— Значит, в обиде не останетесь… — гость задумчиво огляделся, будто убеждаясь, что никого кроме них в лавке нет, и решительно сказал. — Вам, наверное, следует увидеть, с чем вы будете иметь дело. Секундочку…

— Да что вы, не стоит…

Договорить Стив не успел — незнакомец выхватил из-под одежды кинжал и очень ловко, хорошо отработанным движением вогнал его себе в сердце. Брызнула кровь, посетитель повалился на пол, пару раз дёрнулся и затих.

— Что?.. — только и смог спросить у воздуха Стив, рефлекторно вытирая каплю крови со щеки.

Похожий вопрос был и у Форли, который спустился сверху на шум. Оглядев всю сцену: непонятный, абсолютно невзрачный человек лежит перед кассой с ножом в сердце, а рядом стоит его брат, залитый кровью, маг с укором сказал:

— Знаешь, если мы будем убивать всех назойливых покупателей, то нам придётся строить во дворе зиккурат. Для этого нужно больше золота!

Заметив полное отсутствие реакции Стива на эти слова, Форли, убедившись, что его брат пребывает в прострации, быстро подошёл к дверям и, выглянув и проверив, не видел ли кто произошедшее с улицы, резко их захлопнул. Решив, что этого мало, маг соорудил ещё и табличку, гласящую, что лавка закрыта на санобработку.

К этому времени Стив слегка отошёл и уже проявлял некие признаки жизни, например, что-то бормотал себе под нос про золото.

Подойдя ближе, Форли, не обращая на бормотание внимание, решительно сообщил:

— Будет лучше, если мы скажем на суде одно и то же, поэтому давай…

Однако мысли его брата шли совершенно в ином направлении:

— Двести двадцать шесть или восемь тонн золота…

— Что ты говоришь? — переспросил Форли.

— Этот… он, короче, обещал мне гору золота, если умрёт. По-моему, он мёртв, да?

Маг на всякий случай принюхался, внимательно посмотрел на зрачки брата и, прервав свои рассуждения о единой истории на суде, задумчиво сказал:

— Похоже, надо писать маме… кстати, а куда делась кровь?

Форли неожиданно для себя заметил, что Стив, до того забрызганный выше пояса, стоит вполне себе чистенький… настолько, насколько это вообще возможно для этого неряхи. Стивен тоже это заметил и с удивлением разглядывал свою руку.

Из-за кассы послышался тяжёлый вздох, словно кто-то надолго задержал дыхание и теперь впервые вдохнул воздуха. Незнакомец не без труда выудил у себя из груди кинжал, поднялся на ноги и быстро спрятал его в ножны.

Отряхиваясь от пыли, гость с укором заметил:

— Полы бы вам помыть.

— А… э… что только что произошло? — с трудом подбирая слова, спросил Стив.

— Моё бессмертие в действии. Понимаете теперь, в чём проблема?

— Понима-а-аю, — соврал Стивен, с чьей точки зрения подобное проблемой не могло быть по определению.

— Вот и отлично! Надеюсь, вы и ваш парень…

Вытаращившись на него, Гофты одновременно возмущённо воскликнули:

— Мы братья!

Незнакомец миролюбиво поднял руки:

— Ладно-ладно, я не осуждаю. За вечность и не такое видел — это ваше семейное дело. В общем, если найдёте решение моей проблемы — ищите меня в трактире «Танцующий Ёж», это возле…

— Да, я знаю, — прервал его Стив.

— О да, он знает, — заметила София, тоже решившая поглядеть, что за шум происходит внизу. Она наблюдала за всей сценой с лестницы, ведущей на второй этаж, где располагались комнаты-кабинеты братьев и столовая.

Гость, с удивлением заметив присутствие девушки со странным взглядом, в старомодном платье, радостно сказал:

— Так вас трое! Вот так-так. Не то чтобы я завидовал, но вы, ребята, явно знаете толк в удовольствиях. В общем, удачи вам… и мне. Надеюсь, ещё увидимся — я тут до вечера точно пробуду. Меня, кстати, зовут…

С полки неожиданно упала серебряная чаша, чьим единственным магическим свойством было то, что никто не мог поверить, что она взаправду из серебра. Чаша стояла там уже на протяжении двух лет кряду и заглушила своим падением имя гостя.

