В коридоре было тихо, и лишь слышались голоса в другом зале, дальше по коридору, там видимо кто-то собрался и что-то выяснял, но я вышла, чтобы направится в туалет, поэтому не обратила на это внимания. Не обратила бы и на обратном пути, но зацепила взглядом действующие лица и остановилась. Я посмотрела на свои двери… но всё же не зашла к себе, а направилась в сторону инцидента.
– Что происходит?
Молодая служка, чуть вздрогнула и потупилась. Забавно. Голос был чуть хрипловатым после сна, но не таким уж и страшным…
***
Такие случаи старшая услужница ненавидела больше всего. В комнате для двоих один из клиентов разбушевался, не захотел находиться со старым землянином, то ли неприязнь к старости, то ли именно к этой расе, но теперь проблему нужно уладить, не нарушив права обоих! Как это сделать когда один орет, не давая пройти второму, а тот и рад стоять в коридоре, но держится за сердце, что настораживает. Иногда бывают спокойные дни, никаких оказий, а иногда приходится ходить по лезвию ножа! Младшая помощница стояла, грустно вздыхая, и смотрела на старшую служащую, отвечающую за этот сектор.
«И что? Я межгалактическая сеть?» – подумала старшая женщина. Однако придумать что-то нужно было.
– Господин, не беспокойтесь, сейчас мы уладим эту маленькую проблему недостойную вашего беспокойства.
Женщина улыбнулась старому землянину и обернулась к уже достаточно успокоившемуся второму клиенту. За эти пятнадцать минут она несколько раз пыталась с ним заговорить, но бледный, шумно сопящий мужчина постоянно перебивал и вколачивал свой поток слов, который ситуации не разъяснял.
«Я хочу быть один, не хочу находиться с ним!» – если вкратце.
– Когда вы оформляли бумаги, в них было сказано, что в комнате будет два человека. Если вы хотели быть единственным, занимающим номер, нужно было купить место в высоком классе, господин. Если вы не готовы соблюдать правила мне придется разобраться, пригласив охрану.
– Что происходит?
Женщина достаточно проработала персоналом на этом космическом корабле, чтобы, смотря на задавшую вопрос госпожу, сразу понять, какого та «сорта», не говоря о том, что женщина с чуть рыжеватыми волосами вышла из коридора одноместных и самых дорогих номеров. Тяжелый, темный взгляд, поднятая на достаточный уровень голова, чтобы можно было понять, какой перед тобой человек, дорогая качественная одежда, всё это отметила за доли секунды услужница. Все обратили внимание на подошедшую женщину, в том числе и мужчина уже приготовившийся продолжить скандал.
– Вам не о чем беспокоиться, госпожа, мелкое недоразумение, которое сейчас будет улажено.
Женщина иронично подняла бровь и, посмотрев на наручные часы, что опоясывали запястье рядом с медиа, часы были – раритетными, что заметила услужница, ответила:
– Приблизительно двадцать минут вы решаете «мелкое недоразумение». А я вижу своего земляка, который при весьма уважительном возрасте держится за сердце. Вам, – сделала она паузу и услужница скрипнула зубами. Сидела бы в своем номере, и не лезла бы в чужие проблемы! Наглые богатые клиентки были еще хуже наглых бедных клиентов, – как старшей услужнице этого сектора, должно быть очень хорошо известно, что означает этот жест и чем вам может грозить инфаркт у одного из ваших пассажиров, случившийся при весьма… неприятной ситуации… Пойдемте, – положив руку на плечо старого землянина, сказала госпожа и повела молчаливого старика, судя по всему, в свой номер.
– Ну, чего встала? Нигде твои услуги не нужны уже? – прикрикнула на служку старшая, и девушка быстро посеменила, делать свою работу – уборку этого сектора.
Бледный клиент, встретившись взглядом с услужницей, горделиво улыбнулся, добившись своего, и закрыл двери. Женщина осталась стоять в коридоре одна, чуть сжимая кулаки.
Кругом одни идиоты и нахалы!
