— Нет, — прошептала так тихо, что, кажется, сама засомневалась — произнесла ли это вслух. — Нет, не было.

— Несложно было догадаться. Надо сказать Блейзу, что он должен мне десять галлеонов.

— Ч-что?

Такое податливое тело в его руках вмиг стало напряжённым. Драко грозился одной своей фразой разрушить всё то, что только что выстроил. По-глупости или по-честности? Она должна знать. Хотя, вероятно, Забини даже не вспомнит о споре, который, кажется, был тысячу десятилетий назад. К тому же, в тот день в них было слишком много огневиски. Это развязало язык Малфою.

— Мы поспорили, что я буду у тебя первым, — всё. Назад дороги нет. Либо она его убьёт, либо…

— Малфой, — предупредительно упёрлась ладонями в диван и распрямила локти, увеличивая расстояние.

— Стой. Пока ты не успела выставить меня к чёртовой матери, должен сказать, что я этого хочу. Быть первым. У тебя. Всегда хотел.

Гермиона, судя по потерянному взгляду, пропустила мимо ушей все его последние слова.

— Ты поспорил на это, — сердито сощурилась, поджимая губы. — Ты просто поспорил, что разведёшь меня на секс. Мерлин, какой же ты мерзкий, Малфой, — постаралась выбраться из крепких ладоней, но Драко резко приподнялся, привлекая её обратно. — Пусти!

— Не истери, Грейнджер. Если бы я хотел просто развести тебя на секс, я бы не говорил, что мы поспорили с Забини. Я же не идиот.

— А по-моему, самый настоящий. Убери руки!

Наивно было полагать, что Гермиона сможет выбраться из его железной хватки, натренированной годами. Но попытки избавиться от его объятий она всё же не оставляла.

— Что я вижу, Грейнджер! Мой лучший друг почти в твоей постели?

Голос Забини заставил девушку замереть и, с ужасом в глазах, перевести взгляд на лестницу. Ехидная ухмылка застыла на губах итальянца, прислонившегося бедром к перилам.

— Во имя Салазара, Блейз, — протянул Драко, откидываясь обратно на спину и увлекая Грейнджер за собой. — Исчезни.

— Нет, Блейз, стой. Скажи своему другу, чтобы проваливал отсюда к чёртовой матери.

— Не будь дурой, Грейнджер.

— Я была бы дурой, если бы повелась на твои дурацкие рассказы.

— Что, чёрт побери, между вами за игры такие? — хмуро уставился на них староста мальчиков.

— Вы поспорили! — сердито вскинулась Гермиона, чувствуя, как болят запястья от цепких пальцев.

— Что? — Забини непонимающе сдвинул брови.

— Что? — повторила Грейнджер, переводя вопросительный взгляд на Драко.

Малфой недовольно скривился.

— Год назад. Я сказал, что буду у Грейнджер первым. Ты поставил десятку на то, что я ошибаюсь.

— А-а-а, да, точно! И? Я выиграл? — заметно оживился слизеринец.

Гермиона обессиленно вздохнула и оставила попытки вырваться. Всё равно они были тщетными. Просто прижалась щекой к его груди, ощущая, как гулко бьётся внутри его сердце.

Драко, некоторое время наблюдая за притихшей Грейнджер, осторожно разжал её запястья и просто обнял. Но бдительности не растерял. Вдруг её смирение — лишь отвлекающий манёвр?

— Блейз, мы можем обсудить это позже?

— М-м-м, понимаю. Зашёл в самый разгар выяснения… кхм… результата? — насмешливо хмыкнул, но с места не сдвинулся.

— Забини, — зло прорычал Малфой, слегка запрокидывая голову и посылая тому предупреждающий взгляд. — Выйди.

— Понял. Пожалуй, поставлю заглушающее на комнату. На всякий случай, — лукаво подмигнул другу и, усмехнувшись, исчез за дверью спальни.

Воцарившуюся тишину нарушали только догорающие поленья в камине. Тихий треск и исходившее от тлеющего огня тепло приятно расслабляли.

— Ты собираешься меня отпустить или как? — негромко поинтересовалась Гермиона, плавясь под горячими ладонями Драко.

— Не поверишь, но сейчас я даже тебя не держу, — усмехнулся, накручивая шоколадную кудряшку на палец.

Грейнджер приподнялась, заглядывая в серые туманные глаза.

— Если бы ты хотел просто со мной переспать, ты бы не ждал целый год, верно?

