Фланн искренне верил во все, что сейчас говорил, полагая, что дружба Эрла и Руни отнюдь не невинна. Ему бы хотелось пощадить самолюбие Орма и нежные чувства Свельд к извращенной сестре, но долг дружбы подсказывал: нужно быть искренним до конца.

— Я не верю тебе… — голос Орма охрип. — Я не верю… Эрл… Бронвис… Не может быть!

— К сожалению, может, — ответил Фланн. — Я давно говорил, чтобы ты опасался Выродка. Очень возможно, что эти развлечения — только поверхность опасной ледяной глыбы, сокрытой под толщей воды. Если кто-то мне скажет, что Эрл ненавидит тебя и стремится избавиться от наивного старшего брата, то я поверю ему! Эрл ведь Выродок, нелюдь, и наши законы не для него…

— Да, Фланн прав, — вновь вмешалась Свельд, полагая, что больше не смеет молчать. — Эрл способен на все. Когда Руни всерьез увлеклась, я ходила к Выродку. Я просила его пожалеть сестру, не губить ее жизнь… Эрл сказал мне, что он не уступит ее никому, потому что она ему нравится. Даже слезы мои не сумели растрогать его!

Орм молчал, только взгляд черных глаз, вдруг налившихся кровью, скользил по кайме гобелена, стене, по столу… Сейчас Орм был действительно страшен: кирпичный румянец, проступивший на скулах… Набухшие жилы на шее и у виска… Ненавидящий взгляд… Роковой соблазнитель исчез, его место занял другой, незнакомый им человек. Неожиданно он зарычал, словно раненый зверь, и стремительно бросился прочь. Свельд хотела бежать за ним следом, но Фланн удержал ее:

— Не ходи! Он сейчас пошел к Бронвис, свидетели им не нужны!

Орм вломился к ней, не постучав. Просто выбил засов и снес двери, перепугав ее до смерти. Бронвис не сразу поняла, что к чему.

— Я и Эрл?! — возмущенно вскричала она, наконец разобравшись в потоке его обвинений. — Какая нелепость! Фланн видел? Когда?!

Опрокинув маленький столик, который их разделял, Орм шагнул к ней.

— Не бойся, я не трону тебя! Лишь признайся во всем!

Его гнев и пугал, и притягивал. “Значит, он все еще любит меня! Он ревнует! Он просто не в силах вынести, чтобы кто-то другой был со мной!” — лихорадочно думала Бронвис.

— Послушай, Орм, неужели ты веришь, что я изменяю тебе? Эрл и вправду давно добивался меня, но я сразу сказала, что люблю тебя, только тебя!

— Добивался?!

— А ты удивлен? — в тоне Бронвис скользнула насмешка женщины, знающей цену своим редким чарам. Она ощущала, что сможет укротить его гнев и направить в нужное русло. — Он давно домогался меня, даже связь с белокурой дикаркой не охладила его сумасшедшую страсть! А той ночью…

С минуту Бронвис помедлила, чтобы добиться эффекта от будущих слов.

— В этот вечер, — продолжала она. — Эрл сказал мне, что если я ночью приду к нему, то он мне поможет вернуть тебя. Он поклялся, что будет держаться почтительно, обещал мне не приставать… Я поверила и пришла.

— И что дальше? — тон Орма был жесток, он явно не верил ей.

— Я пришла… Эрл сдержал свое слово, но было бы лучше, реши он просто заставить меня утолить свою страсть!

— Почему?

Его голос был удивленным, и Бронвис возликовала. Она пробудила его интерес!

— Потому что порыв страсти можно простить! Настоящая женщина знает: мужчины — не ангелы. Человек легко может утратить контроль над собой… Но лишь монстр способен использовать колдовство!

— Колдовство?

— Да. В замке все знали, что Руни отвергала тебя, не считая зазорным по первому зову бежать к Эрлу, словно собачка. — Бронвис с особым нажимом произнесла эту фразу. — Когда я той ночью вошла в его комнату, то я увидела куклу из воска. Одежда из тряпки и белые волосы сразу помогли мне узнать ее. “Видишь? — сказал мне Эрл. — С помощью этой фигурки возможно заставить лесянку исполнить все, что угодно. Я мог бы так поступить и с тобой, но я слишком люблю тебя! Если ты станешь моей, то я сделаю куклу Орма и с помощью чар прикажу ему быть с тобой. Мой брат женится на тебе, и ты станешь хозяйкой всего! Мы же будем друг друга любить и никто не узнает всей правды!” Я так испугалась, что бросилась прочь со всех ног. Вот тогда-то Фланн видел меня! Я безумно люблю тебя, Орм! Не гони меня… Разреши быть твоей…

Говоря это, Бронвис уже обнимала любимого. Нежные пальчики быстро скользили к застежкам одежды. Считая, что гнев и любовь очень сходны, она собиралась достойно закончить их диалог. Неожиданно Орм отшатнулся от Бронвис.

