- Потому что в пророчестве сказано, что Волдеморт «пометит его как равного себе» - посмотрите на меня, я змееуст, я читаю его мысли и чувствую его настроение. Мы связаны не только мысленно. Наши души скованы заклятием.

- Должен быть способ разрушить заклятие, - сказала Джинни.

- По словам Лоуренса, разорвать его может только смерть.

- Должен быть другой способ! – крикнула Джинни, яростно сверкнув глазами.

- Да, - сказал Гарри, стараясь говорить уверенно. – Да, наверное. Я поговорю с Дамблдором. Если кто-то знает способ, то только он.

По дороге в Хогвартс Гарри размышлял о том, что упорное нежелание Дамблдора обсуждать проблему бессмертия Волдеморта объяснялось просто: старый волшебник не находил в себе сил сказать Гарри, что он должен умереть.

Мысль о смерти не пугала Гарри – он привык к постоянному риску, но он сожалел обо всем том, что ему не суждено испытать. Он столько мечтал о нормальной жизни после победы над Волдемортом, и было горько сознавать, что этим мечтам не суждено сбыться.

Гарри взглянул на Джинни, которая шла рядом с ним, и почувствовал острый укол боли в груди. У них не было будущего.

Солнце ослепило их после мрака туннеля. Теплый ветерок ласково взъерошил волосы Гарри. Джинни придвинулась ближе и взяла его за руку. Гарри взглянул на девушку, она встретилась с ним взглядом и улыбнулась. Джинни всегда обладала сверхъестественной способностью угадывать, что он думает и чувствует, иногда лучше, чем он сам. Карие глаза девушки сияли нежностью и любовью. Она понимала, о чем он думает, и твердо верила, что выход найдется и все будет хорошо.

Гарри обнял Джинни за талию, и девушка доверчиво прижалась к нему. Гарри глубоко вздохнул. В конце концов, никто не гарантировал ему долгой счастливой жизни. Зато благодаря Хогвартсу, Дамблдору, друзьям, Джинни он испытал больше радости, чем печали и огорчений, и он ни о чем не жалел.

- Он вернулся.

Крошечная точка с надписью «Альбус Дамблдор» появилась в кабинете директора. Гарри отложил Карту Мародёров и встал.

- Мне нужно поговорить с Дамблдором. Я скоро вернусь.

- Входи, Гарри, - сказал Дамблдор, подняв глаза от странного серебряного инструмента, который изучал. – Что привело тебя сегодня?

- Я знаю, почему вы не хотели рассказывать мне о бессмертии Волдеморта, - начал Гарри без обиняков.

- И почему же?

- Я говорил с Мардохеем Лоуренсом. Он рассказал мне о заклинании, которым Волдеморт привязывал чужие души к своей. Я знаю, что нарушил слово, но я должен был знать правду.

Дамблдор устало провел рукой по глазам.

- Прости меня, Гарри. Я не хотел причинять тебе боль.

- Профессор, я все понимаю, и все в порядке. Если я должен умереть, чтобы покончить с ним, - да будет так. Я не боюсь.

- Я знаю, Гарри, - голубые глаза старого волшебника смотрели на юношу с восхищением и печалью. - Но я должен развеять заблуждение, к которому привела моя скрытность.

- Какое заблуждение?

- Садись, Гарри, я всё тебе объясню.

Существует множество способов связать души двух людей. Некоторые из них немагические – долг жизни, например. Есть светлые и темные обряды – к светлым относится известное тебе заклинание «Ставка целителя». Но у всех этих способов есть нечто общее – обоюдное согласие. Невозможно связать одного человека с другим, если он не хочет этого. Так, если спасенный не хочет жить, то связи между ним и спасителем не возникает. Согласие. Договор. Ты понимаешь меня, Гарри?

- Да, конечно.

- Тогда ты поймешь, почему заклинание Волдеморта в твоем случае не сработало. Ты был слишком мал, не понимал, что происходит, и уж конечно не давал своего согласия. Поэтому ваша связь уникальна – это связь равных, а не господина и раба. Именно это дает тебе возможность проникать в его разум. Он не господин тебе, Гарри. Тебе не нужно умирать, чтобы уничтожить его.

- Почему же он не умер той ночью, убив моих родителей? – спросил Гарри.

- Потому что ты не единственный человек, отмеченный этим заклинанием.

