Современное парусное судно имеет скорость в два-три раза выше. В 1908 г. «Пруссия» совершила кругосветное плавание за 295 суток ходового времени, а сейчас в этот срок укладываются яхтсмены-одиночки. В 1989 г. Оливье де Керсозон совершил кругосветное путешествие на тримаране «Отр Регар» за 125 дней и 19 часов.

В 1905 г. трехмачтовая 56-метровая шхуна «Атлантик» капитана Чарльза Барра прошла от английского мыса Лизард до Нью-Йорка за 12 суток и 4 часа. Семьдесят пять лет парусники не могли повторить ее достижение. В 1980 г. Эрик Табарли перекрыл его на тримаране «Поль Рикар». В 1988 г. Серж Мадек на катамаране пересек океан с запада на восток за 7 суток 6 часов 30 минут, в пять раз быстрее «Санта-Марии» Колумба, а ведь адмирал шел коротким путем. В 2003 г. установлен новый мировой рекорд: Федор Конюхов с международным экипажем на катамаране «Алые паруса» за 16 дней пересек Атлантику и вернулся назад в Европу. Средняя скорость составила 34 узла, то есть в 8 раз выше каравелл!

Суда с механическими двигателями плавают быстрее. В 1952 г. американский лайнер «Юнайтед Стейтс» пересек Атлантику за 82 часа. Рекорд продержался 33 года, пока катер «Вирджин Атлантик Челенджер II» не сократил его на 2 часа. В 1989 г. «Джентри Игл» переплыл океан за 62 часа 13 минут.

Абсолютный рекорд скорости на воде установлен в 1978 г. К. Ворби на турбореактивном глиссере «Спирит оф Австралия» на глади озера Блауеринг Дэм, достиг 511,11 км в час.

От высоких скоростей наша земля не стала меньше, а моря – спокойнее. Ежегодно свыше двух тысяч кораблей гибнут в пучине, сиротеют семьи на берегу. Океаны не прощают людям ошибок. Бермудский треугольник с кораблями-призраками, тайна зарождения пятидесятиметровых «волн-убийц» ждут разгадки.

Человечество построило огромные суда, плавучие лаборатории, доки, искусственные острова с буровыми вышками, атомоходы, подводные лодки, способные обойти земной шар, не всплывая на поверхность.

Все это будет потом, а сейчас выходят из гавани тяжелогрузные рыбачьи баркасы, ловят пассаты, мчатся к неведомым землям в поисках золота, пряностей, слоновой кости, рабов. Жаркое солнце конца XV столетия плавит палубную смолу, обжигает кожу, слепит воспаленные глаза. За богатством и славой плывут каравеллы во все части света!

А теперь, дорогие читатели, представьте себе живущего в Испании сорокалетнего итальянца. Он провел половину жизни на родине, где научился читать и красиво писать, так аккуратно, что друзья говорили, будто его письма «вкусно смотреть». Это качество человека свидетельствует о трудолюбии, усидчивости, стремлении познать истину, достичь совершенства. Он самостоятельно изучил науки, овладел латинским языком. И вот, образованный итальянец, обладающий каллиграфическим почерком, почему-то скверно пишет на родном языке, шлет послания генуэзцам на чистом испанском языке или пользуется латинским (коим владел свободно). При этом он совершает ошибки, свойственные кастильскому наречию. – Какой же он итальянец? – воскликнете вы. – Он выдает себя за него!

Это – Христофор Колумб, первооткрыватель Нового Света, самый известный на земле человек! Так звучит его имя по-русски. Англичане называют мореплавателя на латинский манер – Коломбус, французы – Коломб, испанцы – Колон, португальцы – Коло, итальянцы – Кристофоро Коломбо.

Его личная жизнь до сих пор остается загадкой.

