А теперь выросшие дети выживших граждан этого королевства, ставшие Сопротивлением, разгребали то, что осталось от руин новой помоечной империи, выросшей на развалинах первой. И наш отряд в сопровождении сааланского мага, неведомым образом прибившегося к отряду городской самообороны, работал с ними, потому что другого мага у нас не было. Агнис так и оставили в Торфяновке, а вместо Мейрина нам никого не дали. Мятежный студент Дейвина, ушедший из резиденции в Питер, согласился работать с Охотниками, оставшимися без мага - и на том спасибо.

   Выглядел этот Эник, которого наверняка звали Эньян или Эние, довольно живописно. В джинсах, армейских берцах, свитере и зимней лыжной куртке синего с серым цветов он ничем не отличался от других ребят из "Свободной Невы" - пока не снимал бандану. Вся национальная сааланская любовь к ярким цветам была сосредоточена в его прическе. Вероятно, он недавно остриг волосы и развлекался, как мог: на его голове красовался шикарный фиолетово-алый градиент от висков к макушке. С тоскливой мордой парня, носящей следы мощного недосыпа, это контрастировало очень резко, получался какой-то лютый постпанк. Да Айгит сопел, воротил нос, но придраться не мог. Впрочем, Энику было все равно, как на него смотрят, а фигачил он по-честному, без дураков.

   Мы закончили чистить ближний к дороге кусок пустыря, сняли крыши со всех землянок вместе с ветами, вызвали полицию на останки и кости и курили, дожидаясь машину судмедэкспертов. И тогда кто-то, то ли Соленый, то ли Пряник, спросил меня, что на самом деле было со мной после ареста.

   - Сперва два месяца допросов, - сказала я, притаптывая окурок в снегу. - Я их не помню, допрашивали наши, - я кивнула на да Айгита, - вот под его руководством. По тому, что я знаю от него и Лейшиной, похоже, был конвейер специально для меня. Потом какое-то время мной занимался сам наместник, это было почти терпимо. В смысле, когда я не просыпалась в госпитале после разговора с ним. А потом они закончили, стали решать, что со мной делать, и тут я вдруг свалилась.

   - А что с тобой было-то? - уточнил Пряник.

   - Какие-то проблемы с иммунитетом, - я пожала плечами, - я не вдавалась. Но сдохнуть они мне не дали, как я ни пыталась.

   - Твое дело поэтому прекратили, да? - догадался еще один парень, я его не знала, но ходил он в группе Соленого и меня, хоть и понаслышке, видимо, знал.

   - Да какое там прекратили, - отмахнулась я. - Третий суд еще до весны должен начаться в их столице, меня туда отправят в обязательном порядке. Вот на этом суде и будут выяснять, кто кому что должен.

   - Ага... - кивнула Дохлая. Кто-то еще из "городских партизан" стоял рядом с ней и грел уши, но я не заметила кто, потому что глядела в основном на проспект, откуда должна была появиться машина судмедэкспертизы. - А кольцо наместника у тебя - это из каких соображений?

   - Ну, - пожала я плечами, - это нам он наместник. Своим-то он князь. И ему надо было в их субординацию меня как-то вписывать, чтобы его люди понимали, кто я и что обо мне думать. Лечили-то меня на его деньги.

   - Организационное, значит, - резюмировал кто-то.

   - Типа того, - согласилась я.

   В машине, по дороге в казарму, я очень тихо радовалась тому, что мне не задали вопросов про Полину. Судя по тому, что творилось в сети вокруг ее имени, ответить хотя бы настолько же внятно, как про саму себя, и не сорваться в истерику у меня не было ни одного шанса из ста. В этом раскладе уже даже в теории не было вопроса о ней, который не стал бы намеком. С другой стороны, может, потому и не спросили. Им-то скандал с перестрелкой тоже нахрен не сдался. Кому он реально был нужен, тех после ноябрьского случая одних по городу не отпускали, только с гвардейским сопровождением или с ветконтролем. И на всех навесили оранжевые бейджи с надписью "пресса" с ладонь величиной.

