– Определённо! Между ней и лесом отчётливо просматривается синева. Возможно, это океан.

– Уж слишком большая птица, – Шахов громко хмыкнул.

– Возможно, это стая птиц.

– Сейчас увидим.

В зале управления крейсера наступила тишина. Вся вахта пристально всматривалась в экран пространственного обзора, на котором быстро разрасталось тёмное пятно, и чем крейсер ближе подходил к нему, тем становилось понятнее, что это, возможно, и не птица или их стая.

– Корабль! – вдруг раздался громкий возглас Косинова.

По залу управления прокатились громкие шорохи. Теперь уже всем остальным вахтенным стала понятна необычная форма приближающегося объекта.

– Торможение! – раздался громкий голос вахтенного офицера, хотя этот приказ он мог отдать лишь самому себе, так как за штурвал крейсера держался сам.

Бег территории планеты на экране пространственного обзора, над которой шёл крейсер, начал замедляться, а вскоре и вовсе остановился. Вся вахта с замиранием сердца всматривалась в приближавшийся странный корабль, больше похожий на огромного жука, утыканного какими-то странными наростами.

Над пультом управления вдруг вспыхнула голограмма, в которой отображался этот самый огромный жук, как оказалось, утыканный не наростами, а орудийными башнями. Экипаж чужого корабля, видимо, тоже остановил свой корабль, увидев крейсер, и, скорее всего, экипажи кораблей теперь всматривались друг в друга. Никаких характеристических показателей о чужом корабле, кроме расстояния до него, на экране не отображалось.

– Поляков! Ты видел этот корабль? – поинтересовался Шахов.

– Нет! – негромко ответил Олег.

– Как нет? – возмутился Шахов. – Чей же он?

– Не знаю. Это другой корабль, – продолжил негромко говорить Олег.

– И что теперь? – донёсся голос Косинова. – Будем сражаться или уйдём?

В тишине зала управления донеслось несколько шорохов, и над пультом управления вспыхнула ещё одна голограмма, в которой отображался капитан крейсера.

– Господин капитан! Чужой! – достаточно громким голосом сказал Шахов.

– Сейчас буду! – резко произнёс Сиреневый, и голограмма с его отображением тут же погасла.

В зале управления наступила полная тишина.

Прошло совсем недолгое время, и в зал управления, шумно дыша, вбежал капитан крейсера.

– Где? – буквально выкрикнул он.

Никто ему не ответил, так как голограмма с отображением странного чужого корабля продолжала висеть над пультом управления. Видимо, увидев голограмму, Сиреневый после недолгого молчания повернул голову в сторону Олега Полякова.

– Поляков! Ты этот корабль видел? – поинтересовался он.

– Нет, господин капитан. Это совсем другой корабль.

– Проклятье! Сколько же их здесь?

Никто из вахтенных на его вопрос не ответил.

Ничем больше не поинтересовавшись, Сиреневый подошёл к креслу вахтенного офицера и стукнул рукой по его спинке.

– Свободен!

Вахтенный офицер тут же развернулся вместе с креслом и, поднявшись, шагнул в сторону.

– Вахту сдал! – негромко произнёс он.

– Вахту принял! – не глядя на Шахова, произнёс Сиреневый, так же, не глядя, сел в кресло и повернулся в сторону пульта управления, к которому тут же метнулась его рука.

– Боевая тревога! Экипажу занять боевые посты! – отдал он приказ.

Шахов тут же развернулся и быстрым шагом покинул зал управления.

– Откуда он? – произнёс Сиреневый, ни к кому конкретно из вахтенных не обращаясь.

В зале управления повисла тишина.

– Откуда он появился? – уже выкрикнул капитан всё так же без адреса.

– Выполз из-за горизонта, – заговорил Олег Поляков, дёрнув плечами. – Но был ли он здесь уже давно или только появился, его экипаж не доложил, – с явной иронией произнёс он последнюю фразу.

– А если мы опоздали с колонизацией и планета уже колонизирована какой-то другой цивилизацией? – высказался Косинов.

– Такого не может быть, – резким голосом заговорил Сиреневый. – Астрофизик экспедиции наблюдал за планетой весь путь от старой станции. Никаких кораблей в её пространстве не наблюдалось.

