У историков нет сведений об этой экспедиции. Вероятно, как предыдущий поход под руководством сына Кортериала, она потерпела поражение или не вышла в океан. Филип Парэр говорит, что она бесследно исчезла в водах Атлантики.[25]
Чарльз Верлинден считал, что капитан-донаторий Фернан де Ульма (Дульма) был фламандцем, имевший на родине имя Фердинанда ван Ольмена. Вместе с Эштрейто он за собственный счет снарядил два корабля, как делали в то время большинство португальцев, за что получил от Жуана привилегию на исследование западной части Атлантики. Ульмо обещал королю за сорок дней пересечь океан, высадиться на неизвестной земле, которую по традиции называл Островом семи городов. Капитаны взяли продовольствия на шесть месяцев, но выбрали для путешествия плохое время года.[26]
В те дни эскадра Дього Кана и Мартина Бехайма плыла от экватора на юг вдоль африканского побережья. Она имела иную задачу – достичь оконечности континента. Португальцы думали, будто желанная цель близка. Корабли миновали Гвинейский залив, прошли побережье Анголы, салютовали последнему (второму) падрану предыдущей экспедицией, углубились в неведомые зоны. Они достигли двадцать первого градуса южной широты, спустились еще ниже двадцать второй параллели и воздвигли на мысе Кросс третий падран. Кан открыл за экватором побережье континента протяженностью в двадцать два градуса, до пустынной области Намиб. Оставалось совсем чуть-чуть до осуществления заветной цели.
Длительное путешествие подорвало здоровье капитана. Он захворал. Команда страдала неизвестной болезнью, люди умирали. Заканчивалось продовольствие. Кан отдал приказ прекратить движение. Прервав плавание, капитан лишил себя славы первооткрывателя южной оконечности Африки и ворот в Индийский океан. Плохое самочувствие заставило Кана вернуться на родину. На обратном пути капитан посетил властителя Конго, гостил у него в столице, привез в Лиссабон королевского посланника Касуту с экзотической свитой. По одной версии Кан достиг Лиссабона, по другой – умер в пути. Последнее предположение более вероятно. Слава обошла стороной отважного капитана. Король не говорил о нем, Бехайм не упоминал имени Кана.
После возвращения экспедиции, португальцы начали готовить следующий поход за экватор. Выбор пал на соратника Кана Бартоломеу Диаша, выходца из знаменитой семьи мореплавателей принца Энрике, открывших мыс Бохадор и Зеленый Мыс. Молодой торговец и капитан, плававший в Африку под командой Азамбужа, за пять лет сделал хорошую карьеру, получил в Лиссабоне должность главного инспектора королевских товарных складов. Этот факт свидетельствовал о незаурядных способностях Диаша.
* * *
Наступила золотая осень. С полей убрали хлеб, залили в чаны молодое вино. Опустели сады, пожелтели листья на деревьях. Небо наполнилось голубизной, воздух по утрам стал свеж и прохладен. Королевская чета закончила инспекцию Кастилиии 7 ноября 1486 года прибыла на зиму в красивейший город Испании – Саламанку.
Саламанка основана в V в. до н. э. на правом берегу реки Тормес. В городе сохранились романские церкви XII века Сан-Кристобаль, Сан-Маркос, Сан-Мартин и массивный старый собор. Дома в Саламанке сложены из теплого золотистого песчаника, отчего центр города выглядит уютным и чистым. Саламанка славилась университетом, просвещенные люди называли ее «Иберийскими Афинами».
Колумб приехал в Саламанку в составе королевского обоза и по селился в доминиканском монастыре святого Стефана. Монастыри служили источником распространения знаний. Любознательные люди вместе с монахами постигали науки.
Присутствие в городе университета наложило отпечаток на характер интересов монастырской братии. Она знала астрономию и географию, любила поговорить на темы, волновавшие воображение современников. Христофор нашел здесь единомышленников. К сожалению, монахи не имели влияния на комиссию Талаверы, не могли помочь итальянцу.
