Тот, к кому он обращался, тощий жилистый синеглазый парень, молча сунул руку куда-то в недра куртки и, достав попрошенное, продемонстрировал.

   - Очень хорошо, - сказал Эние. - В списке есть номер Данилы. Набери и дай мне в руку. И заберите у этих оружие и гаджеты.

   Комм следователя по особо важным делам зазвонил и, вибрируя, пополз по столу. Данила цапнул его, не глядя на данные вызова:

   - Слушаю.

   - Данила Матвеевич? - спросил из трубки неизвестный голос.

   - Да, я.

   - Вы искали двух безымянных мелкомагов осенью, вам еще актуально?

   - Да, конечно, - следователь встал из-за стола и сделал коллегам жест, мол, тише.

   - Вы тогда отойдите от того места, где сейчас стоите, на три шага. Я их вам отправляю. Только они впятером.

   Комм пискнул и выдал короткие гудки прерванного вызова. Данила, ничего не понимая, послушно попятился к окну. В центре кабинета хлопнул встающий портал. Из него вышли, почти выпали, двое сааланцев, мужчина и женщина, а за ними вывалились по очереди трое мужчин вполне земного обличья, которым на входе кто-то, видимо, придал ускорение. При виде этих троих один из присутствующих следователей присвистнул, а второй машинально схватился за личное оружие.

   - Какие люди! - приятно удивился Данила. За каждым из появившихся в кабинете числилось подвигов лет на восемь даже с учетом мягких норм, действующих в крае. А по законам хотя бы Московии - так и на все двенадцать.

   Пока нежданных гостей разводили по свободным комнатам за неимением камер, следователь мучительно думал, кто из сааланских магов мог так неформально подойти к просьбе. Потом, уже вернувшись в кабинет за бланками объяснений, вспомнил. Потеряшка Дэна Эние, подопечный Лейшиной. И в этот момент его комм зазвонил снова.

   - Здравствуйте, - сказал в трубку то ли напуганный, то ли смущенный девичий голос. - Данила Матвеевич?

   - Да, я, - вздохнул Данила.

   - Эние мне оставил ваш телефон и просил вам позвонить и передать, что телефоны и оружие людей, которых он вам отправил, находятся у администратора кафе "Рогатка" по адресу: Пулковское шоссе, семьдесят. И их машина тоже там, на стоянке.

   - Спасибо, - обреченно сказал следователь. - Сейчас приеду.

   Уже садясь в машину, он попытался перезвонить по первому отразившемуся номеру, но безуспешно. Потратив без толку минут пять, все-таки поехал к Дальней Рогатке. На месте он до появления эвакуатора допытывался у девушки, как близко она знакома с Эние и не может ли подсказать, где его найти, но так ничего толком и не добился. Она его знала как одного из бойцов городского отряда самообороны. Ребята из таких отрядов время от времени заходили и заезжали в "Рогатку" поесть после зачистки или разведки, если, конечно, им было по дороге именно это кафе. А вообще здесь место для байкеров. Разливные пиво и квас, три вида легальных разливных энергетиков, пельмени, блинчики из заморозки, бутерброды и пирожные. И три вида супа: солянка, грибной и уха по-фински. В этот раз бойцы тоже зашли пообедать вчетвером, откуда-то из-за Шушар возвращались, и тут эти. Шум, гам, галдеж, драка... спасибо, что мебель цела. Объяснения подписать - да, конечно, и пакет, который бойцы оставили, вот он, пожалуйста. Кто, кроме Эние, был в группе, она знала, но пользы с этого было чуть: назвать она могла только прозвища.

   Данила Матвеевич дал ей подписать объяснение, бросил пакет в салон машины и поехал назад, думая по дороге, что искать теперь этого Эние можно еще полгода. Оставалось только снова просить Лейшину, чтобы она передала по своим каналам связи. Но для просьб время было не слишком удачным: вот-вот должна была вернуться из-за звезд Полина Бауэр с решением суда метрополии, и решение, по слухам, вынесли оправдательное. Из него рисовались самые мрачные перспективы для обоих ведомств. Данила вздохнул, ткнул в комм, прилепленный на присоску к торпеде, поправил пальцем наушник в ухе.

