- Хорошо. Я полагаю, вам не стоит отправляться поездом. Вы аппарируете в пятницу, сразу же после последнего экзамена. Профессор Снейп присоединится к вам на каникулах (Гарри издал жалобный стон), и я надеюсь, что вы продолжите ваши занятия. Прорыв сквозь эту стену имеет первостепенное значение, Гарри, и я с нетерпением буду ждать рассказа о твоих успехах.

========== Глава 23. Рождество на площади Гримо. ==========

В пятницу пополудни Гарри, Рон, Гермиона и Джинни аппарировали в штаб-квартиру Ордена. Там их радушно встретил Ремус.

- Ваши комнаты уже готовы, - объявил он с улыбкой, - Добби доставит ваши вещи.

Старый дом, украшенный к Рождеству, словно помолодел. В холле внизу стояла громадная елка, сверкающая гирляндами, мишурой и стеклянными шарами, повсюду были разноцветные свечи и ароматно пахнущие еловые ветки.

- Знаешь, Ремус, я начинаю чувствовать себя здесь как дома, - сказал Рон, одобрительно оглядывая прихожую, холл и лестницу.

- Добро пожаловать в любое время, - тепло улыбнулся Ремус. – Добби приготовил чай, он накроет его в «гриффиндорской гостиной».

- Отлично! Я бы не отказался поесть после экзамена по трансфигурации, - Рон оживленно потер руки.

- Да ты просто ходячий желудок! – фыркнула Гермиона.

- Ничего подобного, просто я совершенно выбился из сил. Не так-то просто было превратить живого поросенка в шелковый дамский ридикюль!

- Располагайтесь, - сказал Ремус. – Если что понадобится – я в библиотеке.

Рон, Джинни и Гермиона, оживленно переговариваясь, поднялись на второй этаж, но Гарри задержался.

- Ремус, могу я поговорить с тобой кое о чем?

- Конечно, Гарри. Заходи.

- Так в чем твоя проблема? – спросил Ремус, когда они остались одни.

- Я не знаю, что подарить своей девушке на Рождество, и я надеялся, что ты дашь мне совет.

Брови Ремуса изумленно поднялись, он весело улыбнулся:

- Я польщен твоим доверием, Гарри, но я далеко не эксперт в том, чего хотят женщины!

- Но у тебя в любом случае больше опыта, чем у меня.

- Гарри, ты знаешь Джинни не первый год. Я уверен, тебе лучше знать, что её порадует!

- Я просил Гермиону купить ей перчатки в Хогсмиде, но из этого ничего не вышло.

- Перчатки – по-моему, отличная идея.

- Наверное. Но это первое Рождество, которое мы встречаем вместе, понимаешь? – Гарри беспомощно посмотрел на старшего друга. – Я бы хотел подарить ей что-то особенное, но просто не знаю, что бы это могло быть. К тому же я не могу сейчас ходить по магазинам.

- Знаешь, Гарри, лучшие дары исходят от сердца, - задумчиво ответил Ремус. – Если ты хочешь подарить Джинни что-то особенное – подари ей то, что можешь подарить только ты и никто другой. Что-то личное.

- То есть? – озадаченно нахмурился Гарри.

- Ты можешь испечь для неё торт, посвятить ей стихи, - Ремус усмехнулся, заметив ужас на лице Гарри, - или даже привести в порядок её метлу. Сделай что-нибудь для неё сам. А если ты все же решишь купить что-нибудь, я охотно тебе помогу.

- Спасибо, Ремус.

Гарри поднялся в свою спальню, обдумывая слова Ремуса. Возможно, он был прав – в семье Уизли было принято дарить подарки ручной работы, Джинни бы это оценила. Гарри открыл чемодан, чтобы найти пергамент и перо и составить список покупок для Ремуса, и наткнулся на картонную коробку с вещами мамы. Неожиданная идея пришла ему в голову. Гарри отложил в сторону пачки писем и фотографий и обнаружил на дне коробки то, что искал: круглый серебряный медальон с выгравированным изображением единорога. Серебро потемнело от времени, но Гарри надеялся, что его удастся очистить. Это стало бы прекрасным подарком для Джинни. Что может быть более личным подарком, чем украшение, когда-то принадлежавшее его матери?

В субботу в доме на площади Гримо появился Снейп. Он был еще более угрюмым, чем обычно, и явно не радовался перспективе провести рождественские каникулы в штаб-квартире Ордена. Это было неудивительно.

