– Ну, "девятка" вроде похожа. – высказал свое мнение насчёт меня дагестанец. – Что-то в ней из экзотики есть. Может, бабка её из Армении была или кто-то ещё?

– Наверное, ты прав. Что-то я проглядел этот момент. На другое смотрел… – Фархад озадаченно почесал затылок. – Заинтриговали вы меня. Прям ой-ой-ой как заинтриговали. Неужели, алмаз посреди говна сыскался?

– А что ты так, брат? – дагестанец похлопал Фархада по спине. – Ты ж вроде с ней это самое… Ну типа, уже готов там… Тоси-боси…

– Пока не определился, надо оно мне или нет. – Фархад заговорил тихо. – Это Джамалу надо, а не мне. Если меня устроит качество товара, а пока не было времени проводить оценку, то с меня вам будет премия дополнительно.

Качество товара?

Товара???

Это он обо мне так сказал? Будет лично проверять мой сорт? По каким критериям, интересно?

Вряд ли этот монстр имел в виду продукты питания или что-то ещё из продовольствия. Хотя я же животное, как он выразился. Может, по типу ослика я для него. Какие качества присущи ослику высшего сорта?

Попробовала я себя развеселить, но чересчур много случилось плохого, из-за чего это сделать никак не получалось.

Слуга мой, незаметно подошедший сзади, без лишних слов, но с укором во взгляде, поторопил меня идти дальше. Нечего, мол, стоять тут, и уши греть.

И мне пришлось, смиренно опустив голову, идти мимо этих сволочей и делать вид, что я ничего не слышала.

Стоило мне поравняться с ними, как Фархад, пошляцки присвистнув, охотно начал свои непревзойденные словесные нападки.

– Новенькая опять, что ль? Когда вы успеваете их менять? – он не сразу узнал меня без парика. Но когда пригляделся повнимательнее, то всё понял. – А-а… Вот ты кто. "Девятка", ты ли это на моём этаже бродишь? Ты ж вроде в платке была. А сейчас что? Мусульманкой побыла полдня, теперь в тибетские монахи метишь?

От его злой шутки в адрес моих волос расхохотались все на этаже, но мужчинами их назвать язык не поворачивался.

– Господин Фархад, – с поклоном отвечал за меня покоренный его торсом слуга. – она недавно пришла к нам и уже была с такой стрижкой.

– Ясненько. – Фархад иронично закивал и продолжил злобно подшучивать надо мной. – Очередная шлюха к нам пожаловала от безысходности своей унылой житенки. А где волосенки свои оставила, а? Неужто вши завелись?

Уж кому-кому, а тебе, выродок, из лесу вышедший, обезьяна, с лианы спустившаяся, и подавно должно быть известно, что такое вши и блохи!

Мразь.

Как бы врезала ему сейчас промеж ног, да так, чтоб яйца его из штанов вылетели и приземлились бы где-нибудь в Уганде!

Я бы ответила Фархаду именно этим способом, если б имела на то должностные полномочия. Но ведь меня предупредили, чтобы я не то, что не заговаривала с Палачом и не грубила ему, но и вовсе сторонилась с ним пересекаться в коридоре. Куда там мне до отстаивания своего достоинства?

– Нет, алмазом тут не пахнет. – продолжал издеваться Фархад. – Чем-то другим пахнет. Вовсе не алмаз то был…

А я еле сдерживала слёзы от бесконечного потока унижений, сыпавшихся на меня, как из рога изобилия.

Я молчала, но глазами уже проклинала его и почти убила.

Слуга не дозволял мне пойти вперёд, удерживая поднятую на уровне моего живота руку. Видимо, пока он не получит разрешения от этого морального урода с татуированным торсом, мы не сможем сдвинуться с места.

Меня же просто прорывало ответить Фархаду той же грубостью. Да как он смеет равнять меня под одну гребёнку? Он вообще хоть что-то знает обо мне? Знает ту плачевную истину, толкнувшую меня выбрать этот путь? Ни черта он не знает и не имеет права меня оскорблять или осуждать! Тем более, постыдился бы в глаза мне смотреть после того, как убил моего мужа. Пусть нелюбимого, но моего.

Да, я здесь. Я, может, рабыня и шлюха, но я не его рабыня и шлюха. Так что пусть этот мутант без воспитания попридержит язык за зубами или, если уж открыл рот, базар свой фильтрует.

