Но истории с посудой на этом не закончились. Автор вложил в изделие душу. Новое, гладкое, блестящее, из нержавейки, в руках детишек, что в летнюю жару несут в нём воду для коз. Тимона отец утром припнул напротив дома соседа с жигулём во дворе. Поздним вечером, держа путь с пастбища, Р. заметил, что его изделие покорёжено, нехилая вмятина и спросил, как это произошло. Дети удивились и конечно ответа не нашли. Но, так или иначе, отец всё равно заставил бы их выпрямлять ведро, а оно металлическое, и не молотком, а голыми руками. «Может это козёл бодал» – грустно раздумывает Сева. «Так иди к нему и попроси выпрямить!» – ответил Р. Но дети быстро поняли, что козлу это не под силу, только если он молотком в тайне не орудует. Они пошли к Тимону, почесали его морду, спросили он ли это проделал, но это скорее прощание с ним. Сейчас нужно решать первостепенную проблему – как его выпрямить, ибо каждые 5 минут сюда, под турник, приходит отец и если вмятина остаётся, а он знает, что остаётся, то вмятины появляются на детях. Ненависть к нему достигает пика, ибо в его гневе и насилии ещё и крайняя тупость, будто и ему оставили вмятину в башке. Где-то ходок 6 он сделал, никто не считает. Пока пытались выпрямить ведро, Анна собрала сумку, прошла мимо детей, не найдя силы взглянуть на них, и потопала на кладбище. Ну вот, наш последний защитник слинял. Наконец-таки это заканчивается, когда он объявляет: «Ладно, хватит. Ужин на столе!» Борщу рады они как никогда. И только после избавления от задачи выпрямлять металл, Вили вспомнила, что вечером дружелюбный молодой сосед выезжал на жигуле задом, остановившись как раз там где стояло ведро. Но Рудольф и не подумал об этом. Наказание из-за неправильно выбранного места для ведра – креативно, или вновь из-за соседа. А важно ли было знать, как это вышло, хотя как не додуматься инженеру – большой вопрос! Не уж то он подумал, что дети намеренно испортили его изделие, великие злодеи, знают его слабости.
А в этом вечере августа всё просто, расследовать не нужно. Вили учит таблицу умножения и её нравится, впервые математика легка. Готовится ужин, заходит отец и зовёт по одному вопросу, Вили радостно сообщает ему, что с матешей не всё потеряно. Но уже в коридоре радость прошла, ведь отец молчит, словно призрака увидел и лицо каменное. Это не к добру. «Чёрт, что если он отыскал его выкинутую стряпню?», но мозг успокоил её «Да нет, он же не отодвигает мебель, главное скорее её выбросить». Они вошли в кухню и В. поняла, что это как раз то, чего она боялась и что выбрасывать уже поздно. Долго она будет корить себя за эту ошибку, но зато вывела урок: улики нужно уничтожать вовремя. Копились они долго. Подло, что именно сегодня Р. подмёл в кое-то веке кухню и под шкафом тоже. Кучка из засохшего куска полонички, куска котлеты, куриная шкурка посреди кухни и все 3 пары глаз опущены на неё и понимают, что будет дальше. «Кто это сделал?» и отец уже направляется к шланге. Он знает ответ и всё же он хочет услышать. «Папа, не надо!» \ «Кто?!» \ «Я». И даже не успела она оправдаться, как прилетели хлысты. Р. должен знать, что такое питаться чем попало, пусть и не по личному опыту. Какая связь между Раей, Лорой и Диной? Такая же, как между салом, куриными яйцами, мокрым хлебом и хлебом в масле. Лора не только пила сырые яйца (даже не помыв скорлупу), но благом для неё и Марка был поход за хлебом и подсолнечным маслом. Их маме выдавали в колхозе и дети с удовольствием ходили на другой конец села на маслобойню за бидоном масла и хлебом. Ломоть, что искупали в масле было высшим наслаждением, это вкус её детства. Лишь одиножды Вили зашла в дом к Дине (двери и окна еле держаться, где-то и нет вовсе, везде грязная посуда, бардак) и та жарила себе омлет. Дина призналась, что лучшим пиром в её жизни был омлет из 10-ти яиц. Она описала это как грешник, прикоснувшийся к райским вратам, даже воспоминание приносило удовольствие. В тот единственный раз, когда 6-летняя Рая (дочь бывшего наркомана) ночевала вместе с Ви на одной подушке, старшая заразилась вшами. Когда Вили видела, как Рая жадно и благодарно жевала сало с хлебом, она