Но, оказалось, что и на этот ход, у Конева был ответ. Еще Юнкерсы не успели долететь до передних танков противника, как ожили эти странные машины, назначения которых Торопов никак не мог определить. Неожиданно из них вверх, в серое небо, ушли многочисленные ракеты. В изумлении смотрели красноармейцы, как ракеты разворачивались в воздухе, словно кто-то ими управлял и улетали в сторону самолетов противника. А потом самолеты стали падать. Целыми звеньями они взрывались в воздухе и летели вниз, оставляя за собой дымные шлейфы, набирая скорость и врезаясь в землю. Ассы из люфтваффе, те, которым повезло и которые еще сохранили жизнь, срочно поворачивали свои машины и бросались врассыпную, подальше от русских позиций.
С самого начала этой войны, немцам еще не доводилось попадать в такой переплет, как в этот день, в районе Новогрудка. Победа наших войск была полная. Но, к удивлению Торопова, генерал Конев отдал приказ остановить наступление, и закрепиться на занятых позициях.
К шестнадцати часам он назначил совещание в своей ставке, в Новогрудке. На совещание были вызваны все старшие командиры 10-й и части 4-й армий, которые оказались в окружении.
Совещание проходило в здании местного горкома. Прибывшие на совещание комдивы, дивизионные комиссары и некоторые командиры полков, удивленно переговаривались в зале, задавая друг другу вопросы, по поводу неожиданной помощи и спрашивая друг у друга, кто такой этот генерал Конев? Не родственник ли он всем известного маршала? Ровно в 16-00, дверь в зал открылась, и в него вошли три человека в странной пятнистой форме. Один из них, судя по погонам - генерал, взял слово. Говорил он уверенным голосом. Сразу было видно, что этот человек привык и умел командовать.
Оглядев собравшихся, он, прежде всего, спросил,
Генерал Голубев здесь присутствует?
После минутной тишины, ему ответил голос из зала,
Генерал Голубев выехал в Могилев, до начала операции.
Ясно, - негромко сказал Конев, - Армия в котле, а командир в Могилеве. Значит так. Довожу до вашего сведения, что с этого дня командование армией переходит ко мне. Я генерал-майор Конев Валентин Александрович. Моим заместителем является полковник Непряев Алексей Владимирович. Все его приказы обязаны выполняться.
В зале поднялся глухой ропот. Мало того, что об этом генерале никто, из здесь собравшихся, прежде не слышал, но никто не видел его вверительных документов. А без приказа от "Самого", такие вопросы в армии, в то время не решались.
Есть вопросы? - удивился генерал.
Он окинул взором толпу командиров, которые роптали, не согласные подчиняться младшему по званию. Вот вы, комдив, - Конев ткнул пальцем в более других возмущавшегося командира. Тот несколько стих под взглядом Конева, но потом взял себя в руки и заявил,
Вы не предъявили нам свои полномочия, почему мы вам должны подчиняться?
Сразу за этим выступлением шум в зале вырос до критического.
Отставить разговоры! - перекрывая шум, крикнул Конев. Он стоял на трибуне и насмешливо улыбался, глядя на шумевших командиров. Что вы тут устроили? Это не армия, а балаган. Не удивительно, товарищи командиры, что немцы вас загнали в котел. Воевать разучились? А, может быть, и не умели никогда? Так я вас быстро научу. С этой минуты, каждый, кто не выполнит мой приказ, будет расстрелян на месте. Возлагаю эту работу на дивизионного комиссара Романова Виктора Сергеевича. Каждый из вас будет проверен на способность командовать своими войсками. Прошедший проверку будет продолжать службу в прежнем качестве. Не прошедший, определен на другую должность. Малейшее неповиновение - расстрел. Кстати, довожу до вашего сведения, что по поводу командующего западным фронтом Павлова, а также командарма 4-й армии Коробкова уже издан приказ товарища Сталина об аресте, за безобразную боевую готовность вверенных им войск.
Эта ссылка на Сталина сразу заставила всех присутствующих замолчать. Всем приказам, которые шли от Сталина, в Красной России подчинялись безропотно и беспрекословно, наверное, потому и оказались в таком положении.
Теперь, слушайте мой приказ. На месте своей дислокации, начинайте готовить линию обороны. Каждый на своем месте делайте все необходимое. Боеприпасы и продовольствие вам будут доставлены. Горючее также. Всех раненых направить в полевой госпиталь, который будет расположен в Новогрудке. К каждому из вас, на позицию выдвинутся новые соединения, находящиеся лично в моем распоряжении. Кроме того, половина личного состава пройдет переподготовку в спецлагере у наших инструкторов. Скорее всего, придется пройти переподготовку и вам самим.
В зале опять послышался некоторый шум. Наконец руку поднял один комдив,
Почему мы не продолжаем попытки пробиться на восток?
Потому, что ваши попытки были обречены на неудачу, - ответил Конев, - Еще два дня таких попыток и вы все, и ваши войска вынуждены были бы сдаться в плен немцам.
Это ложь, провокация, - послышались голоса в зале.
Молчать! - выкрикнул Конев, - Теперь на него, в самом деле, было страшно смотреть: глаза его горели огнем, лицо побелело, а губы сжались в тонкую линию.
Капитан Иванов! - скомандовал он, - Вывести этих во двор и расстрелять, - он указал рукой на двух дивизионных комиссаров, шумевших больше остальных.
Слушаюсь, - Федор, с двумя рядовыми, вывел комиссаров из зала.
За дверями раздался сухой треск автоматных очередей.
Еще вопросы есть? - спросил Конев.
Вопросов не было.
Всем следовать в свои подразделения и выполнять приказ.
Притихшие комдивы вышли из зала и поспешно разошлись.
Бунт не поднимут? - спросил у Конева Виктор, когда они остались втроем в зале.
Теперь нет, - уверенно сказал Валентин, присаживаясь на край стола и доставая из кармана папиросы.
