Я выпрямилась и бросила:

– Знаю, что это неэтично. Но иначе «Скрупулёззо» не выживет. Нужны новые идеи, а их нет. Нас теснят конкуренты, кулинарные битвы и скандальные ток-шоу с разоблачением. В последнее время все меньше предложений по рекламе. Спонсоров – тоже.

Сидор недовольно шевельнул острым ухом.

Румяная, то ли по жизни, то ли от волнения официантка принесла столовые приборы и судочки с соусами. Дракон за соседним столиком продолжал рассматривать меня безо всякого стеснения. Было что-то в его взгляде, от чего у меня по спине пробежал тревожный холодок. Ресторатор, некогда обиженный критикой «Скрупулёззо»? Нет, я бы запомнила.

– Простите, – я обратилась к официантке, – не подскажете, кто тот господин за столиком в центре зала? Он кажется мне знакомым, но…

Девушка еще больше зарумянилась и негромко проговорила:

– Ой, это же господин Ганье. Арман Ганье, племянник нашего бывшего мэра. Он недавно вернулся из длительного путешествия. И, говорят, – щеки девушки заполыхали алыми маками, – он искал себе невесту, не нашел и теперь готов к брачному полету в Сильверграде. Счастливицей может стать каждая!

Теперь понятно, почему я его не помню: три года назад я только переехала в Сильверград, вернее, сбежала.

– Да что вы говорите?

– Ага, – девица хихикнула.

– Я слышал, сейчас у девушек вошло в моду спать на террасах в теплые дни. Не потому ли? – вкрадчиво поинтересовался Сидор, лаская официантку взглядом.

– Ага, – девицей уже можно было освещать улицы.

– Скоро будет готово? Мы голодны, – я поспешила закрыть двусмысленную тему.

– Почти готово. Минут пятнадцать.

– Спасибо, – улыбнулась я, а когда девушка отошла, пробормотала под нос: – Брачный полет? Вот же «свезет» кому-то.

Говорят, чистокровные драконы из старых родов давно женятся по расчету, а их брачный полет – фикция. Но эти дуры все равно надеются.

Нам, наконец, подали еду. Сидор включил камеру.

– Дорогие телезрители! С вами снова я, Синтия де Релло, и программа «Скрупулеззо»! Итак, что тут у нас? – заговорила я. – М-м-м… Холодец. Потрясающая сервировка. Кусочки мяса в желе выложены в форме башен Сильверграда. Вот Сити-круг, а вот… я просто в умилении… серебряный мост в Туманный квартал. А этот кусочек лимона, видимо, солнце. Надеюсь, дорогие зрители, камера передает всю красоту блюда, любимого столь многими сильверградцами. Даже жаль его есть. Впрочем, я и не собираюсь этого делать, – я сменила тон с восторженного на деловой. Разрушив знаменитую башню Хрустального Дворца, отломила вилкой кусочек холодца с краю, и поднесла его к носу. – Присутствуют посторонние запахи, их не отбивают даже лимон и лавровый лист. Мясо обрабатывали уксусом. Консистенция желе слишком плотная, добавлен загуститель. Напомню, что холодец, как национальное блюдо Солнечного квартала, о чем, кстати, упоминается в меню ресторана «Счастье есть», варится без использования желатина. И еще: здесь не пять видов мяса, а три. Даже пробовать не буду. Перейдем к устрицам…

Я немилосердно прошлась по остальным блюдам, включая десерт. Всё, как писали люди в жалобах – красиво, но невкусно. Счет же зашкаливал. Я встала и прямо в зале натянула поверх одежды свой белоснежный комбинезон. У входа на кухню меня попытались остановить. Как всегда. Один из поваров больно схватил за руку. Я отступила, достала из сумки свое «зеркальце» (обожаю эти устройства: маленькие, тоненькие, собеседника видно, будто он рядом, и магического заряда хватает на двое суток), сделала вызов и холодно пожаловалась чиновнику в Ратуше на препятствия работе СМИ.

Меня тут же впустили. Так. Все ясно. Насчет грязи я ошибалась – она была видна невооруженным взглядом, а вот живность попряталась по щелям. Ночью вылезет и пойдет угощаться. В одном из писем посетитель жаловался на тараканью лапку в супе. Работники «Счастья» в весьма агрессивной форме заверили его, что это специи.

