Повернувшись к Тори, я обнаружила, что она с беспокойством жуёт нижнюю губу. Вот только я не поняла, кто именно вселял в неё беспокойство — Зуилас или Эзра.

— Мы начнём, как только ты найдёшь помещение, — сказала я ей.

Она оторвала взгляд от мужчин и уставилась на меня. В её глаза читалась неуверенность, но она всё равно решительно произнесла:

— Дай мне 24 часа. 

Амалия подула на руки, ее дыхание превращалось в пар на холодном воздухе:

— Почему так долго?

Забившись в уголок автобусной остановки, я посмотрела на свой телефон. На экране появилось сообщение от Эзры, полученное два часа назад, с указанием встретиться с ним в кафе в центре города через час. Этот час прошел, и кофейня уже закрылась, оставив нас с Амалией на тёмной улице.

Я уже отправила ему несколько сообщений и даже позвонила, но ответа так и не последовало.

— Думаешь, нам ещё стоит подождать? — пробормотала я. — Или просто пойдём домой?

Амалия переступила с ноги на ногу:

— А что насчёт Тори?

Я нажала на её имя на экране, открыв историю нашей переписки. Сегодня в десять утра она прислала мне сообщение: «У меня есть некоторые соображения о месте проведения нашего особого мероприятия! Я дам вам знать о прогрессе».

И после этого тишина. Она не ответила на мои последующие сообщения.

Я игралась с кулоном на шее и оглядывала улицу. Часть меня испытывала искушение вызвать Зуиласа из инферно, но по тротуарам двигалась горстка пешеходов, закутанных в куртки, и я не могла рисковать, что кто-то увидит его.

Я ощутила отголоски нетерпения в глубине души — Зуиласу также не нравилось это тревожное ожидание.

— Я просто хочу покончить с этим, — вздохнула Амалия. — Тогда мы сможем сосредоточиться на Амулете Vh’alyir и портальной магии.

— И еще Ксавьер, — добавила я, предпочитая не думать об отправке Зуиласа домой.

Она пониже натянула вязаную шапку, этот жест почти скрывал оценивающий взгляд, который она бросила на меня:

— Ты сначала хочешь разобраться с Ксавьером, а только потом пытаться открыть портал, чтобы отправить Зуиласа домой?

— У нас нет никаких шансов против Ксавьера и Нашивера без Зуиласа.

— Это правда, — признала она.

— Ты думаешь, я затягиваю процесс отправки его домой? — раздражённо спросила я. — Если ты не помнишь, то я не пыталась помешать ему использовать портал Сула. Я говорила ему уходить.

— Я всё помню, — Она взглянула на меня, затем решительно посмотрела на перекрёсток, на котором только что загорелся светофор. — Я понимаю, что Зуилас важен для тебя, но… слушай, не волнуйся, ладно? Но не думаешь ли ты, что твоя привязанность к нему имеет не совсем здоровую природу?

— Чего? — огрызнулся я.

— Твои родители умерли менее года назад, и ты осталась практически одна. Сначала я совсем не помогала тебе, не так ли? Что, если ты… используешь его в качестве эмоционального заменителя, чтобы справиться со своими чувствами потери и одиночества?

Мой живот неприятно скрутило:

— Ты обсуждала меня со своим терапевтом, или как это понимать?

— Нет! — Она засунула руки в карманы. — Я просто прочитала несколько сообщений в блогах о горе и взаимозависимости.

— Ты думаешь у нас с Зуиласом взаимозависимость?

— На самом деле, нет. Это не совсем то. Я просто пытаюсь понять, что с тобой происходит.

Я уставилась на неё.

— Я же волнуюсь! — добавила она, защищаясь. — Ты всегда смотрела на Зуиласа в розовых очках, как будто он очаровашка, а не пугающий монстр. Ты кормила его печеньем и читала книги ещё до контракта.

— Я не читала для него.

— А теперь выяснилось, что твой чёртов контракт даже не работает! Тебя это не беспокоит? Почему он все ещё не прикончил никого из нас?

Мои ладони легли на то место, где под курткой было инферно:

— Потому что он обещал.

— Пообещал, — Она выделила это слово. — Ну вот снова, Робин. Он не ангел-хранитель, у которого есть демонские рога.