   Асана да Сиалан, незаметно оказавшаяся несколько не у дел, затосковала. Общаться с отрядами Сопротивления она отказалась наотрез, и вышло так, что в начале декабря виконтесса окончательно передала графу да Айгиту командование Охотниками, сказав, что до весны включаться в процесс не намерена. Пользуясь освободившимся временем, виконтесса побывала дома несколько раз, успешно поставила подросших свинок в упряжь и обучила нескольких сайни поумнее управлять повозкой. Но находиться в Исанисе всю зиму было бы дурно для ее репутации, знать могла решить, что Димитри отстранил своего вассала от дел. И она, пообещав челяди и вассалам появиться до начала зимы, вернулась из яркой осени столицы Саалан в Озерный край. Тут зима уже началась, с серого неба сыпался черный снег, становясь белым около земли и оставляя на полях и кронах леса белые пятна. Князь был занят делами, новой подругой и еще чем-то странным в компании мистрис Бауэр. Асана не рискнула спросить его прямо и решила поговорить об этом с женой своего донора, Валерией. После рассказов за чаем об успехах поросят, охотно возящих тележку и почти не сопротивляющихся наморднику, мешающему свинкам рыться в канавах прямо в упряжи, она спросила:

   - Лера, чем могут заниматься мужчина и женщина в пустом зале без мебели, но с зеркалами?

   - Танцуют, скорее всего, - предположила Валерия. - Точнее, учатся танцевать.

   - А что за танцы у вас танцуют? - заинтересовалась виконтесса.

   - О! - улыбнулась хозяйка дома. - Вальс, танго, фокстрот, пасадобль, румба, самба, ча-ча-ча - это самые вероятные версии. Есть еще рок-н-ролл и твист, хастл и линди-хоп, но это другая тема. Не знаю, о каком мужчине и какой женщине речь, но вот эта вторая группа состоит из таких танцев, что даже если любой из них танцуют всего двое, это слышно на весь дом и немного за его пределами.

   - Скажи, а если в комнате после пары остаются следы, по ним можно угадать танец?

   - Давай попробуем, - Лера была заинтригована и понимала, что речь идет о чем-то очень важном для подруги мужа. И возможно, важном и для него самого.

   - Остаются следы поворотов на месте на паркете, - сказала Асана. - Такие круглые пятна, глазами их не видно, но паркет хранит след, видимый магическим зрением еще с десяток часов. Иногда остается cмятая бумага, на которой явно стояли и поворачивались, и еще они часто делают круг из стульев и танцуют в нем.

   - Большой круг? - уточнила Лера.

   - Размером со стол или чуть больше, но не сильно, - пожала плечами Асана.

   - Понятно, - вынесла заключение жена донора. - Танго. Аргентинское. Так только эти мудрят.

   - Ты умеешь это танцевать? - спросила виконтесса.

   - Нет, я не умею. Но мне доводилось шить одежду для этого танца.

   - Он сложный?

   - И да и нет, - озадачилась Лера. - Не знаю, как тебе описать...

   Описания Асана не стала дожидаться.

   - Я смогу научиться?

   - Сможешь, наверное - Лера пожала плечами. - Надо проверять... Ася, скажи, это же наместник, да?

   - Лера, только никому не проговорись, пожалуйста, это очень неловкая ситуация, я не должна была этим интересоваться. В Приозерске кто-нибудь может меня учить или надо искать в городе?

   - Хороший ход! - одобрила Валерия. - Так ты действительно сможешь вернуть его расположение, но в Приозерске учителей точно нет. А в Выборге и Петербурге... вот я даже не знаю. Ходят слухи, что не все студии закрылись, но...

   - Сопротивление, да? - Асана загрустила.

   - Аська, подожди, не унывай. Сейчас что-нибудь придумаем, - сказала Лера и взялась за комм.

   Через полчаса звонков и пятнадцати минут переговоров со знакомым, переехавшим в Питер из Выборга и работающим в частном охранном агентстве, она уговорила его взять в пару совсем не умеющую танцевать даму в хорошей физической форме и сильно мотивированную. Но не назвала ему имени, а дала Асане номер телефона, сказав: "Позвони ему, скажи, что ты Ася и что Лера говорила именно про тебя". Асана позвонила тем же вечером и на следующий день отправилась в Петербург встречаться с будущим учителем. Он оказался очень крупным для человека Нового мира, выше Асаны на половину ладони и тяжелее на половину меры или полтора десятка килограммов, спокойным, даже апатичным на первый взгляд, и очень легким и плавным в движениях. Виконтессе немедленно вспомнился Дейвин.