Разве это не СССР?

  Уже нет, - ответил Виктор, который никак не мог понять ее поведения, - Советского Союза уже семнадцать лет, как нет на карте мира.

  При этих словах мертвенная бледность покрыла щеки незнакомки, и она только спросила,

  Финны?

  Этот вопрос, и то, как он был задан, заставил Виктора вздрогнуть и, в который раз, с удивлением посмотреть на незнакомку, уж слишком много в нем было боли и тревоги. Невозможно себе представить, чтобы современная девушка так убивалась, по поводу безвозвратно погибшего Советского Союза, а насчет финнов - хорошая шутка.

  "Да, в общем-то, им теперь наплевать, девушкам, где жить, лишь бы только жить было хорошо. Не могло быть теперь такой девушки. Не могло, и все тут. И встречи такой не могло быть, и разговора такого быть не может. Мы с ней сейчас должны стоять и трепаться ни о чем, договариваться о том, чтобы пойти в ресторан, или, на худой конец, просто пройтись по городу. Это было бы нормально. Это было бы понятно. Понятно было бы, если бы тебя интересовал я, как мужчина, а не судьба страны, которая приказала долго жить много лет назад, так и не дав жить по-человечески своим гражданам, за исключением кучки правителей".

  Какие финны? Откуда ты их взяла?

  Он понял, что в таком ключе разговор продолжать глупо. Но и бросать ее, вот так, ему не хотелось. Он уже отдавал себе отчет в том, что, не смотря на всю нелепость ее поведения, девушка ему очень понравилась. Если у нее такая игра, то он готов в нее поиграть, ради знакомства с такой красавицей. Если это что-то другое, надо будет во всем разобраться. Поэтому он аккуратно взял ее под руку и предложил пойти отсюда в какое-нибудь удобное место и обо всем поговорить.

  "Ну, скажем, в кафе и там побеседовать и, заодно, перекусить немного".

  - Ты, наверное, голодна?

  При этих словах, он заметил ее колебания, но, видимо, она, в самом деле, была голодна, потому что, после небольшой заминки согласилась.

  Отсюда, от Московского вокзала, где они в данный момент находились, до места, в которое он повел незнакомку, было совсем близко. Достаточно было перейти на другую сторону площади Восстания, чтобы оказаться в кафе "Сфинкс". Конечно, можно было пообедать и на вокзале, но, почему-то, Виктор недолюбливал вообще все вокзальные точки питания, полагая, что в них и обслуживание хуже, и цены неоправданно высокие. Таким образом, они оказались за столиками "Сфинкса", где он и сделал заказ на две персоны. От его взгляда не укрылось, какими глазами незнакомка глядела на город, людей и машины, пока они переходили через дорогу. Ничего наигранного в поведении девушки он не смог заметить, наоборот, ее удивление показалось ему абсолютно искренним. Прежде всего, дожидаясь заказа, они познакомились. Оказалось, что ее звали Татьяной.

  "Итак, она звалась Татьяной", - вспомнил он строчки из "Евгения Онегина" и улыбнулся.

  Чему вы улыбаетесь? - спросила она.

  Так, вспомнил Пушкина, - ответил он.

  Понимаю, - кивнула она головой, - Многие так говорят, услышав мое имя. Но имена не выбирают, и мне мое имя, кстати, нравится. Я считаю, что это лучше, чем у моей подруги: Револена.

  Как? - удивился Виктор.

  Револена, - засмеялась девушка, - Сокращенное, от Революция и Ленин.

  Да уж! - покачал головой Виктор, подумав, как должно быть, трудно жить той девушке с таким нелепым именем, - Ничего не скажешь, удружили ей родители.

  В этот момент официант подал им тарелки с супом, и разговор их на некоторое время прервался, так как новая знакомая оказалась очень голодна. По крайней мере, то, как она ела, привело Виктору к такому выводу. Она вычерпала всю свою тарелку до последней капли и съела весь свой хлеб, без остатка.

  Мне говорили, что в Ленинграде с продуктами лучше, чем у нас, в Таловой, сказала она, покончив с первым. Ведь, мы в Ленинграде?

  Виктор утвердительно наклонил голову, почему-то не желая сообщать ей, что это не Ленинград, а Санкт-Петербург.

  Татьяна, - спросил он, когда она отложила ложку, - А как ты сюда приехала?

  Такой простой вопрос, однако, поставил девушку в затруднительное положение. Несколько раз она открывала рот. Казалось, она хочет что-то объяснить, но всякий раз замолкала, и, наконец, выдавила из себя,

  Не знаю.

  Теперь уже Виктор недоуменно замолчал, глядя на новую знакомую.

  Наконец, он решил зайти с другой стороны,

  Хорошо, ты не помнишь, как ты сюда попала, но для чего-то ты хотела пойти в НКВД? Что-то ты им хотела сообщить?

  В том то и дело, - заволновалась девушка, - Мне кажется, что я открыла шпионскую организацию, или, во всяком случае, их явку.

  Э-э, милая, да у вас шпиономания, - насмешливо протянул Виктор.

  Никакая я тебе не милая, - возмутилась девушка, - Просто, нужно всегда быть начеку. Вот и товарищ Сталин так говорит.

  Товарищ Сталин давно уже ничего не говорит, - резко оборвал ее Виктор. Но, заметив, как дернулась девушка и отодвинулась от него подальше, он сбавил тон и продолжил уже мягче, - Хорошо, для начала, давай с тобой выясним, какой сейчас год?

  Сорок первый, - удивленно ответила Татьяна, но потом запнулась, оглянулась по сторонам и с испугом прошептала, - Или ты хочешь сказать, что это...

  Другое время, - договорил за нее Виктор, - Две тысячи восьмой год. И мы с тобой не в Ленинграде, а в Санкт-Петербурге. И товарищ Сталин давно уже помер, и весь вопрос в том, нарочно ты меня дурачишь, или ты, в самом деле, попала к нам из прошлого? Во всяком случае, я не удивлюсь, если ты сейчас засмеешься и скажешь: "Улыбнитесь, вас снимают скрытой камерой".