Где же вы, мои милые усатенькие рыженькие зверушки? Я знаю, что вы там. Идите к Синтии. Я вас посчитаю и отпущу, честное слово.

… Через пару часов я сидела в кабинете Версения Ледкова, нашего редактора, и суховато излагала результаты поверки:

– Вытяжки в паутине, вонючий лед в холодильниках, экономят ледяную магию. Используют заклинания уборки, самые дешевые, они больше размазывают грязь, чем удаляют.

– Тараканы? – нахмурился Версений, крутя в пальцах серебряную ручку.

– Вышли полчищами, – кивнула я не без гордости. – Две официантки упали в обморок.

– Синди, ты не слишком усердствовала? Никто не догадался?

– Вы насчет моей магии призыва? Я осторожно. Самой совершенно не нужно, чтобы об этом узнали, – мне на секунду стало зябко, словно дохнули на плечи холодом.

– Терентьев, хозяин «Счастья», – мой старый друг, – вздохнул Ледков. – Мы вместе служили в ведьмацких Дозорах, ловили нежить. Он просит отсрочки.

– Это против наших правил.

– Эх, не мне тебе напоминать, что мы многое делаем против правил. Нет, он не настаивает на том, чтобы передача не выходила. Он умоляет, чтобы мы объединили два выпуска: сегодняшний и тот, что выйдет уже с исправлением недочетов. Так снизятся убытки из-за удара по репутации. Терентьев клянется, что все исправит. Это его мадама разошлась, проворовалась, а он и не туда. Я ему верю.

– Вы здесь начальник, – я улыбнулась. – Вам и решать. Я сама ее подозревала. Уж очень она испугалась. Ладно, я пойду. Устала.

– Иди, Синди. И прошу, осторожнее.

… Я брела домой, еле переступая. Они все думают, я железная. Стерва в доспехах. А я живая. У меня болят ноги и ломит все тело. И я ничего не ела (желудок недовольно заурчал) с самого утра. В холодильнике только йогурт. Переоденусь и пойду в «Спайси панду». Это даже не ресторан, а палатка торговцев из Восточного квартала. Но там так вкусно жарят креветки!

Как этот, как его… Арман Ганье попал на кухню «Счастья»? Он настолько важный господин? Племянник бывшего мэра? Да, точно. Бывший мэр и сейчас в Совете Драконьей Диаспоры.

Ганье вошел на кухню как раз в тот момент, когда я совершала свой акт «экзорцизма» подшкафных тварей, мокриц и тараканов. Та румяная девушка ловко пала ему на руки. Небось обрадовалась и уже мысленно шьет себе свадебный наряд.

Я вроде бы особо не усердствовала, но почему мне так тревожно? И что за взгляд был у дракона? Нет, не похотливый (хотя чуточку не без этого), но очень странный.

Петр

Я нарочно долго возился у лестницы, делая вид, что прихорашиваюсь. Дворецкий Виззл смотрел на меня, как на докучливую букашку, которую неплохо было бы раздавить, пока она не наделала бед. Рот неодобрительной трещиной прочертил его лицо, и он напомнил мне древнюю нежить из энциклопедии зимних тварей. Даже слуги не одобряли меня в этом доме.

Задержался я не зря: родственнички устали сидеть в парадных позах и успели перекинуться парой фраз. Я остановился у приоткрытой двери в утреннюю гостиную. Всегда поражался безвкусному, аляповатому декору этого дома.

– Арман! – горько восклицала мачеха. – Сколько раз мне тебя умолять: смирись! Мы ничего не можем поделать с тем фактом, что у твоего отца до меня был еще один брачный полет! И его первая жена ведунья, и его сын…

– Наглый выскочка, – пробормотал мой сводный младший брат.

Скажи Арманчик что-либо оскорбительное о моей матери, наша встреча после пяти лет разлуки, в которой мы особо друг по другу не скучали, началась бы со знатного хука в его аристократическую драконью морду. Я подождал еще минуту и толкнул дверь.

– А вот и я! – надеюсь, мое лицо достаточно блистало радостью. Я даже очки снял. Пусть видят, как чисты мои глаза.

Семейство Ганье, расположившееся на диване в гостиной, напоминало родню, собравшуюся у гроба покойника, причем покойника в высшей степени неприятного.

– Пётр, как я рада тебя видеть, – скорбно проговорила матушка, подав мне руку для поцелуя.