— Я так и не говорила. Если ты думаешь, что он такой ужасный, тогда объясни, почему он всё это время сдерживал своё обещание защищать меня? Даже когда его чуть не убили?

Она открыла и закрыла рот, как выброшенная на сушу рыба.

— Мы вернулись за тобой, помнишь? — тихо сказала я. — Он мог бы сбежать от īnkav, если бы продолжал бежать, но он вернулся, чтобы спасти тебя.

Она фыркнула:

— Хорошо. Ладно, ты права. Я не должна опираться на стереотипы, когда речь идёт о нём.

Болезненная тяжесть в груди уменьшилась.

— Но, — решительно добавила она, — это не меняет того факта, что он по-прежнему демон, и не думаю, что ты хотела бы чтобы его демонический член был рядом с тобой.

Я шокировано отшатнулась, мое лицо мгновенно запылало.

— Поверь мне, Робин, — сказала она, кивнув. — Девственницы смотрят на всё через призму невинности, но это не всё сладости да розы, особенно когда…

— Я не девственница.

Слова эхом разнеслись по автобусной остановке. Осознав, что я только что выпалила, я зажала рот ладонью.

Амалия на секунду задумалась, а затем фыркнула:

— Ох, прошу тебя. Ты самая девственная девственница, которую я когда-либо видела. Я всегда знаю, когда в твоих книгах начинается пикантная часть, потому что ты сразу же краснеешь.

— Это не так! — Я стиснула зубы, молясь, чтобы Зуилас ничего этого не заметил. — Я встретила парня в классе истории, и мы встречались семестр. — Мои щёки разгорелись ещё сильнее. — Мы парочку раз переспали.

— Парочку, — с сомнением повторила она. — Тебе понравилось?

— Ну… наверное?

— Это означает, что это было не очень, — сухо сказала она. — Почему вы перестали встречаться?

— Ну, он заканчивал философский факультет.

— Ни слова больше, — Она покосилась на моё красное, как свекла, лицо. — Тогда почему ты такая ханжа?

— Я не ханжа! Я просто… просто стесняюсь, — Я скрестила руки. — В любом случае, я знаю, что такое с-секс, хорошо? Тебе не нужно просвещать меня.

Она засмеялась над моей неспособностью выговорить слово «секс», не запинаясь:

— Вы пробовали что-нибудь, кроме миссионерской позы, со своим парнем?

— Мы должны прекратить этот разговор.

— Да ладно тебе. Мне любопытно. Он спускался вниз?

Потеряв всякое чувство собственного достоинства, я зажала уши руками.

— И что, даже оргазм был? — громко спросила она, насмехаясь с моего смущения.

Я сильнее зажала уши, пытаясь заблокировать реальность. Если бы она задала ещё хоть один неуместный вопрос, я бы…

— Я не мешаю?

Мы с Амалией обернулись. Эзра стоял прямо у автобусной остановки, его кудрявые волосы скрывала черная шапка. Уровень моего унижения резко возрос, и я чуть не съёжилась за своей более высокой кузиной.

— Девичьи разговоры, — небрежно сказала она. — Где, чёрт возьми, ты был? Мы ждали больше… э, что с тобой?

Услышав, что её нетерпение сменилось беспокойством, я внимательно осмотрела Эзру и осознала, что на его лице не было и намёка на улыбку. Он крепко сцепил зубы, а под глазами залегли тени.

— Телефон сел, — наконец ответил он. — Нам с Каем нужно было прочесать территорию, и это заняло немного больше времени, чем я думал. Пойдёмте.

Он начал удаляться от автобусной остановки. Мы с Амалией обменялись встревоженными взглядами, а затем поспешили за ним. Сначала я плелась позади, но затем засеменила рядом с Эзрой.

— Эзра, — осторожно начала я, — Что случилось?

— Я недостаточно спокоен, чтобы говорить об этом, — ответил он, упрямо уставившись вперёд.

— Ох, — я практически бежала рядом с ним, — А Кай где-то здесь?

— Нет, он вернулся обратно.

— Обратно куда?

— Нам сюда, — Эзра ещё сильнее сжал челюсть.

Он свернул в переулок. Мы прошли мимо трёх зданий, прежде чем остановились у решётчатых ворот, защищающих проём, похожий на гараж. Он достал ключ из кармана и открыл замок.

Шум открывающихся ворот заполнил всю аллею. Мы с Амалией последовали за ним.