   - Слушаю, - раздался в трубке голос Рудого.

   - Иван Кимыч, здравствуйте, это Данила. Последние сааланские безымянные у нас, но не одни, а с довеском. Студент да Айгита творчески подошел к вопросу, и сейчас у нас в управе трое звонких граждан, за каждым даже по нынешним нормам тот еще список. Но сделано, как вы понимаете, в обычной для гостей манере. Он их переслал по-саалански - там вошли, тут вышли. Я сейчас на место происшествия ездил за их телефонами и оружием. Причем где сам этот студент, выяснить теперь можно только у городских отрядов самообороны, то есть все равно у да Айгита или у да Сиалан. А на подтверждение задержания у нас остались сутки минус три часа.

   - Так... - раздалось в наушнике. - Наместника в крае нет, он отправился получать Бауэр вместе с решением суда по ней, его замам сейчас звонить бессмысленно. Да Онгай тоже вряд ли в курсе дел самообороны. Знаешь, что сделай? Позвони-ка ты пресс-секретарю Охотников, Вороновой. Она может знать.

   - Спасибо, Иван Кимыч, - задумчиво сказал Данила. Вечер у него наметился очень нескучный.

   Вердикт дознавателей Академии зачитывали почти час, в присутствии судейской коллегии, потом еще не меньше часа обсуждали формулировки заключений светского суда. Полина устала, замерзла и хотела спать. Сидя между Димитри и Исианом, она думала только об одном: как не начать клевать носом прямо тут в кресле, будет неудобно, все-таки речь о деле, которое она же сама и инициировала. Наконец начали составлять общее заключение. Это заняло еще около получаса. Вручение пергамента, к счастью, не было особенно сложным ритуалом. Полине осталось только подойти к судейскому столу, расписаться на вердикте и в книге тяжб, и все, можно идти на место. Вот только кресло за то время, пока она ходила туда-обратно, конечно, успело остыть. Потом все вместе: и судейская коллегия, и дознаватели, и Димитри, и Хайшен - радостно пошли обедать в таверну, и, конечно, Полине обязательно нужно было идти с ними. За обедом судьи и дознаватели Академии поздравляли ее с замечательной победой, заказывали вино, а она улыбалась, глядя в пространство, и очень старалась не ляпнуть что-нибудь невпопад. Потом вся компания пришла в Старый дворец, устроилась в холле и продолжила общение. Когда Полину наконец отпустили собираться, она, закрыв за собой дверь комнаты, села на кровать без сил и обняла подбежавшего Чака.

   - Лин, идешь домой?

   - Да, Чак. Иду домой.

   - Тебя собрать?

   Полина сосредоточилась и посмотрела на сайни внимательно. Он совсем не выглядел грустным. Видимо, привык к мысли о расставании и освоился с идеей разделенной деятельности как способа сохранять связь, хотя вряд ли назвал бы то, что с ним происходит, этими словами.

   - Ты настоящий друг, Чак. Собери меня, будь милым.

   Он немедленно выскользнул из-под ее руки, засуетился по комнатам, собирая и пакуя вещи. Она прислонилась к стене и закрыла глаза. Показалось, что всего на несколько секунд, но когда Чак растолкал ее, он был немного встревожен.

   - Тебя ждут, а ты спишь, - сказал он. - Я уже отнес твои вещи, просыпайся. Давай обниматься и иди домой. Я знаю, что мы еще встретимся.

   "А даже если и нет, - подумала она, - твист и песенки все равно останутся тебе, малыш".

   Обняла его, встала и вышла. В холле ждали Димитри и Исиан.

   - Ты проснулась? - весело осведомился князь. - Пойдем теперь ставить все с ног на голову с вашей стороны звезд.

   В крае было уже настоящее лето - зеленое, солнечное и ветреное. И совсем не жаркое. И до вечера было еще довольно далеко. Из зала Троп князь сразу направился к себе, обронив только две коротких фразы: Полине - что он ждет ее у себя через час, Исиану - что нужно проводить Полину. У двери своего спального блока она попыталась забрать у Исиана из рук свой багаж, но он только качнул головой.