Подойдя к самому большому дому, Жульен открыл его дверь и посторонился, жестом приглашая войти в него пленных. Перешагнув порог дома, кочевники остановились, оглядываясь. Внутри, в большой комнате, за столом сидели четыре человека. В середине находился крупный мужчина, лет тридцати пяти, с рыжей бородкой и рыжими усами, молодецки загнутыми кверху. Бычья шея и здоровенные бицепсы, распиравшие рукава его кафтана, говорили об огромной физической силе, а холодные глаза стального цвета наводили на мысль, что с этим человеком лучше быть в хороших отношениях. Слева от него сидел молодой человек, почти юноша, в котором за версту чувствовалась порода.

  Наверное старший сын древнего рода, - подумал Юлий, взглянув на него. Он перевел взгляд на третьего мужчину, сидевшего за столом, и вздрогнул от неожиданности. На него спокойно, даже, как показалось кочевнику, дружелюбно, смотрел воин, так поразивший его у водопада. И опять Юлий поразился тому, как не похож был этот человек на могучего бойца и великого воина. Среднего роста, скорее худощав, чем упитан, со спокойными, неспешными движениями, он мог быть кем угодно, ну хотя бы... Юлий задумался, а на кого же был похож этот Леней? И с удивлением поймал себя на мысли, что не мог отождествить его ни с одной социальной группой. Он не был похож ни на крестьян, ни на ремесленников, ни на купцов, ни на кадровых военных, ни на вельмож. Хотя тут была одна зацепка. Этот человек вел себя настолько свободно и непринужденно, как могут себя вести только люди самого высшего круга. При этом было заметно, что сам Леней старается находиться в тени и не выставлять себя напоказ. Вот и сейчас он сидел не во главе стола, а с краю, хотя у Юлия не было ни малейшего сомнения в том, кто в этой комнате был, на самом деле, главным. Все это заставило Юлия с еще большим интересом приглядеться к этому человеку.

  "Э, приятель", - подумал он, - "Похоже, нас с тобой связывает еще большее, чем я думал вначале. Быть может и ты, до поры, вынужден скрывать свое происхождение от посторонних, чтобы уберечь себя от наемных убийц"? Это предположение многое объясняло в поведении Ленея. Ясно, что любой король мог нанять своему сыну лучшего наставника и учителя фехтования. Разве его самого, Саид, с детства, не учил всем премудростям воинского искусства? Кроме того, понятно было, почему Леней, как бы, пренебрегал придворным этикетом и был лишен внешнего лоска и чопорности. Все это необходимо знати средней руки, чтобы придать себе больше веса в глазах других людей, но человек, рожденный королем, и чувствующий себя королем крови, может просто плевать на эти условности. Он просто выше их. Ему не надо пыжиться, чтобы его признали знатным.

  Все эти мысли, в считанные секунды, промелькнули в голове у Юлия и лишний раз убедили его, в том, что не случайно судьба свела его с этим человеком.

  Четвертым, из присутствующих в этой комнате, и это тоже порадовало Юлия, была Натали, та девушка, которую они спасли от разбойников, и которая, похоже, держала свое слово, защищая их от своих соотечественников.

  Разговор с пленными начал здоровый господин, с усами. Предварительно, он велел Жульену развязать им руки. Затем он указал им на стулья, стоявшие возле стола и пригласил их сесть. Пленные не преминули воспользоваться этим приглашением и сели, растирая затекшие руки.

  Итак, господа кочевники, кто вы такие будете и зачем к нам пожаловали? И он посмотрел на пленников, ожидая, кто из них будет говорить.

  Я, Юлий, бывший тысячник ханского войска, третьего дня разжалован и изгнан. Отныне, я вне закона. Каждый встречный воин Тимурбека обязан убить меня. Со мной мой старый слуга, Саид, - ответил, за обоих, Юлий.

  Так, с этим понятно, - подытожил здоровяк, - Не понятно другое. Зачем вы, кочевники, отправились вглубь нашей территории? Разве тот, кто хочет жить, идет к врагам? И еще, зачем вы спасли Натали? Разве не вы убивали наших женщин и детей?

  Что же тут непонятного? - снова ответил Юлий, - Я воин. На войне мне приходилось убивать. Я воюю с мужчинами, потому, что сам мужчина. Когда я воевал за хана Тимурбека, то его враги были моими врагами. Когда я стал врагом Тимурбека, то стал искать помощи у его врагов. Потому, что теперь, враги моего врага, мне не враги. Что касается меня, то могу вам обещать свою помощь, в борьбе с нашим общим врагом. Что же касается этой девушки, - Юлий указал на Натали, - То тут все очень просто. За ней гнались бандиты, и я помог ей. По-моему, тут не о чем говорить.

  Сидящие за столом переглянулись друг с другом, и кочевнику показалось, что его последние слова произвели на них хорошее впечатление. Тем не менее, допрос продолжался.

  Еще один вопрос, - взял слово младший из них, - Вы сказали, что искали Ленея. Что вы знаете о нем, и зачем он вам нужен?

  Юлий немного помялся. Он не был готов говорить вот так, откровенно, с незнакомыми людьми.

  Об этом я хотел бы сказать ему лично, и надеюсь, что он меня поймет и поддержит, - проговорил он и посмотрел прямо в глаза Ленею.

  На несколько секунд в комнате повисла напряженная тишина. Наконец Леней прервал ее вопросом,

  Откуда ты знаешь меня, кочевник? Мы разве встречались? Прости, но сам я плохо различаю ваши лица.

  Да, - ответил Юлий, - Мы встречались у водопада, и эту встречу я запомню на всю жизнь. Я, тот самый тысячник, которому было приказано доставить Тимурбеку принцессу Ариэлу, - и, увидев, как молния блеснула в глазах Ленея, поспешно добавил, - Я был, всего лишь, слугой Тимурбека. Но то, что я там увидел, поразило меня. Может быть, поэтому, подсознательно, сам того не понимая, я, когда был изгнан ханом и приговорен к смерти, направился на север, чтобы найти тебя. Только заговорив с Натали, я сам понял, для чего ехал на север. Мы опытные и умелые воины. Если хочешь, испытай нас. Мы пригодимся вам в боях. Кроме того, у меня есть, что сказать тебе с глазу на глаз, потому что это предназначено только для твоих ушей.

  Сказав так, Юлий замолчал и стал ждать, каково будет решение этих людей.

  Не верю я ему, - сказал самый молодой из этой троицы, - Он хочет сказать что-то Ленею с глазу на глаз, а где гарантия, что он не убийца, подосланный в наш отряд ханом?

  А я, так думаю, что даже, если он и не подослан ханом, то мы без него проживем, - добавил здоровяк, - Зато, если он подослан, то может натворить очень больших бед. Считаю, что мы не имеем права рисковать делом освобождения Канта, ради двух кочевников.

  Юлий понял, что ниточка, связывающая его с жизнью, вот-вот готова оборваться. Теперь все зависело от слова Ленея. Но, до того как он произнес свое слово, в разговор неожиданно вмешалась Натали.