Тот, ничего не заметив, вежливо поклонился и попытался покинуть лавку, но, поняв, что дверь закрыта, вежливо попросил:

— Не могли бы вы…

Форли взмахнул рукой, и дверь не просто открылась, а распахнулась, словно от сильного порыва ветра.

— О, вы маг! Премного благодарствую!

— Мне он не нравится, — заметил Форли, когда бессмертный незнакомец вышел. — Это из-за него в статистике самоубийств успешных случаев суицида больше, чем погибших.

— Что тут вообще происходит, а? — поинтересовалась Солифилисет.

Стив вкратце пересказал последние десять минут, не забыв акцентировать внимание на самом главном:

— Двести двадцать шесть тонн золота! Или восемь. Двести двадцать восемь тонн золота!

— Да-да, мы и с первого раза поняли, Скрудж несчастный, — едко заметила суккуб. — Что ты с ним будешь делать?

— Тратить! Очень долго и очень много, — с придыханием ответил Стивен. — Например, на то, чтобы избавиться от тебя!

София фыркнула:

— Если ты надеешься таким образом откупиться от Балаэля, лучше бы тебе потратить это золото на поиск себе новых мозгов.

Форли был склонен с ней согласиться:

— По-моему, ты упускаешь одну немаловажную деталь: он бессмертен, и как мы только что убедились — это не просто красивый речевой оборот.

— Ну и что? — не унимался Стив. — Сбросим его в вулкан, пускай там себе регенерирует… пару миллионов лет или сколько там.

— Думаю, этот вариант один из самых очевидных, — скептично заметил маг. — Сколько, он сказал, уже пытается…

— Тысячу лет.

— Солидно так портит статистику, — присвистнул Форли. — Вряд ли мы сможем сходу придумать нечто, чего он ещё не пробовал.

Стива это не переубедило:

— Двести двадцать шесть тонн золота! Ради них стоит постараться!

— Мне почему-то сразу вспоминается дневник того мага. Помнишь, мы месяц ломали, а в итоге это оказался список его любовниц, — заметил Форли, но, взглянув на брата, отступил. — Хорошо, подумаю, что можно сделать.

— Отлично, это в наших общих интересах, — удовлетворённо ответил Стив, выразительно глядя на Софию.

— Мой в чём интерес? — поинтересовалась суккуб. — Мне твоё золото нужно не сильнее, чем ты сам.

— В том, что даже если мы не сумеем откупиться от Балаэля… или от тебя, то хотя бы сможем нанять человека, который нам сумеет помочь.

— Ты говоришь про адвоката по бракоразводному процессу?

— Скорее, про экзорциста, но адвокат — неплохой вариант. Лишь бы он сумел денонсировать наш договор.

Суккуб пожала плечами и, хотя явно не верила в это, согласилась помочь:

— Ладно, подумаю на досуге. Не лыбься так — это исключительно ради меня. Ни капли альтруизма, только концентрированный эгоизм.

***

— Знаешь ли ты, Форли Гофт… — глядя ему в рот, проникновенно начала София.

Маг скривился и спросил у Стива, уныло ковыряющегося в своей тарелке:

— Вот зачем ты её позвал?

— Да! Зачем ты меня сюда затащил? Наблюдать за тем, как вы потребляете органику? Что дальше, позовёшь смотреть, как вы её выделяете?

Суккуб в обычной пище не нуждалась, питалась она вместо этого эмоциями, в том числе и раздражением. Стив одарил её кислым взглядом и напомнил:

— Мне нужны идеи, как заполучить двести…

Теперь уже Форли и София скривились синхронно. Маг напомнил то, что говорил уже пять или шесть раз в этот день:

— Слушай, ну, человек или кто он там пытается себя убить тысячу лет. Если у него не вышло, глупо надеяться, что мы так сходу решим эту задачку… если она вообще решаема.

— Решаема-решаема, просто нужно… что-то нестандартное!

— Угу, убеди его, что жизнь прекрасна! — едко заметила суккуб. — А вечная — так вообще отвал башки.

— Ты к чему это? — не понял Стив.

— Вы не с того начали, — пожав плечами, заметила Солифилесет. — Как он вообще стал таким? Судя по его намерениям — это явно не дар, скорее тянет на проклятие.

Скепсис Форли был физически ощущаем:

— Думаешь, его кто-то проклял на вечную жизнь?