– Значит, что-то не увидел, – произнёс Поляков.

– Не увидел, значит, ничего не было, – с явным злом аргументировал Сиреневый.

Он нажал ещё несколько сенсоров на пульте управления. Голограмма с отображением чужого корабля тут же погасла, но вспыхнула другая голограмма, в которой отображалось лицо вахтенного офицера грузового корабля.

– Коммандера! Срочно! Чужой! – буквально на одном дыхании произнёс Сиреневый.

Вахтенный офицер в голограмме повернулся в профиль. Его губы начали шевелиться, но его голоса слышно не было. Он опять повернулся в фас. В зале управления крейсера наступила тишина. Олег буквально одним глазом всматривался в голограмму, а другим – в экран пространственного обзора, где продолжал отображаться неподвижный чужой корабль. Такой космический корабль он видел впервые и, какой цивилизации он мог принадлежать, не имел представления. Наконец голограмма мигнула, и в ней теперь отображался коммандер экспедиции Эвор Тостесен.

– Гард коммандер! – тут же заговорил Сиреневый. – Перед крейсером, на расстоянии около трёхсот километров, чужой корабль.

Он подался к пульту управления и ткнул пальцами в несколько его сенсоров.

– Голограмма с его изображением на грузовой корабль отправлена, – Сиреневый выпрямился. – Наши действия?

– Глаз с него не спускайте. Если он начнёт проявлять агрессию – уничтожить. Уверен, это по силам твоему экипажу. Но первыми не начинайте, – достаточно резким голосом произнёс Тостесен.

– А если он направится в сторону портатора? – поинтересовался Сиреневый.

– Уничтожить!

– Да, гард коммандер!

Голограмма с отображением Тостесена погасла, но голограмма с отображением чужого корабля продолжала висеть над пультом управления крейсера.

– Я бы грохнул его – и не было бы проблем, – предложил Косинов.

– А если это мирный корабль? – возразил Олег Поляков.

– У мирного не было бы столько орудийных башен, – сыронизировал Сиреневый.

– У наших разведывательных кораблей арсенал ещё внушительнее, – аргументировал Поляков.

– Такой малый корабль не может быть разведывательным, – Сиреневый покрутил головой. – Это класс фрегата. Это военный корабль. Он не предназначен для очень далёких переходов. Значит, где-то неподалёку есть или его носитель, или чужой портатор. Проклятье! Неужели мы действительно опоздали?

– Так и будем висеть перед ним? – возмутился Косинов. – Сколько: сутки, сто, год?

– Столько, сколько потребуется. Затем мы сюда и пришли, – резким голосом ответил Сиреневый.

– Я бы подошёл к нему поближе, – заговорил Олег Поляков. – Для атаки в атмосфере это большое расстояние. Энергетические лучи в ней ведут себя иначе, чем в пространстве.

– Ты прав! – Сиреневый кивнул головой. – Сближаемся до сотни.

Голограмма с изображением чужого корабля погасла, и на экране пространственного обзора стало видно, что видимая территория планеты пришла в движение. И тут же стало понятно, что чужой корабль тоже пришёл в движение. Корабли начали быстро сближаться.

В зале управления крейсера наступила полная тишина. Вся вахта с замиранием сердца уставилась в экран пространственного обзора.

Когда расстояние до чужого корабля сократилось почти до ста километров, крейсер начал быстрое торможение, и, как только он завис, вахтенные увидели, что чужой корабль продолжал двигаться.

– Командир, а он не остановился, – негромким голосом произнёс Косинов.

– Тем хуже для него, – заговорил Сиреневый. – Уверен, у крейсера броня крепче.

– Таран! – едва ли не прошептал Косинов.

– Помолчи! Всем боевым постам! – неожиданно резким и громким голосом заговорил Сиреневый. – Идём на сближение! Быть внимательными!

Корабли сближались. Вернее, приближался чужой корабль, так как крейсер висел на одном месте. Олег Поляков бросал частые взгляды в сторону капитана, но Сиреневый сидел будто окаменев, держась обеими руками за штурвал и уставившись в экран пространственного обзора.