По привычке нащупав под подушкой четки жреца, Кай сжал их и постарался заснуть.

Всю оставшуюся часть ночи Искателю снились кошмары.

========== Второй сон ==========

В эту ночь чайка по имени Аман даже не особо и встрепенулась, когда гость Искателя внезапно возник около кровати. Посмотрела с осуждением: ну и где ты ходишь, не видишь, что ли, как ему плохо? Капелька ласки, и мужчина с камнем в груди почти прощен. Понежившись немного, Аман в нетерпении скинул с себя руку и клювом подтолкнул ту в сторону головы хозяина: нечего тут рассусоливать, у него опять кошмары. Исправляй давай.

Его тезка закусил губу, в нерешительности застыл было, но, глубоко вздохнув, все-таки положил ладонь на лоб Кая.

Как же дерьмово, когда кошмары неотличимы от жизни, а жизнь — от кошмаров. Сейчас, к примеру, стрелок спал или бодрствовал? Кровь на руках — привиделась или и вправду… Амана? Беспокойство — вымышленное или реальное? Что-то случилось, и Искатель еще блаженно не помнит, или, напротив, самое плохое вот-вот произойдет, а шестое чувство пытается предупредить?.. Он вновь на Ветряном утесе, посреди молний и грома, омытый дождем. Поспешить ли вперед и попытаться спасти людей, а вместе с ними — и веру Амана в добро? Или, напротив, идти как можно медленнее, оттягивая неизбежное? А вдруг Кай оказался тут еще до трагедии и может взять грех резни на себя? Сейчас стрелок отдал бы все на свете за хотя бы один лучик надежды среди этих грозовых туч…

— Тяжелый день?

Дэрон вновь появился из ниоткуда, совершенно спокойный и без малейшего намека на общество Кармиана. Искатель бросился к Аману со всех ног, обнял, прижал к себе, зарылся лицом в волосы и вдохнул аромат. Сглотнул.

— Непростой. С тобой все хорошо? Господи, скажи, что с тобой все хорошо!

— Вы непривычно взволнованы… — прохрипел юноша откуда-то снизу, аккуратно пытаясь вырваться. Явно сконфужен. Кай спохватился и разжал руки.

— Прости. Просто сегодня была очередная бойня, мы, как говорится, стали на шаг ближе к победе, но солдаты… Сказали, что видели дэрона. Я не знал, как молить Руфеона, лишь бы это был не ты.

Видение замялось.

— Ну, соответствующую молитву вы вряд ли найдете в Священном Писании. И, признаюсь честно, скорее всего, ваши люди видели именно меня.

— Что тебе тут делать?!

— Искать встречи с вами?

Кай вгляделся в честные голубые глаза, а потом вновь сжал дэрона в объятиях — еще крепче.

— Дурак. Это опасно, разве ты не понимаешь?

— Но в прошлый раз мы не закончили…

Искатель внимательно посмотрел на бывшего жреца, и под этим взглядом тот смутился еще больше:

— Что-то не так?

Стрелок вздохнул:

— Давай договоримся — ты прав во всем и всегда, я с тобой согласен на все сто, только держись подальше от сражений, ладно?

— В глубине души вы так не думаете, — покачал головой Аман.

Кай вздохнул снова.

— В глубине души я раз восемь за сегодня успел тебя похоронить, а заодно и себя рядышком. Захватить фетранийцам ни Акрасию, ни Ковчег я не дам. Но и тебе рисковать не позволю.

— В таком случае рано или поздно нам придется выступить друг против друга.

— Логично, — кивнул Искатель и продолжил, словно прикидывая очередной план: — Ты сможешь меня убить?

Немного помедлив, Аман ответил, но звучало это почти жалобно:

— Да.

— Ну и чудесно, потому что я тебя — нет. Ты победишь, — подытожил стрелок и, словно вопрос решен, зарылся лицом в волосы дэрона.

Видение, однако, таким ответом не удовлетворилось.

— Но я не хочу вас убивать! Хочу лишь, чтобы вы меня поняли.

— Я понял, Аман.

— Но при этом своей позиции не измените?

Сколь бы сложно ни было это сделать, Кай вновь отпустил любимого.