***
Дедушка послушно зашел за мной в комнату, и подведенный мною к дивану аккуратно сел. Он явно был слегка не в себе: бледноват и встревожен. Кто бы не был «встревожен» с таким соседом…
Я молча села на другую сторону дивана и достала из полки в стене, что открывалась от нажатия, два стеклянных высоких стакана и быстро сориентировавшись в расположенном ниже холодильнике, взяла персиковый сок. Налив его в два стакана, второй поставила напротив дедушки. Персиковый сок обычно лучший выбор для старых людей – не очень кислый и не приторный, мягкий. Моя бабушка любила его больше всего… Сколько я не видела ее? Столько же, сколько и всех других моих родственников и родную планету – четырнадцать лет. Долгий срок и скорей всего бабушка уже мертва.
– Спасибо, доченька, – тихо проговорил дедушка, тем самым лишая меня такой проблемы как определения общего языка. Он говорил на русском, не забытом мною языке, но с польским акцентом. Живя в своем доме на комфортной планете, делая прибыльные инвестиции и работая переводчиком в Евиопии, я общалась на всеобщем, но русский забыть не могла.
Дедушка видимо думал, что я не пойму его слов, ведь в коридоре мой короткий диалог с услужницей был на всеобщем. Но он не промолчал, и явно не ожидал, что я отвечу ему на русском:
– Пейте сок, надеюсь, вам нравится персиковый.
Он удивленно обернулся ко мне, выцветавшие голубые глаза чуть округлились от удивления. Узоры морщин расчертили лицо, самыми глубокими были морщины смеха.
Пройти я мимо, его всунули бы обратно, к тому сопевшему придурку с бледной кожей, и неизвестно чем бы закончился этот день для этого старого усталого человека.
– Ты что ли тоже с Земли? – спросил он. Стакан с соком уже был в его руках. Он поблагодарил и отпил, как мне показалось с удовольствием, подтверждая, что совсем не против моего выбора.
– Именно. Но не из России, как и вы, – дедушка улыбнулся моему замечанию, придерживая стакан в руках, и радостно рассматривал меня, уже не так настороженно, как раньше. – Нам лететь еще восемь часов, это время вы проведете здесь, – мягко сказала я ему, не давая возможности отказаться. – Мне бы было очень интересно послушать, что случилось на Земле за годы моего отсутствия. И если не секрет, скажите, почему решились на космическое путешествие?
– Не секрет, внучка живет на планете одной, – он потер седую бровь и чуть поджал губы, смотря в одну точку на столе, – там, – махнул он рукой, – не помню я, как она называется. Этот корабль туда летит. Так вот, она каждую неделю со мной связывается, рассказывает, что да как, а месяц назад так и не позвонила и в сеть не заходит. А она ребеночка как раз сейчас носит. Я бы в этот космос ни ногой, но и пяти недель не выдержал, собрался и…
Понятно. Между нами повисло молчание. Сказать, что всё будет хорошо, конечно, могу, но куда эти слова потом засунуть, если что-то всё ж таки случилось? На медиа снова позвонили, но я произнесла «отбой» и звонок прекратился. В моей жизни нет тех людей, звонки которых я бы не смогла не принять. Снова в груди разлилось болезненное ощущение, тело знало, что таких уже и не будет.
– А кто муж?
– Внучкин? Ой, чудовище какое-то, – чуть хохотнул дедушка, – она на меня всё время шикает, когда я его так называю. А у него голова лысая, глаза узкие, нос плоский, а как в полный рост возле внучки станет, она ему под руку залезть может и там спрятаться… Показали мне как-то этот свой «трюк», чуть не умер – давление поднялось.
Я тоже усмехнулась, и вспомнила, как сама могла спрятаться в сильных руках огромного мужчины. Первого и последнего мужчины в моей жизни.
Мой вздох при не угаснувшей улыбке, обеспокоенное дыхание моего собеседника, блеск от светильника на пустом дедушкином стакане…
– Судя по описаниям это гуманоид из Ро́пльисса, планеты с изменчивым, но вполне пригодным для проживания климатом, – тихо сказала я. – Во многом она похожа на землю. И да, мы туда как раз летим. Я как-то читала её историю, хочу вас успокоить: конкретно та раса, которую вы описали, уважает женщин и мало вероятно, что вашу внучку обидел муж, скорей он будет её защищать, тем более она беременна. Инстинкт защиты женщины и потомства знаком всем расам.
