хотя тебе лет шесть, наверное, сложно было бы понять. Он хмурится, но ведет. Сандалии еще эти какие-то замызганные, прям чувствую, как хочется их содрать с тебя и выкинуть. Аж руки чешутся. А потом все. Дом, сумка с вещами.

Я нахмурилась, пытаясь собрать хоть что-то воедино. Нора переминалась с ноги на ногу. Стулья явно где-то задержались, ну или кто-то был очень занят, слушая начало нашего разговора. Что еще больше мне не нравилось.

– Детали. Попробуй вспомнить. Какие-то странности, – я неопределенно покачала головой, – хоть что-то еще.

– Он словно дает мне инструкции, что делать, – Нора кашлянула, стянув многострадальный платок с шеи, – как держать, куда смотреть, что говорить. Даже заставляет меня плакать в конце. Но я этого не чувствую. Он словно дергает за ниточки, – Норма развела руками.

– Управляет твоими потоками. Отдает мысленный приказ и ты делаешь, – я кивнула на некроманта, – вот так. Так почему ты сейчас решила рассказать мне об этом?

Нора кашлянула, поднимая на меня синие большие глаза, и нерешительно сжала мои пальцы.

– Когда ты посмотрела прямо на меня. Словно в душу. Твой взгляд. Его. Я никогда не верила не в эти воспоминания, не в сны, но когда поняла, что он создал точную копию, – Нора тяжело вздохнула, – я вспомнила, как Оливер снова и снова говорил «все должно повториться, Нора».

А в ушах стучал голос Оливера. Каждая буква, что долбилась красными точками в памяти. Я сканировала их по несколько тысяч раз. Жест, поворот головы. Искала подсказки. И вот, кажется, одну нашла.

Ты прибыла в Дом в возрасте трех лет, Валери. То, что обитатели Дома считают иначе – не их заслуга. И не моя, надо заметить.

Чья, Оливер? Ты не врал здесь? Ты тоже не помнишь этого? Или же специально сказал так?

– Это все, Валери. Все остальное сплошные размытые пятна. Если я что-нибудь вспомню, то расскажу тебе, – Нора отошла в сторону, поправляя прическу.

– Ты правильно сделала, что пришла, Нора. И, пожалуйста, если выяснишь что-то еще – не звони. Иди прямиком к Крейну. Сюда не стоит, – выдохнула я, – тут очень много лишних ушей.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.