Комиссия епископа заседала в Саламанке несколько раз. Трудно поверить Фернандо Колону и Лас Касасу, будто законники выдвигали против проекта Колумба смехотворные возражения. Сын мореплавателя и его биограф утверждали, будто коллеги сеньора Мальдонадо заявили Христофору, что тысячи лет прошли с дней сотворения мира, но никто не говорил о западном пути в Индию. Отсюда следовал нелепый вывод: нельзя допустить, будто Колумб умнее ученых и капитанов всех веков и народов. Вероятно, это сказал в пылу полемики обиженный член комиссии Талаверы, не выражавший общего мнения географов и правоведов. Богословы тоже внесли свой вклад в список замечаний иноземному просителю, напомнили о святом Августине, считавшим недопустимым существование на Земле антиподов и проникновения из одного полушария в другое. При этом они забыли, что Церковь признала теорию шарообразности Земли в XIII столетии, а святой Августин (354–430) жил на тысячу лет раньше. Последователи Августина говорили, будто Колумбу или иному капитану, дерзнувшему отправиться в западном направлении, придется сначала спуститься вниз, затем во втором полушарии все время подниматься в гору. Приспособленные к плаванию по ровной поверхности корабли не справятся с маршрутом. Эти слова произнес посредственный человек. Серьезные ученые имели более веские доводы против затеи генуэзца. Они утверждали, будто протяженность моря слишком велика, и ни один корабль не вместит необходимого количества продовольствия. Самые важные замечания делились на три категории:
1. Несвоевременность осуществления проекта из-за войны с Гранадой.
2. Ошибки в математических расчетах.
3. Спорное положение азиатских земель, способное привести к вой не с соседями.
Колумб возражал. Ему выдвигали новые аргументы против похода на Запад.
В архиве сохранилось признание Родриго де Мальдонадо, сделанное через девятнадцать лет после работы комиссии. В 1515 году он выступил на суде в качестве свидетеля по делу наследника адмирала, затеявшего тяжбу с королевскими чиновниками:
«Сей свидетель заявил, – записал секретарь суда о сеньоре Мальдонадо, – что он, а также тогдашний приор Прадо (Талавера), ставший затем архиепископом гранадским, и прочие ученые, законоведы, моряки обсуждали с упомянутым адмиралом то, что касалось плавания к названным островам, и все согласились, что утверждения адмирала противоречат истине, но, вопреки мнению большинства членов комиссии, последний упорно настаивал на своем».
Для нас интересно отметить, что, по словам помощника председателя комиссии, не все ученые и юристы отвергали план мореплавателя. «Вопреки мнению большинства…» – сказал Мальдонадо судьям. В комиссии Талаверы имелись сторонники Колумба.
30 января 1487 года Фердинанд с Изабеллой покинули Саламанку, отправились в Кордову, задерживаясь по пути во встречных городах. Трехмесячное заседание комиссии Талаверы не дало результатов. Ученые, юристы, богословы продолжали спорить между собой и с Христофором. Отъезд королевской четы вынудил придворных прервать дискуссии, отправиться вслед за ней. Все говорили о предстоящих военных действиях. Монархи готовили решающее наступление на важнейший порт Гранады, второй по величине город области – Малагу. Испанцы хотели отрезать ее от моря.
Заканчивался первый год работы комиссии и второй год пребывания Колумба в Испании. До встречи с правителями он жил на личные средства, пожертвования единомышленников. По закону, после учреждения комиссии, Христофору полагалось выплачивать кормовые деньги. В архивах казначейств не сохранились ведомости и расписки капитана за 1486 год. Самая старая платежная ведомость датирована 5 мая 1487 года, за два дня до начала осады Малаги.
«По распоряжению епископа (Талаверы) и по поручению Алонсо де Кинтанильи выдал иноземцу Кристобалю Колону три тысячи мораведи. Вышеозначенное лицо находится здесь при дворе, выполняет нечто полезное для службы Их Высочествам», – пометил в счетной книге казначей Франческо Гонсалес.
