За окном автомобиля, небо сизое, низкое, точно затянуто дождевой пеленой. Порывистый ветер, то и дело стучит в бортовое стекло, несёт в себе первые, маленькие едва различимые капли дождя.

   Военный бронированный и укреплённый стальными решётками автомобиль проскакивает очередной ухаб, за покрытым пылью оконным стеклом просматривается широкая, раздолбанная от постоянных дождей колея.

   Жанна Ежова, сержант в спешном порядке вызванного спецподразделения зачистки тихо вздыхает, поглядывает на нарукавную карту индикатор, то смотрит на бесстрастные лица мужчин, составляющих её команду. Затем, её взгляд вновь переходит к окну, где за стеклом стремительно проносятся мёртвые земли. Пустоши, овраги, пересохшие реки, да остовы чёрных, как угольки деревьев.

   Все на её взгляд с каждой вылазкой становиться только плачевней. Заражённый мир поглотил и выплюнул, подстроив под себя новую разновидность жизни. Мёртвой пустыни, да земли на которой ничего не способно прорасти. И только кажется к вечно серым небесам, она привыкла. Они даже ей по-своему нравятся. В небесах есть жизнь, в отличие от искрящегося непроницаемого силового купола, что раскинулся над городом, точно играющая светом радужная сеть.

   Ещё один ухаб позади. Машина разгоняется. За окном, виднеется остов деревьев, чёрных как головешки, точно на пепелище. Деревьев всё больше и больше. Трещит рация, на стекле появляются первые капли дождя." Интересно, каково было жить в этом мире раньше, до того как всё исчезло, из-за заражения? Говорят в прошлом, мир был таким цветным, живым и красивым. Так говорят, те, кто ещё что-то помнит. Но их мало, и с каждым днём становится меньше. До старости в городе редко доживают. И вообще прошлое-это табу. Никому не интересно, поэтому забыто."

   Вновь Ежова разглядывает команду. Их песня жизни едва слышно звучит в её ушах. Ровная, монотонная и привычная. Стоит сделать усилие и можно практически не слышать, просто в мозгу как на индикаторе будет чётко и ясно, что они рядом и все живы. Она улыбается про себя, отмечая суровые закалённые в бою лица и её мысли, рассеиваются, рассыпаются на осколки. Зачем ей ответы, всё равно ничего не изменить. Да и привыкла. Так легко с каждым прожитым днём переключить внимание с одной цели на другую и всё лишнее, негативное, само собой забывается. Стоит заснуть, выпить положенные пилюли и становится легче. Боль, тревога, печаль - всё исчезает. Но, так жить даже проще. Проще жить и смотреть на себя в зеркало и не задавать глупых, зарождающих сомнения и тревогу в душе вопросов.

   Похоже, все как один из молодняка в отряде сосредоточены на задании, а кто-то из старой закалки, просто закрыл глаза, делая вид, что будто бы дремлет. И всё как обычно. Еще один рейд зачистки.

   Ревёт мотор, поворот -и стремительно выезжают на узкую колею. Заржавелые ворота с табличкой санатория: "Еловый погост" раскрыты на распашку. В глаза бросается остовы будто бы слипшихся воедино деревьев, сплетённых корнями и сучьями, вокруг сетчатого, порванного забора. Чёрные угольки сросшихся корнями на вздыбленной сухой и белесой от пыли, треснутой почве и слишком много камней, разбросано в неком размерном порядке, округлых будто бы нарочно сваленных в цепочку грязно-бурых камней.

   Вот- и въехали за ворота , и она загляделась. Мельком на периферии, словно вспышкой зеленоватого света мелькнуло что-то у подножья деревьев. Что-то как блестка зеленовато-бурого цвета, замельтешило на ветвях и в долю секунды исчезло. Она моргнула и вновь внимательно посмотрела. Пристально вглядываясь секунду, другую и больше ничего подобного не узрела.

   Проехали несколько метров. Показалось? Да, иначе бы приборы оповестили. Сканер молчал. Внезапно, затрещала рация, и голос главнокомандующего прозвучал на весь салон:

   - Внимание отряд. Код красный, а значит, подтверждено полное заражение. Приказ: зачистка местности и ликвидация заражённых. Повторяю: зачистка и ликвидация! Озвучив стандартное подтверждение намеченного задания для отряда, рация замолкла.

   - Приказ понятен?- уточнила у команды Ежова.

   - Так точно сержант,- громко пробурчала команда. На приборах ничего. На стекле растеклись тонкие, как стрелы капли дождя. Зачастили, скрывая обзор. Приборы молчали.

   - Внимание отряд,- сказала Ежова, вновь понимая, что придётся довериться интуиции.- Итак, план таков...

   Они покинули автомобиль и замерли, считывая показания приборов. Чисто. Только с небес начал накрапывать дождь. Холодный и липкий, как вся вода - заражённый. В машине остался Сергей, водитель, всегда наготове, чтобы забрать их в случае форс-мажора.

   - Отчего никого? - спросил самый молодой и невысокий Борис, идущий в цепочке по середине. Ему поддакнул Глеб, крепкий как бык, любивший анекдоты и сальные шуточки.

   - Затаились, черти, испугались нашей огневой мощи. -Кто-то тихонько хмыкнул.

   -Тсс,- сказала Ежова. Ей было слишком тревожно. Так быть не должно. Обычно заражённые пёрли на пролом и не засиживались за стенами. Ловушка? Внезапное изменение поведения? Быть такого не может. Зараженные не разумны.

   Отряд вошёл внутрь. Прочесали первый этаж, постоянно сверялись c приборами. Лил дождь. Капая с дырявого потолка, просачиваясь на стены. В образовавшихся лужах, скрипели подошвы ботинок.

   Стандартный план всегда обязывал разделение на группы. Четыре четвёрки. На этажи и в подвал.

   Лишь бурчала рация, молчали сканеры и приборы. Будто бы вымерли все заражённые. Будто бы покинули облюбованное гнездо. Но, то затаились. Ежова знала, нет, чуяла, где-то на отголосках сознания свербела лобная кость, пульсировала в висках лёгкая, едва уловимая протяжная нота мелодии. Они затаились.

   - Будьте осторожны, я чую ловушку! - приказала она, сделав знак на разделение. Еще раз сверились с приборами. Все тихо-спокойно. Нонсенс. Молодняк пошутил, мол выслали на липовое задание. А старый Владимир пришикнул, чтобы рты напрасно не раскрывали, потому что коль сержант талдычит что ловушка, так в словах Ежовой есть резон. Интуиция у неё, грёбаня интуиция, верняк мужики, не раз жизнь всей команде Ежова спасала. Заткнулись. Головы опустили, а в глазах молодых проблеск вины и уважение. Она вздохнула. За спиной. как всегда стоял верный пёс- Анатолий. Красивый, высокий мужик, с большим будущим, отчего-то прикипевший к ней, отчего-то выделивший её среди прочих и по-своему оберегавший. Так странно этот рубаха парень с широкой улыбкой, от которой у любой женщины защемило бы сердце. Чтож, не ей в этом копаться. В холодной собственной душе давно образовался пустырь. Там нет места, даже надеждам, там везде тлён. Холод и тлён. Лучше просто работать, не обращая внимания и делать всё чтобы выжить.