— Да, — наконец ответил он. — С удовольствием.

Джеймс с трудом поборол желание поцеловать Питера в эту же секунду.

========== 7. И я тебя ==========

Комментарий к 7. И я тебя

просто мне ночью почудилось, что по моему лицу пробежал паук

Баки проснулся первым.

За окном стеной лил дождь, теребя алюминиевый скат с силой урагана. Скрип и вой ветра перебивали приглушённые звуки соседского радио. Налитые чёрным тучи заволокли некогда чистое небо, превращая единственное окно в комнате в известную картину Малевича. Только отблеск электрических часов, без конца мигающих на дисплее микроволновки, портил возможность полюбоваться фальшивым произведением искусства.

Плохая погода никогда не мешала ему спать. Ни в те дни, когда он воевал в Европе, ни тогда, когда его память смешивали с грязью, превращая его мозг в набор символов, которые он не умел читать. Наверное, поэтому он, тяжело дыша, около минуты пялился на пустую стену, пытаясь понять, какая жизнь настоящая: та, что у него сейчас, или та, что ему снится.

Туман в голове постепенно рассеивался, и дурные сны, не забываясь, покидали его сознание. Воздух уже не травил лёгкие, но в груди жгло ненатуральное чувство страха. От этой мысли ему всегда хотелось смеяться, как злодеи в старых мультфильмах. Жаль, что смех не делал его ношу легче. А может, так лучше, иногда думал Баки и находил в этом свое собственное успокоение. То, что доктор прописал, прямо посреди ночи.

Баки сел, свесив ноги с кровати. Старый матрас под ним скрипнул, издав звук, похожий на рев мотора двухцилиндрового скутера, и он моментально повернул голову в сторону окна. Размышляя о жизни, он совсем забыл об осторожности. Меньше всего на свете он хотел разбудить Питера, который, конечно, тут же заерзал на месте и перевернулся на другой бок. Его руки скользнули по пустому месту на кровати, и Баки, сообразив, подставил свою ладонь под его пальцы.

Следом проснулся и Питер.

Он всё равно крепко сжал ладонь Баки, потянул чуть на себя, как будто проверяя, по-настоящему ли всё это. Баки знал, как сильно ему было это нужно. Понимал, ведь не раз ощущал похожую потребность. Поэтому он наклонился и коснулся губами лба, свободной рукой зарываясь в кудрявый беспорядок на голове.

— Я тебя разбудил? — шепотом спросил Баки.

— Меня разбудил кошмар, — так же тихо ответил Питер. — И нет, тебя там не было.

Баки улыбнулся. Голос Питера звучал сонно, тягуче, как только что сваренная карамель. Губы оставили горячий след на правой ключице — он поцеловал одно и то же место несколько раз. Он обнимал Баки одной рукой, второй по-прежнему перебирая металлические пальцы.

Желание сумасшедше расхохотаться ушло, и Баки надеялся, что ещё не скоро вернется.

— Зато я здесь, — хмыкнул Баки и на этот раз оставил поцелуй на правой щеке. — Будем спать?

— Не хочу спать, — пробормотал Питер недовольно.

— А что хочешь?

— Шоколадное молоко.

— Какао?

— Да, какао.

Через полчаса они сидели друг напротив друга за кухонным столом из Икеи, который с трудом выдерживал вес чайника. Питер, клюя носом, с довольной улыбкой пил какао. Баки тоже улыбался и не сводил с него взгляда, как будто его внимание было единственной причиной, по которой Питер до сих пор не заснул.

— Какао посреди ночи, — воодушевленно сказал Питер и, пристально уставившись на Баки, добавил: — И я тебя.

Часы на микроволновке показывали половину четвертого.