— Любимый… — выдохнула она, продолжая прижиматься к нему. — Я так долго ждала тебя…

— Поди прочь! Я не хочу тебя видеть… Сегодня же ты уберешься отсюда! — сказал он и вышел, прикрыв дверь. Его не задел крик, летящий вслед:

— Орм, за что?!

Дверь комнаты Эрла была на замке. Орм не стал дожидаться, когда обнаружится ключ, и попробовал выбить ее, но замок оказался слишком крепким. Он так и не понял, откуда рядом с ним взялась Свельд, протянувшая нужный ключ. Почти вырвав его, Орм открыл дверь и вошел. Стулья… Стол… Сундуки… Деревянные полки… Задернутый полог кровати… Все было, как раньше. Он замер, не зная, с чего начать.

Восковая фигурка нашлась почти сразу. Эрл не подумал как следует спрятать ее. Орм понял: Бронвис ему не лгала! Не сводя взгляда с куклы, он сел на табурет. Белокурые волосы… Платье из грубой ткани… Темно-синие камни-глаза… Усомниться в том, кто эта кукла, нельзя! Но, сжимая в руках восковую игрушку, Орм вдруг почувствовал: приворот здесь не при чем! Куклу сделали не так давно. Кусок платья могли вырезать только тогда, когда Руни оделась, как все. Орм припомнил какой-то скандал, разыгравшийся в замке из-за одежды лесянки. Может быть, Эрл и пытался подчинить себе Руни с помощью этой игрушки, но сестра Свельд и сама была ведьмой!

Эта мысль в третий раз посетила его, хотя слухи по замку бродили давно. Не желая им верить, Орм все же не раз задавался вопросом: как Руни сумела так сильно увлечь его? Эта девушка сделала все, чтобы только оттолкнуть от себя Победителя, но, чем больше она оскорбляла его безразличием, там сильнее он жаждал ее.

Разве стал бы он так унижаться, смиряясь с капризами наглой дикарки, не будь он во власти чудовищных чар? Эта ведьма измучила Орма, лишила покоя и веры в себя! Уничтожила радость его бытия! Уничтожила счастье!

А брат? Орм ведь сделал для Эрла, что мог! Даже больше! А тот его предавал… Эрл украл любовь Руни… Стремился отнять сердце Бронвис… Эрл… Руни… Он верил им, а они… Орм так сильно сжал статуэтку, что в воске остались вмятины пальцев, и вдруг зарыдал. Это было жуткое зрелище: Победитель, утративший самоконтроль.

Свельд до этой минуты стояла у входа, боясь войти в комнату. Но, увидев, в каком состоянии Орм, не смогла равнодушно смотреть. Ее сердце переполнила жалость. И гнев… Неожиданный гнев против Руни, виновной во всем, что случилось теперь с Победителем… Гнев против Эрла, который довел его…

Свельд не подумала, что совершает, когда она ринулась к Орму и, обнимая, лихорадочно заговорила:

— Не надо! Не надо так мучить себя!… Правда вышла наружу, но это к лучшему… За совершенное платят! Защитите себя! Защитите свою честь и достоинство! Отомстите этим двоим, что унизили вас!… Вы ведь вправе карать виноватых! Вы вправе их наказать! Наказать так, как захотите… Ведь воля хозяина замка — закон!

Свельд не слишком вдавалась в смысл слов, главным было его успокоить. Наказание… Кара… Месть… Кое-что подсказали старинные песни. Беседы с Фланном внушили, что для мужчин очень важно настоять на своем, покарать… Что лишь слабые духом способны забыть и простить… Для лесянки добром было то, что могло возвратить Орму счастье. Неважно, какой ценой…

Неожиданно скрипнула дверь. Вскинув голову, Свельд увидала вошедшего Фланна, который был очень суров.

— Орм, я сделаю все, что ты скажешь! — промолвил он. — Лишь прикажи!

Орм молчал, продолжая сжимать статуэтку руками. Внезапно он резко перегнул ее пополам. Бросив на пол обломки от куклы, не глядя на Фланна, он выдохнул: “Думай сам”, и направился к выходу. Фланн подобрался, не сводя взгляд с кусков статуэтки. Он понял приказ.