13 августа 1476 года четыре генуэзских и один фламандский корабль подходили к юго-западной оконечности Португалии – мысу Сан-Висенти. Они везли во Фландрию драгоценную мастику с острова Хиоса, надеясь сбыть дороже в Северной Европе. Итальянские корабли принадлежали генуэзскому торговому дому Чентурионе и Негро. Иностранное судно было зафрахтовано в соответствии с международными правилами, о чем свидетельствовали документы. Итальянские капитаны имели охранные грамоты французского короля, воевавшего с испанцами на стороне португальцев. Забыв о маврах, иберийские народы делили свою часть полуострова. Соседи помогали им. Людовик XI поддерживал португальцев. Его непримиримый враг герцог Бургундский, Карл Смелый (владелец фламандских земель) сочувственно относился к испанцам. Генуэзская республика придерживалась нейтралитета. Стало опасно перевозить товары из Италии во Фландрию.

Владельцы торгового дома учли обстоятельства перехода и не погнушались помощью сомнительных людей, опытных моряков, часто оказывавших им серьезные услуги. Из пяти кораблей двумя командовали представители фирмы – Джованни Антонио Негро и Никколо Спинола, коим подчинялись три капитана, старавшиеся не попадаться на глаза правительственным чиновникам.

Солнце клонилось к западу, откуда дул ровный ветер, прижимавший суда к побережью. Итальянцы опасались пиратов, боялись взять мористее, тянулись к портам. Кормчим казалось, будто на виду у городов и поселков враги не посмеют напасть на маленькую флотилию. Здесь испанские моряки чувствовали себя неуютно, а не ладившие с законом наемники рисковали вдвойне.

Генуэзцы обогнули знаменитый мыс с замком принца Генриха Мореплавателя, заложившего основы португальского владычества на морях, и с удивлением обнаружили впереди далеко уходящую от берега линию сторожевых кораблей. В последней гавани купцов не предупредили об эскадре у Сан-Висенти. Дозорные сосчитали суда. Пять португальских и тринадцать французских флагов реяло на горизонте. Обойти их было нельзя.

С французского корабля раздался выстрел, адмирал потребовал от итальянцев убрать паруса, лечь в дрейф. Негро со Спинолой повиновались, прочие каравеллы замедлили ход. Одна подошла к командирам на расстояние полета стрелы. Две других закачались на волнах недалеко от флагмана.

Не нравится мне это, – признался капитану двадцатипятилетний купец, сопровождавший груз на итальянской каравелле.

Он познакомился с офицером на Хиосе три года назад, когда по поручению торгового дома совершал путешествие за благовонной мастикой. Молодой капитан хорошо служил неаполитанскому королю Рене Анжуйскому. С малым марсельским флотом Рене сражался в 1472 году в каталонских, сардинских, неаполитанских водах с изгнавшим его из Неаполя арагонским королем. Среди примкнувших к Рене молодых испанцев выделялся рослый, светловолосый, голубоглазый моряк, с детства выросший в море. Мятежный француз сделал его капитаном, доверял ему ответственные поручения. После войны испанец перешел в торговый флот, где встретился с купцом из Генуи, бывшим ткачом, сменившим отцовскую прялку на счеты торговца. Итальянца звали Христофором Коломбо. Они подружились и плавали вместе.

– В чем дело? – спросил моряк.

– Французы опускают на воду много лодок, – пристально разглядывая сторожевую линию, ответил генуэзец.

– Не волнуйся, – успокоил испанец. – У наших хозяев есть охранная грамота.

– А вдруг это пираты? – заволновался купец. – Движутся нам навстречу. Скоро они закроют выход в море и обратную дорогу!

– Тебе это кажется. Ветер сносит каравеллы на юг, – пояснил моряк.

– Давай вернемся назад? – предложил Коломбо.

– Поздно уже, – промолвил моряк. – Французы арестуют флагман и погонятся за нами.

Пока на итальянских судах обсуждали неожиданное по явление эскадры, ее адмирал Гийом Казенов, известный как пират Колон, или Кулон Старший, отдавал матросам и солдатам последние распоряжения. На воду спустили шлюпки с соседних кораблей, коим предстояло арестовать встретившиеся суда, а если генуэзцы откажутся подчиниться воле командующего, взять на абордаж. Гийом грабил встречные суда, делился добычей с португальскими помощниками и французским королем, за что тот закрывал глаза на его «подвиги». Сегодня выдался особенно благоприятный случай. С итальянцами шло судно под фламандским флагом Бургундского герцога Карла Смелого. За это Людовик простит адмиралу любое преступление.