– Великий географ. Его именем названы горные хребты, вершины и ледники.

– Ну, может это и правда на пользу ей, – согласилась Вероника.

– Маша, в школу!

– Угу… – прозвучало из под одеяла.

Вероника с мужем уже готовились завтракать перед работой и не могли добудиться Машу.

– Вставай! – крикнула мама, снова заглянув в комнату.

– Еще чуточек… – прозвучало из под одеяла.

– Вставай! – крикнул отец. – До утра вчера вертела глобус, теперь встать не может!

Маша вся помятая, сонная, злющая на весь мир поднялась и сидя на постели огляделась. Глобус, благодаря которому Маша не спала до трех ночи, стоял важный на столе, рядом с любимой книгой «География». Cusco так и играла всю ночь. Трек Австралия немного поднял ей настроение. Маша решила: каких-то полдня, а потом снова за свое любимое возьмусь!

В школе она сидела зевая, не могла и не хотела ни на чем сосредоточиться. На математике она просто бессовестно уснула. Все ИЗО она зевала и дремала, даже не раскрыв альбома. На Литературе она мечтала: как бы круто было бы отправиться с Яном Чернским на юг Байкала и с его командой участвовать в исследовании горных пород, уточнять карту, измерять высоту гор, искать следы недавней вулканической деятельности! Маша видела себя среди команды Чернского, без ошибочно делавшей выводы и все ею восторгаются, такой маленькой и такой умной! И столько опасностей, интересных приключений, о которых она знала из биографии Чернского, приключилось бы и с ней. Словно клип проигрывались события под мелодию композиции «The Hunt» в исполнении Cusco, которая тихо играла в наушниках. И вот, именем Маши Тюлькиной назван материк! Материк Тюлькиной!

Принеся домой две двойки и три замечания, Маша поела и снова села за чтение. Ее совершенно не беспокоило, что родители уже знали через ватцап-группу, что их дочь снова отличилась. Она была увлечена новым параграфом: «Воздушная оболочка земли». Вечером она планировала выпросить у родителей толстый сборник контурных карт. На уроке они уже пробовали с ними работать и Маша очень увлеклась работой с ними. Это было так атмосферно, словно игра в великого путешественника, открывшего новые земли и очерчивающего их контуры у себя на карте.

Оказалось, что терпению отца на самом деле пришел конец. Маша была лишена всего, что так любила: отец выбросил книгу в мусоропровод! Глобус разбил о пол. Маша кричала, ревела – без толку. У нее отняли ноут-бук и телефон. Теперь ей предстояло ходить с папиной старой «печенькой» и позориться ею. Со шкафа с учебниками молчаливо взирали образы Богородицы, святых Николая Угодника и Матрены, которую родители Маши рекомендовали как «покровительницу».

– Не буду Библию читать! – крикнула на образы Маша, не переставая реветь. – Не буду! Я все равно буду географом, самым продвинутым. А Библию я не буду учить! Выброшу ее на помойку! Не хочу, не буду читать Библию! Не хочу, не буду! Вы мне вообще не нужны! Что хочу, то ворочу! Что хочу, то делаю! Никто мне не указ!

Напсиховалась.

– Хочется Cusco послушать, – сказала Маша сама себе и напела себе композицию Da Gama, самую любимую из всех и этим себя немного развеселила. Она представила себе друга, мудрого учителя, знающего все, который научит ее многому. Она представила себе говорящего ворона, рассказывающего ей про все.

И тут прозвучал этот голос:

– Ты можешь обрести меня. Я научу тебя всему. Тайные знания освоишь, стихиями управлять будешь.

– Кто ты? – Маша испуганно приготовилась креститься.

– Нет! – ее кто-то схватил за руку, не позволив ей это сделать. Его руки не было видно, но ощущалась мертвая хватка. – Не спеши. Подумай.

– Кто ты? – спросила Маша, ощущая, что страх стал отступать, словно его прогнали.

– Позови меня.

– Как?

– Скажи, что желаешь быть моей ученицей.

И Маша повторила:

– Я желаю быть твоей ученицей.

Руку отпустило. Маша проснулась. Это был лишь сон. Но какой явный! Всем сердцем девочке хотелось верить, что это был сон вещий, который сбудется.

– Обязательно так и будет! – весело сказала сама себе Маша и соскочила с кровати.

Маша вернула себе книгу. Когда подъехала мусорная машина, она выбежала и попросила мусорщиков отыскать ей книгу. Двое удивленных мужчин, от которых пахло перегаром больше, чем ремеслом, согласились.

