Громкий сигнал. Скрип и эхо от перестука каблуков какой-то женщины.

Фиолетовый луч сканера прорезал зеркальные стены Высокого посадочного зала. Поднялся гвалт в более ли менее спокойном с утра помещении с высокими потолками, благодаря высоте которых сюда мог поместиться самолет производства моей родной планеты. Люди начали переговариваться, кричать, смеяться, создавая привычную какофонию, выходя из коридора и идя к регистрационным кабинам. Но не все были людьми, в привычном для меня когда-то смысле слова. Конечно в Высоком зале, месте пересадки пассажиров космических кораблей, были и другие расы из разных галактик, но я, как и любой другой человек, уже по привычке не учила новых ярлыков. Вот у той женщины желтоватая кожа и нереального ярко-горчичного цвета волосы, у идущего в толпе мужчины, быстро промаршировавшего на фоне голографической рекламы, виден хвост, чуть дергавшийся от нервов, и всё равно – они все люди. Наша земная логика, впрочем, была понятна многим и те в свою очередь кем только друг друга не называли. Чаще всего мелькало на устах «расы», «гуманоиды» в эквиваленте разнообразных языков.

– Энагаш? – крикнули за спиной. Лениво обернувшись, я увидела женщину с пышной прической и кучей сумок в руках. – Энагаш! – воскликнула уже бодрей Р¬а́ита, имя которой было столь длинное на самом деле, что эта женщина у меня из-за него с трудностью и ассоциировалась. И не только из-за своего имени.

– Добрых дней, – протянула я, чуть улыбнувшись, и проследила, как она упала на пластмассовый стул с мягким сидением и спинкой, такой же стул, на котором сижу я, сонно наблюдая за утренними перемещениями людей. Многочисленные сумки упали к ногам женщины, а руки лишившиеся тяжести потянулись к жестким, ужасно кучерявым волосам, чтобы поправить пышный хвост, наверняка щекотавший открытую спину из-за модного фасона платья родной планеты моей знакомой.

– Тебе желал удачи и больших средств Сергас. Когда это… Неделя уже прошла? Время так летит… Ну, он про тебя не забывает, – с улыбкой, которую можно было назвать «бантик» сказала мне Ра́ита, и попыталась погладить по щеке, но встретив мой насмешливый взгляд и прочтя в нем «ну-ну, попробуй», быстро передумала. Сколько уже её пытались переучить проявлять странности своей культуры, из-за которых её однажды уже не поняла жена влиятельного предпринимателя этой планеты? Конфликт длился недолго, но всё же он имел место.

– Я рада, – ответила женщине и мазнула взглядом по яркому здешнему «солнцу». Оно вышло полностью и залило узкие улицы города внизу своим светом. Стекла не пропускали в зал прямых солнечных лучей, потому некоторые не особо морщась, остановились, чтобы заснять вид с Высокого зала, благодаря его стеклянным стенам и расположению на горе фото отсюда получались прекрасные, но все одинаковые – разнились лишь эффекты.

– Куда летишь? – спросила сидящая рядом знакомая, уже открывшая маленькое зеркало и начавшая щупать себе щеки. Раита не забывала поглядывать по сторонам, и совершать свои махинации по возможности мило. У неё выходило. Ра́ита всегда, сколько я её знаю, умела себя красиво вести и выглядеть прекрасно, при этом она обладала не дюжей силой, скрывающийся в черепной коробке: силу эту прятала извечная радость жизни, блестящие счастьем взоры, восхищенные улыбки.

– Как и все – куда-то туда, – показала я пальцем в небо. Столько сумок у ног Ра́иты… значит, возвращается к семье после загула по торговым центрам на этой бурлящей социальными изысками планеты. – Только не говори, что купила хоть одну юбку с подсветкой, – прищурив глаза и чуть наклонив голову, ответила на её вопрос своим. В моих глазах она поймала насмешку и ответила тем же. Короткие юбки с уходящим в пол светом сейчас были писком моды, и именно тем, который называют предсмертным. Конечно же, тема одежды чуть отвлекла женщину от её вопроса. Я бы не заговорила о столь незначительной вещи как бессмертная скупость моды, но в разговоре с Раитой, это было эффективным отвлекающим маневром. Я тоже любила хорошую красивую одежду, но обычно приоритетнее было слово «удобная». Сама я сейчас сидела в мягких, приятно облегающих ногу штанах ненасыщенного темно-синего цвета и в белой хлопковой кофте с искусно вышитыми блестящими нитками синицами. Товар с Земли. Об каменный пол зала постукивала время от времени толстая подошва моих белых ботинок с разноцветными шнурками. Такого же оттенка как штаны, стоял возле моих ног большой рюкзак. Меня обеспечили ненужной информацией о торговых центрах этой планеты, в частности примерочных, качестве тканей у известных модельеров. После прозвучавшего сигнала подготовки и очередного сканирующего местность на вирусы фиолетового луча, Ра́ита заметила, что ей пора и поблагодарила меня за прекрасный разговор. А я осталась сидеть и думать, застревать взглядом в полу, в виде на город, в сероватом небе. Не моргая я прокручивала одну единственную мысль в голове:

«Не могу больше, я должна полететь»

Молодая женщина сидела там с ночи, уже… мужчина, обративший внимание на задумчивую посетительницу, посмотрел на большие часы в зале. Пять часов. Она сидит пять часов, временами чуть меняет позу, но видимо не мысли. Молодой человек обратил внимание, как блестят её каштановые волосы, отражая рекламные всполохи и свет солнца, делая их какими-то… красными. Кажется, женщины называли это «медный оттенок»? Поправив воротник, щекочущий от непривычки горло, недавно устроившийся на работу регистратор обратил внимание на подошедшего клиента, тот уже протягивал ему пакет документов, шурша сумками и шумно дыша. И снова мир забыл о тихо сидящей на одном из свободных стульев женщине. У всех свои дела.

Прошло еще несколько минут, и глубоко вздохнув, женщина встала, надевая рюкзак. Проиграла она в борьбе с собой или выиграла, покажет время.

***

– Добрых дней, господа, просим занять свои места и не вставать до сигнала. Просим всех пассажиров занять свои места и…

Под повторяющиеся давно всем приевшиеся фразы, зашедшие расы быстро нашли свои комнаты и заняли места. Почти все. Я, подождав, пока пройдет уже не такая большая толпа как вначале, и освободит путь, прошла по коридору к своему номеру. Дверь отходила, убираясь в стену, подобно азиатским на моей планете – самый приемлемый вариант, не занимающий много места. Закрыв её за своей спиной, и тут же лишившись звуков извне, я упала на кремовый диван, положив рюкзак на низкий столик посередине белой маленькой комнатки без кровати, лишь с диваном, столом и пушистым ковровым покрытием. Всё это было компактно расположено. Лишь пастельные цвета и широкий прямоугольный иллюминатор, сейчас закрытый. В потолок был вмонтирован «светодиод», хаотично мечущиеся частицы в котором создавали свет и никогда не прекращали движения, даже покидая стеклянную оболочку. Энергия, которую моему поколению не преподавали в школах, и не рискну настоять, что преподают сейчас.

На запястье чуть завибрировал наручный медиа, намекая, что кому-то я нужна.

– Слушаю, – расслабившись на диване, тихо сказала я.

– Добрых дней, – поздоровался мой хороший друг, давая узнать себя по голосу. – Насчет вклада… я огорчен. Из-за постоянных закупок продукции с планет третьего ряда товары с Земли скоро заменять более качественные альтернативы. Зачем, Энагаш? Ты ведь…

– …всё прекрасно понимаю, Сергас.

– Уверенна?

– Да – кратко ответила я, и одновременно раздался сигнал. Корабль взлетает.

– Куда-то летишь? – как бы невзначай спросил Сергас.

– Сегодня Ра́ита тоже пыталась выведать это, я бы сказала профессионально – рассматривая ноготки.

– Она получила ответ? – блондин усмехнулся, задавая вопрос.

– Нет. Я оставила дела на некоторый промежуток времени, и не пытайтесь выяснить, куда я лечу. Здоровья твоей семье, Сергас, – заключила я и сбросила вызов.

Конечно, и ему и мне было известно, что звонил он не из-за моего вклада, в моей интуиции и расчетливости он дано перестал сомневаться, а в данном случае присутствовала еще и информация. Хватит и краткой неактуальной новости о том, что приехавший в этом году на экономическое вселенское собрание представитель планет третьего ряда не знает всеобщего, а пользуется услугами переводчика. Глава же экономического совета был славен тем, что терпеть не мог «глупцов», и мало кто знал, как он относится к незнающим хотя бы три языка личностям. Но я знала. Никаких привилегий – просто так вышло. А еще я знаю землян лучше своего друга. Земля как торговала всякими безделушками качества хорошего и не очень, так и будет торговать. Разве что контроль улучшится. А планеты третьего ряда долго прославят себя отправкой на совет «глупца», что бы теперь он не сказал. Об этом многие догадываются, еще один факт, в котором я не сомневаюсь. Опять дела полезли в голову, под их мирный топот я и заснула на диване, в полусидящем положении.