Снейп никогда не был популярным членом Ордена, но до сих пор к нему относились с уважением. Теперь это изменилось. Хотя никто не был откровенно груб, Гарри заметил, что присутствие Снейпа неприятно большинству фениксовцев. Разговоры обрывались, когда он входил в кухню или гостиную. Присутствующие часто находили причину, чтобы уйти или еще более демонстративно проигнорировать его. Снейп делал вид, что не замечает этого, но Гарри знал, что это было не так.

Моуди относился к Снейпу еще хуже, чем раньше. Он уже не скрывал своей неприязни и отвращения, впрочем, мастер зелий платил ему той же монетой. Ремус старался остудить страсти, но Снейп не только не был благодарен ему за это, но обращался с ним даже более грубо, чем с Моуди.

- Никто его не любит, - заметил Рон. – Так ему и надо, мерзавцу.

Гарри догадывался, в чем заключалась истинная причина обструкции, которую устроили Снейпу другие члены Ордена Феникса. Число убитых Пожирателей достигло четырнадцати, и Моуди, очевидно, уже не делал тайны из своих подозрений.

*********

Снейп поднял глаза от книги, которую читал, и одарил Гарри мрачным взглядом.

- Пора заняться легилименцией, - сказал Гарри.

- Поттер, не кажется ли вам, что мы могли бы обойтись без неё хотя бы на каникулах?

- Дамблдор считает, что нет, - ответил Гарри.

- Что за необходимость копаться в моей голове?

- Это должно помочь мне научиться ориентироваться в уме Волдеморта.

- Каким образом?

- Профессор Дамблдор сказал, что мы не должны говорить об этом.

- Я бы предпочел, чтобы вы были честны. Это лицемерие с вашей стороны – прикрываться Дамблдором. Вы думаете, что я не вижу ваши эмоции каждый раз, когда вы входите в мой разум? Я прекрасно знаю, что вы здесь не из-за Дамблдора или Темного Лорда.

- Профессор Дамблдор убежден, что эти упражнения помогут мне подготовиться к борьбе с Волдемортом, и я нуждаюсь в любом преимуществе, которое могу получить. А в остальном, не все ли равно, что я чувствую и почему? – возразил Гарри.

Глаза Снейпа сузились, но он кивнул:

- Хорошо, Поттер. Давайте начнем.

Оказавшись возле знакомой стены, Гарри закутался в плащ-невидимку и приложил ладонь к кирпичной кладке. В стене появилась дверь, и Гарри шагнул в неё.

По ту сторону стены было гораздо темнее. Дул пронизывающий ветер. Но главное – здесь были люди! Много людей – прохожие, спешившие по делам, подняв воротники, подростки, взапуски бегавшие по улице, окликая друг друга. Гарри увидел знакомый дом – тот, где была квартира Снейпа – и, натянув капюшон мантии поглубже, приблизился к нему. Изнутри доносился плач ребенка и громкие голоса мужчины и женщины.

- Он не виноват! - кричала женщина. - Он не знает, как делать это правильно!

- Тогда ему лучше было бы узнать! – ответил грубый мужской голос.

Раздался грохот, как будто кто-то шарахнул о стену стулом. Ребенок заревел от ужаса, женщина взмолилась еще громче.

- Тобиас, нет! Пожалуйста! Я буду учить его. Я обещаю. Это больше не повторится.

- Ловлю тебя на слове! – крикнул мужчина. – Заставь его прекратить это, Эйлин, или это сделаю я!

Наступила напряженная тишина, нарушаемая лишь сдавленными рыданиями ребенка. Гарри замер, прислушиваясь к плачу и борясь с желанием ворваться в дом, чтобы призвать к порядку негодяя, который терроризировал свою жену и ребенка. Это не реальность, напомнил себе Гарри. Это лишь химера, порождение ума Снейпа. Но Гарри не сомневался в том, что в основе этой химеры лежало подлинное воспоминание детства.

Гарри отошел от дома и заметил группу подростков, сгрудившихся вокруг чего-то, лежавшего на земле. Один из них ударил лежащий предмет ногой, раздался вскрик боли. Это была не собака или кошка, как подумал было Гарри, а маленький мальчик.

- Эй! Прекратите сейчас же! – гневно крикнул Гарри и, выхватив свою палочку, бросился на парней.

Подростки увидели бегущего к ним незнакомца и кинулись врассыпную. Гарри опустился на колени рядом с мальчиком, которого они избивали. На вид ему было восемь или девять лет. Он лежал, сжавшись в комок от боли, и, видимо, был не в состоянии встать. Под глазом у него лиловел огромный синяк, из разбитого рта текла кровь.