страдала, а вот отец только удовлетворялся и больше не тем, что сало по его рецепту едят с удовольствием (хотя это просто голод), а что в мире есть такие дети. Горящие глаза отца и «Смотри, Вили, как она ест, а ты отказываешься» просто наводит ужас на дочь повара. Тут и Фёдор рядом, иначе по какому поводу стол накрывать. И картофель в мундире, и чеснок, всё, что дашь девчушке – всё в радость. А отец: «Вот как кушать нужно!» (дочь его мечты) и знает же, что у неё за доля и использует в качестве примера своим детям, что у них то жизнь малиновая. И Дину он припоминает. Как-то, когда дети коз пасли, мимо прошла Дина, уплетая мокрый хлеб с сахаром. Временами еда лучше, временами мокрый хлеб. А отец кичится: «Вы хотите мокрый хлеб с сахаром есть?» Если выбирать между длительным голоданием и салом, Вили выберет голодание. Здесь не работает закон «Воротит носом оттого, что не голодна», она голодна и не меньше остальных. Но ко всему Р. считает, что порция для детей 8-10 лет не отличается от порции взрослого мужика. Сегодня таблица умножения и отец сготовит особенный ужин для детей: рекордно быстрый, из простых ингредиентов и с эпатажной подачей. Нужно ведь удивить детей в ответ не сюрприз от дочки, хотя брату тоже достаётся («Чтоб обидно не было»). Но сегодня единственной дочке положено особое внимание. 3 кг – вес банки со сгущёнкой от мамы. Дабы скорее отпустить Севу (и нет настроения готовить) Р. дал ему белого хлеба со сгущёнкой. Минут 10 и тот ушёл, а всё это время Вили сидела на стуле, смотрела на брата, который замер в её глазах, никто ей не поможет. Брат ушёл, отец вышел. Вили тихо за отцом и увидела как он нагнулся над козьей клеткой и свет фонаря. Она обратно на стул, входит отец и ставит перед ней грязную миску с козьим помётом и приказывает «Ешь!». Вот это скорость, ужин за 2 минуты, и ведь старался, отбирал лучшее. В. плачет, отец идёт за шлангой, подходит и повторяет приказ, дочь отказывается. В ход идёт шланга, В. скачет на стуле, как на быке, стул почти падает. И она решается. Медленно берёт пальцами одну штучку, медленно подносит ко рту, отец стоит рядом и наблюдает, у рта задержка, которую исправляет крик отца. Она берёт в рот и медленно кривясь и рыдая, жуёт. Только после этого Р. удовлетворён. Он командует отмену, и В. убегает плевать на улице. Киндерсюрприз удался. Он метит в Омерзительную восьмёрку, вот и упражняется. Крайнее унижение – вот цена математического просчёта. Всего-то нужно было рассчитать время и не затягивать. Поэтому отец и твердит денно и ночно «учи математику!». Есть дерьмо – метод воспитания, хотя казалось, это спектакль. Но здесь не театр. Если отец говорит «Лучше подойди сама, иначе будет хуже», то лучше не убегать. Это не каприз, не способ мести отцу, до ужаса просто: невозможность съесть ту порцию, что он накладывает. Ви постоянно просит «Я не могу доесть, пожалуйста, давай я доем на ужин или завтра», но отец упрямо гнёт свою линию. Вот она и решила «ну раз не доесть потом, тогда выброшу, что ж мне идти блевать?». В такие моменты всегда звучит «Мы больше так не будем!» Но ведь будете же, точнее Вили. И урок не состоит в том, что еду выбрасывать нельзя («Я бы выбросила ещё тысячу раз, главное вовремя утилизировать»). Вот накормил дерьмом, молодчина, и что лучше сделал?
Но и Сева выбрасывал, не думайте, что всегда предпочитал помогать насиловать себя. Выбегает, пока батя отошёл и скармливает Тимону лук, чеснок, брынзу. Только брынза не пришлась бородатому по вкусу. Котлеты, плоские из козлика, что отец всегда даёт в школу, оказались в большой коробке с игрушками. Сева не съел их и, придя домой в классе 3-м, закинул в коробку и забыл. Месяца через 2 их отрыли, а они зелёные, но Сева не затягивал, сразу закопал их. Вили не предпочитает бегать к козлятнику, спалиться легко, она пошла изобретательнее. «Вили, давай уже доешь скорее. Что ты молишься над едой?!». А остался только лук. Пока он копошился, В. запихнула лук в трусы и осторожно, дабы он не выпал, медленно придерживая булками потопала. Метра два и он выпал. Р. поднял его: «Это как тут лук оказался?» \ «Не знаю, видимо упал откуда-то». Пронесло.