— Прости, но нет. Как ты верно и неоднократно отметил, я всего лишь человек. Обычный, эгоистичный. Хочу жить, хочу, чтобы жили мои друзья и те, кто мне дорог. Возможно, демоны желают того же — я не знаю. Но принести себя в жертву ради чужаков… Ты светел, Аман, и этот путь кажется тебе совершенно естественным. Другие так не умеют.

— Неправда, — покачал головой бывший жрец. — Вы неоднократно рисковали собой во время наших странствий и явно делали это не для себя одного.

— В яблочко. Догадываешься, для кого именно?

Аман смолк на какое-то время, после чего продолжил:

— Боюсь, ваша жертва была напрасна. Досточтимый Кармиан открыл мне глаза.

— Ага. На картинку, которую сам же и нарисовал, — скривился Кай.

Дэрон печально улыбнулся.

— Он полагал подобную трактовку из ваших уст. Сам факт того, что он демон, не делает его лжецом.

— Полностью согласен, — закивал Искатель. — Проблема этого засранца не в демоническом нутре, а в нем самом — редкостном козле, радостно срежиссировавшем кучу трагедий и бодренько кинувшемся манипулировать тобой в момент слабости.

— Очнитесь, Искатель! Какая же это манипуляция, если я самолично все видел?!

— Максимально подлая и мерзкая, — не моргнув и глазом отчеканил стрелок. — Такая, чтобы любые попытки переубедить выглядели как «кому ты веришь — своим лживым глазам или моим правдивым словам?». Ублюдок умен, и этого у него не отнять.

Печаль Амана разбивала Каю сердце:

— Мне не верится, Искатель… Как вы, в остальном неглупый человек, можете не замечать очевидного? Чем люди отличаются от демонов? Они торгуют себе подобными, словно скотом!

На лице стрелка не дрогнул ни один мускул.

— Торговали, преимущественно в Шувьёрде и, кстати, во многом благодаря поддержке фетранийцев. «Торговали», а не «торгуют», поскольку, так уж получилось, я сверг старый режим. Конечно, накрыть удалось не всех, но мы с губернатором Форта Ройял Карлосом Альваро и его юной пассией-арканологом активно выслеживаем последних работорговцев. Ну, в промежутках между страстными свиданками этой парочки, конечно.

Аман смутился было, но быстро вернулся к основной теме спора:

— Люди считают себя вправе ставить эксперименты на своих собратьях, и в этом, я абсолютно уверен, не замешан ни один демон.

— Ты прав — до такого в ардетайнском технате додумались сами. Но мы с Бастианом и Сашей — это наши администратор и финансист, типа самые главные шишки — не только закрыли проекты и отправили под суд всех причастных, но и сделали повторение подобного недопустимым в будущем.

Видение покачало головой и возразило:

— Повсюду в Акрасии, куда бы я ни заглянул, именем Руфеона творят зло, а бог бездействует.

— Спорить не буду: к примеру, тех, кого ты вылечил от фетранийской язвы в Пограничье, нашли и вырезали шеакрийские жрецы.

Глаза Амана расширились, и Кай поспешил продолжить:

— И да, за Шеакрию я еще полноценно не взялся — пока только хорошенько проредил их тайное братство ассасинов и подсократил список важных шишек. К сожалению, людей уже не вернуть, но кто или что бы ни промыло мозги этим фанатикам, я найду способ привести их в чувство. Дай время — разберусь, дойду до каждого негодяя, исправлю мир.

Видение это не убедило:

— Но разве не самонадеянно так говорить? Ведь вы не знаете, с чем столкнетесь…

Кай хмыкнул:

— Хочешь верь, хочешь — нет, но пару недель назад, часа через два после королевского приема, замечу, я танцами вымаливал у пингвинов рыбу для белой медведицы. Что бы ни пришлось сделать, если это вернет миру тебя — я смогу. Должен смочь. Да, сейчас не все в порядке, и да, люди — и прочие расы, чего греха таить, — умеют заблуждаться. Даже боги! Вспомни хотя бы Антареса — этот доходяга умудрился мировую войну проморгать. Руфеон создал нас такими — глупыми, слепыми котятами. Но он же дал волю и разум, чтобы все исправить, моральный компас, по которому можно пройти в этих водах. Мир несовершенен, и, как человеку, мне остается только одно — сделать его лучше.