– Кто же такую красоту выбросил-то? – спросил Машу один из них, передав ей пропахшую и запачканную книгу.

– Папа мой. У меня родители с приветом. Они молятся, – подробно ответила Маша и поблагодарила за услугу, сунув мужчинам по сто рублей из своих карманных денег. Дома она отмыла обложку и, хотя запах помоев сохранился, продолжила читать, тоскуя при этом по глобусу.

Уроки – это ужас и кошмар семьи. Перед выполнением домашней работы полчаса рева, слез, истерик – не могу, не буду, не хочу, не знаю, не понимаю! Слезы в три ручья. Вероника старается объяснять сперва спокойно, потом нервы не выдерживают. В этот вечер Маша особенно распсиховалась. Мать не могла убить ее, как не хотелось, но зато смогла сорваться на преподавателе, отослав в группу Ватцап голосовое сообщение на криках:

– Уважаемая Алла Павловна! Это последняя задача, которую я с ребенком решала. Настахирело уже! Прости меня за выражение – настахирело! Ничего ребенок не знает! У меня сложилось такое впечатление, что вы занимаетесь только с теми детьми, с которыми легко, а такие «шалтай-балтай» как моя – вам не впились!

– Ну и зачем ты наговорила все это преподавателю! – решил отчитать жену Андрей.

Но скоро он уже пожалел, что решил поучать ее.

– Тебе вообще все похеру! Я за день в аптеке своей набегалась, как ссаная метла, теперь еще и дома вокруг всех скачи. Ты в «танках», эта сидит «му-хрю»! Ватцап мне «тилик-тилик, тилик- тилик: «ваша Маша то, ваша Маша это, опять не писала, опять зевала, опять опоздала…» На хер все пошли! Не буду ничего больше делать!

– Хватит орать! – крикнул на жену супруг.

– Сам поделал бы с ней уроки, а я посмотрела бы. Мне этот немецкий не усрался! Текст этот сраный про птичку переводить. Так еще и на вопросы к тексту ответить надо. На немецком ответить! «Почему птичка маковые зерна клюет?» Нарколыга потому что ваша птичка! Сторчалась потому что!

– Тебе бы только поорать! – крикнул Андрей.

– Стишки эти учить! Чтоб этим классикам в гробах вертеться! Всякую шляпу насочиняли, чтобы мне тут теперь сидеть с Машей до опухоли мозга учить рванину эту! Мне эти белые березки и аукающие зимы до копчика!

– Что-то ты разошлась… – уже смялся супруг.

Вероника принялась намешивать тесто на блинчики, не переставая жаловаться.

– На работе в этой аптеке каждый день дибилов вижу, сюда придешь – еще два сидят! С утра «бояре» замучают. Стою как бармен на разливе! Говорю же, Боярышника нет! «Ну тогда что есть?» Я говорю: «Календула, Пион, Ежевика…». Стоят, гурманы, эксперты – пион им мылом отдает, календула не торкает, ежевика не вставляет. В результате берут обычный спирт, когда я уже не выдерживаю, начинаю орать на них. Потом бабуськи-экономистки, которым дайте подешевле и поэффективнее, самоназначенцы, которые нагугляться и начинают меня учить. Мимимишки…

– Кто? – удивился супруг, опустив пакетик чая в кружку горячей воды.

– Мимимишки. Это мужчины-стесняжки. Встанут, шепчут, словно у нас за слово «презерватив» уголовное преследование! Или придут и долго мне впаривают легенду. Очередь стоит, они впаривают: «Вы знаете, это не мне, это меня друг попросил. Это не у меня, это у него проблема…» Пока не крикнешь, не скажет: дайте препарат от импотенции!

Оказалось, батюшка строго отчитал родителей за такие меры. Он привел примеры детей наркоманов, детей с проблемами настоящими, а не в любви к географии. Указал, что есть прихожане, которые мечтали бы, чтобы их дети были столь же увлечены наукой, а не игроманией и уличными идеологиями.

В один из вечеров отец вошел в комнату дочери с коробкой нового глобуса. Этот был больше и мог светить как весь, так и отдельными участками: хребты, горы, страны, материки – все отдельно. Вдобавок он купил ей толстый сборник контурных карт – с 5 по 11 классы и такую же книгу «География», только новую. На стену он планировал утром наклеить политическую карту мира. Маша была вне себя от счастья. Снова заиграли мелодии Cusco. Она погрузилась в изучения.