– Намываться идёшь, "девятка"?

Фархад, охотно продолжая меня третировать и задирать, сгорбился и сунул руки в карманы черных брюк с внушительной и вовсе не пустой складкой посередине. Как раз в том месте, где находилась ширинка.

По всей видимости, содержимое в его штанах довольно немалых размеров, раз ткань так оттянуло. Немудрено, ведь этот бугай имеет африканские корни. И совсем не имеет манер приличия.

– Пошли вместе. Я тебе не доверяю. – дразнился Фархад с ухмылкой, зная, что я не отплачу ему той же монетой.

Потому что не имею права.

Чёртовы законы…

– Прослежу за тем, хорошо ли ты пизд*нку свою канифолишь…

Я зажмурилась и резко вобрала воздух носом.

Я на грани истерики. Ещё немного, и закричу от обиды, которая, не пощадив меня также, как и мой обидчик, просто порвет мой разум на части.

– Мы немного спешим, господин Фархад… – жалостливо заладил слуга, заметив, до чего он меня довёл. – Если не поторопимся, не успеем на вечер, который устраивает господин…

– Ох, танцульки ожидаются сегодня же. Да-да. Я забыл. Ай, как я мог… – Фархад с пониманием, насколько важно рабыням подготовиться к предстоящей оргии, как я себе представляла этот вечер танцев, немного отошел к стене. – Тогда пропускаю. Но…

Только сделала шаг вперёд, этот скалоподобный грубиян преградил мне путь рукой со стальными мышцами и зловещим палачом, возникшим перед моими глазами. Теперь я созерцала эту жуткую татуировку близко. На маске палача имелось изображение эшафота, а меч был покрыт кельтскими узорами и содержал какие-то надписи на арабском.

– Если увижу сегодня, как ты танцуешь на битых стеклышках, тогда пропущу. Ваше решение, мадам? – Фархад, играя со мной, как кот с мышкой, опустил эту руку, а другой, на внутренней стороне которой была набита женщина с завязанными кровоточащими глазами и с весами – справедливая Фемида, олицетворяющая закон, – предложил мне пройти вперёд.

При этом Фархад кидал мне злобные насмешки, а остальные, считая слугу, с охотой подхватили его веселое настроение.

Мне же было вовсе не до смеха, но я ступила вперёд, с гордым видом отодвинув его руку и бросив ему взглядом вызов.

Лишь бы этот тип, вызывающий у меня сугубо негативное впечатление и страх, не сообщил "Иллюзии" о своем желании танца в моем исполнении с тяжёлыми последствиями. А то последнее слово всегда за Фархадом, заведено у них так.

Буду надеяться, что до этого дело не дойдет, и мои ноги останутся целыми. Как и Фархад, который всего лишь пошутил, не придет смотреть, как я танцую.

Слуга, откланявшись в сотый раз, торопливо повел меня по коридору.

– У вас в штате есть ещё мутанты-великаны помимо этого? – вовсе не тихо поинтересовалась я, когда мы свернули к лестнице.

– Не задавайте тех вопросов, за которые можно получить наказание. – шёпотом отвечал слуга. – Вот вам совет. Первый и последний. Не ищите неприятностей. Они и так за вами ходят по пятам.

– Да я ничего такого не имела в виду. Просто интересно, это был Палач или нет. Я просто ни разу не видела Палача.

– Да. Это Палач. Его имя господин Фархад. Это всё, что вам надо знать. – слуга перескакивал сразу через несколько ступеней, периодически махая мне, отстававшей от него. – Пойдёмте скорее, мы уже опоздали. Поднажмите, "девятая", если не хотите испробовать сорок ударов плетью…

– Всё иллюзорно, Катенька. Весь мир вокруг нас с тобой – иллюзия, бесконечная и обволакивающая наши бренные тела приятной на ощупь ложью и лицемерием. Мы живём в иллюзиях и непрерывно питаем их, взращиваем в себе. Если иллюзии вдруг погибают, мы заводим себе новые. Мы не можем существовать без иллюзий, моя сладкая. – находясь в наркотическом опьянении, рассуждал Амирхан, пока мы в очередной раз поднимались с ним на лифте.

Этот выродок, перед тем, как идти на вечер танцев, щедро нанюхался кокаина и еле отыскал нужную кнопку на панели лифта, потратив на эти поиски минут десять, да ещё и методом тыка.