- Как часто он использовал его? – похолодев, прошептал Гарри.

- Десятки раз.

- Что?! Мы же не можем выследить и убить десятки людей!

- Душа Волдеморта не покидает физический мир после отделения от тела, - невозмутимо продолжал Дамблдор. – Благодаря душам рабов, она остается на якоре в этом мире, и новое тело – только вопрос времени. Именно поэтому бессмысленно сражаться с Волдемортом физически.

Ментальное нападение – другое дело. Ты будешь атаковать его душу, а не тело. Чтобы защититься, он станет черпать силы у тех, чьи души прикованы к его душе. После того, как Волдеморт высосет жизнь из всех своих рабов, и они умрут, он станет уязвимым для тебя, и твое присутствие в его разуме его уничтожит.

- Откуда вы знаете все это?

- Я говорил об этом с Сесилом Тейном. Лоуренс расстался с Томом еще в молодости, поскольку после смерти Альберта Кина его стала мучить совесть, а Сесил оставался с ним до конца. Волдеморт усовершенствовал свое изобретение, отныне он помечал своих рабов не шрамами, а знаком, который позволял вызывать их к нему, где бы они ни находились.

- Черная Метка, - догадался Гарри.

- Именно. А его рабы получили прозвище Пожирателей Смерти.

- Почему вы не сказали мне об этом?

- Я не хотел взваливать на тебя эту ношу.

- Сэр, я не в восторге от необходимости убить всех Пожирателей Смерти, но, раз у меня нет выбора, я это переживу.

- Гарри, есть вещи похуже, чем убийство врага или собственная смерть. Худшее, что может случиться с человеком, - необходимость пожертвовать другом. Я много раз делал это, я отправлял на смерть людей, которых любил и которые мне доверяли. Вот почему я не находил в себе сил сказать тебе правду.

Гарри, нахмурившись, посмотрел на Дамблдора в замешательстве.

- Я не понимаю…

- Гарри, Волдеморта защищают от смерти не только активные Пожиратели. Каждый, кто носит Черную Метку, заплатит за твою победу жизнью.

- О Боже… - прошептал Гарри. - Профессор, должен быть какой-то способ!

- Нет, - твердо сказал Дамблдор. – Поверь мне, Гарри, это – единственный путь к победе.

- Но, сэр!…

- Ты уже не стремишься уничтожить его?

- Я должен, - прошептал юноша.

- Тогда просто делай то, что должно быть сделано.

- Он знает? – тихо спросил Гарри. Ему хотелось закричать, сломать что-нибудь в ярости на Волдеморта, Дамблдора и судьбу, загнавших его в эту ловушку, из которой не было выхода.

- Нет, еще нет.

- Когда вы собираетесь рассказать ему?

- Я хотел, чтобы ты узнал об этом первый. Теперь я не вижу причин для промедления. Профессор Снейп узнает обо всем сегодня вечером.

Гарри не находил слов, поэтому просто молча кивнул, проглотив комок.

- Гарри, мне очень жаль, - мягко сказал Дамблдор.

- Мне тоже.

Гарри поплелся в гриффиндорскую башню, чувствуя себя обессиленным и больным. Друзья ждали его. Все трое при виде него смертельно побледнели.

- Это правда? – прошептала Джинни.

- Нет. Мне не нужно умирать. Дамблдор сказал, что, поскольку я был маленьким ребенком, заклинание не сработало должным образом. Наши души связаны, но Волдеморт не имеет надо мной никакой власти. Мы равны, вот почему я единственный, кто может уничтожить его.

Джинни и Гермиона с победными криками бросились обнимать Гарри, а Рон яростно колотил его по спине. Они были вне себя от радости, и Гарри пожалел, что не мог чувствовать даже проблеска этого счастья.

- Гарри, что с тобой? – спросила Джинни, отстранившись и глядя на него в замешательстве.

- Ничего. Я просто… мне нужно повидаться с профессором Снейпом, - сказал Гарри первое, что пришло на ум. – Увидимся позже.

Это была неправда. Гарри не хотел видеть Снейпа и не имел никакого понятия, куда идти. Он просто хотел оказаться как можно дальше отсюда – так далеко, чтобы его никто не нашел.

Снейп стоял перед камином, скрестив руки на груди и уставившись на пляшущие огненные языки.