— Рад, что до тебя дошло, Грейнджер, — улыбнулся, неспешно скользя ладонью по её спине. — Хочешь правду? — она не кивнула, но и не возразила. — Ты мне не безразлична и нравишься уже не первый год. Я просто не знал, как к тебе подступиться. Мне доставляло удовольствие привлекать твоё внимание. Хотя, вероятно, мои способы — слегка извращённые.

— Слегка? — выразительно подняла брови, по-прежнему не отрывая от него своего взгляда. — Они… Самые извращённые.

— Я по-другому не умею, Грейнджер. Вернее… С тобой не могу. Тебя не подкупают моя внешность и моё обаяние.

— Откуда ты знаешь? — неожиданно перебила и, кажется, испугалась собственных слов.

Поздно, Гермиона. Слово не воробей…

Малфой заинтересованно прищурился.

— То есть всё-таки…

— Я этого не говорила, — быстро пошла на попятную, но ему было достаточно, чтобы понять — она думала о нём в этом ключе. В том самом ключе.

— Конечно, не говорила, Грейнджер, — самодовольно ухмыльнулся, игнорируя её предупреждающие взгляды. — Просто, как бы то ни было, ты — другая.

— О, спасибо, что ещё раз заговорил об этом, — недовольно цокнула языком, вспоминая о тех прекрасных минутах, когда ей напоминали о её магловском происхождении. Он напоминал.

— Я не об этом, Грейнджер, — мгновенно нахмурился, чувствуя как она напряглась, готовая в любой момент сбежать от него. — И, чёрт… Какого ты вообще об этом подумала?

Гермиона не ответила. Опустила голову, закусывая губу. Мрачные мысли, как грозовые тучи, заволокли разум. Он знал почему эта тема проскочила между ними. Потому что слишком долго копилась в них. В ней. И, как бы херово от этого не было, Грейнджер имела на это право. Малфой сам ей его выдал в бессрочное пользование, когда вёл себя как мудак. Сотни и тысячи раз.

— Блять. Ладно… — постарался отогнать паршивые мысли из своей головы и вернуться к тому, о чём, действительно, хотел сказать. — Ты не такая как все — потому что встаёшь на сторону справедливости. Не нарушаешь правил. Не идёшь по головам, всегда руководствуясь честностью. Защищаешь слабых. И это… подкупает. Нет, сначала, конечно, жутко бесит… Пару-тройку лет. А потом подкупает. По крайней мере, я понял, что с моим отношением к тебе что-то не так, на шестом курсе. И, Мерлин, как же это чувство противоречивости разрывало меня на части! Вместе с теми событиями, что происходили в тот момент… Я думал, что рехнусь, Грейнджер.

Драко замолчал, не смея развивать эту тему. Гермиона лежала на нём, не шелохнувшись. Тонкие пальчики осторожно гладили его над ребром. И за этот момент, он был готов отдать всю свою прежнюю жизнь. За это тихое дыхание, касающееся его груди, и маленькие горячие ладошки. Наверное, он молчал слишком долго, потому что заговорила она:

— А ты мне нравился ровно до того момента, пока впервые не открыл свой рот. На церемонии распределения на первом курсе. Я видела тебя в поезде, а затем, в толпе первокурсников, когда подумала, что в такого мальчика невозможно не влюбиться. Ты удивительно выделялся среди мальчишек. И тебе даже не нужен был шрам, как у Гарри, чтобы обратить на себя внимание, — усмехнулась, обращая на него взгляд. — А потом ты заговорил и твоё чёртово самомнение испортило всё впечатление.

— О, это ужасно увлекательная история, — сыронизировал, отвечая ей насмешливым взглядом. — Особенно тот момент, в котором ты упоминаешь Поттера…

Грейнджер улыбнулась. Неожиданно подалась и легко коснулась его губ. Просто… необъяснимый порыв.

— После этого я посмотрела на тебя по-другому совсем недавно. Когда заметила, что ты меняешься… Что в тебе борются светлое и тёмное начала. Когда поняла, что светлое сильнее. Хотя ты почему-то это всячески скрываешь, пытаясь казаться хуже, чем есть на самом деле.

— Я не пытаюсь казаться хуже. Я такой и есть. Во мне много тёмного, Грейнджер. И я… часто поддаюсь именно этой стороне.

Как назло, Гермиона вела вниз по его руке и коснулась левого предплечья. Прямо того места, где была померкшая метка. Та самая тёмная сторона. Которую он хотел забыть.