Моё распределение после адъюнктуры было удачным: на кафедре образовалась вакансия преподавателя, начальник и коллектив не возражали против такого сотрудника, диссертация выполнена и сдана в Учёный совет досрочно. Мой предшественник по адъюнктуре (Ш-й Ю.К.) не успел завершить диссертационный труд, и это послужило основанием для направления его «на усиление» профильной кафедры Нижегородского (Горьковского) военно-медицинского факультета – впоследствии он стал принадлежать Федеральной пограничной службе. Диссертация предшественником была защищена через несколько лет после окончания адъюнктуры.

Важным событием, идущим в связке с окончанием адъюнктуры, являлась постановка в очередь для получения квартиры. Те офицеры, которые выполнили план адъюнктской подготовки и планировались к оставлению на кафедрах академии, имели право подавать рапорт на жилье ещё до приказа о назначении в постоянный состав. Это означало, что если в адъюнктуре выпускалось в год 25 человек, то время подачи рапорта играло значительную роль в очереди на квартиру. Все это понимали и старались быстрее завершать все формальные дела, чтобы в первых рядах стать в очередь жилищной комиссии академии.

В 80-е годы в Ленинграде военнослужащим выделялось большое количество квартир. Велось грандиозное жилищное строительство, а основными районами массовой застройки являлись районы Гражданки и Ржевки-Пороховых. Многие очередники получали жилье в течение года. Конечно, выбора у новоселов особого не было, но быстро получить в Ленинграде квартиру считалось счастьем. С момента горбачевской перестройки проблема жилья для военнослужащих только ухудшалась и достигла к концу XX века катастрофического уровня.

Моя первая в жизни собственная двухкомнатная квартира на Пороховых была получена через год после адъюнктуры. Конечно, это было счастьем для всей семьи. Мы покидали академическое общежитие на Литейном проспекте, дом 26, где проживали, когда я был слушателем и преподавателем. Из памяти не уходит коридор на 17 комнат (54 жильца, включая детей), одна кухня на всех, отсутствие горячей воды, убогий туалет и т.д. Почтальоны называли объединённое общежитие двух академий (еще и артиллерийской) «дурдомом» не только за почти 600 комнат и за неразбериху в их нумерации, а также отсутствие лифта.

Новостройки 80-х годов – это недоделанные квартиры, иногда без унитаза, грязные с неубранным строительным мусором дворы (о детских площадках строители и не помышляли), проблемы с городским транспортом. Но советский человек все равно был счастлив собственной квартире.

Высокое звание «преподаватель Военно-медицинской академии» я получил в сентябре 1979 года.

Фото 12. Преподаватель кафедры ВМРГ подполковник медицинской службы Жолус Б.И. (1981).

За время адъюнктуры мною было освоено преподавание военно-морской гигиены 3-му курсу факультета подготовки врачей для ВМФ, а 4-му – радиационной гигиены. Моя подготовка к занятиям не занимала много времени, так как алгоритм их со времени адъюнктуры находился в личном конспекте. Кроме этого кафедра разработала учебное пособие, которое облегчало выполнение курсантами задач, предусмотренных планом 4-х часовых практических занятий. Самым важным считал установление контакта с учебной группой (12 человек), а также ведение воспитательного процесса с использованием имевшегося опыта практической службы в Арктике и элементов педагогики, полученных в адъюнктуре, а также в учебной роте санитарных инструкторов. Процесс педагогического опыта накапливался с каждым циклом. Редкая неделя при работе в режиме шестидневки была без ежедневных 4-х часовых занятий.

Фото 13. Подполковник медицинской службы Жолус Б.И. принимает зачёт (1983).

Однако молодых преподавателей поджидали всевозможные отрывы от основных занятий. Так случилось, что уже через полгода, в начале 1980 года, был включён в состав приёмной комиссии академии с полным откомандированием от кафедры. Мне достался участок работы, который состоял в ежедневном получении секретных личных дел офицеров, изъявивших желание учиться на факультете руководящего состава медицинской службы. Дела поступали из 26 округов Министерства обороны СССР, 4 флотов и одной флотилии. Специальностей для поступления было объявлено не меньше 10. В задачу входило создание первичной табличной информации для конкурсного отбора личных дел. После первого заседания комиссии утверждался список лиц, вызываемых для сдачи экзаменов по специальности, организации военного здравоохранения и истории КПСС.

В начале лета 1980 года начальник кафедры ВМРГ профессор В.Г. Чвырёв вызвал к себе в кабинет и огласил: «Борис Иванович, вы командируетесь в Антарктиду». Когда, зачем, на сколько? На эти вопросы шеф мне не ответил, их предстояло решить в Москве в Министерстве обороны, куда вызовут, и в НИИ Арктики и Антарктики на Фонтанке, в котором должен получить общую информацию об Антарктических экспедициях и, возможно, пожелания по исследованиям. Рассказ о моём участии в экспедиции – отдельная тема, описанная мною в книге «Мир глазами военно-морского гигиениста» М.– СПб. – 2009, – 212 с.

В данном случае речь идёт об отрыве от преподавательской деятельности почти на 1,5 года в связи с вышеприведенными заданиями командования. Возвращение к преподаванию произошло только в сентябре 1981 года.

Фото 14. Комиссия принимает экзамен по ВМРГ. В центре – начальник кафедры полковник медицинской службы профессор Г.Н. Новожилов (1984).

В статусе преподавателя кафедры ВМРГ я находился до ноября 1984 года. С позиций прожитого времени, хочу отметить естественный рост методической работы. Начальник кафедры профессор Новожилов Геннадий Николаевич (в 1982 году В.Г. Чвырёв был назначен Главным гигиенистом Минобороны СССР и переведен в Москву в Центральное военно-медицинское управление) доверил мне написание в создававшийся учебник «Военно-морская и радиационная гигиена» главы «Водоснабжение кораблей и военно-морских баз». Для молодого преподавателя это было высоким доверием. До этого кафедра испытала меня в преподавании вышеуказанной тематики слушателям первого факультета (двухгодичное обучение) группе «военно-морской и радиационной гигиены».

Несмотря на положительный служебный статус, мною было принято решение перейти на практическую работу с целью приобретения опыта. Отдел кадров ВМФ предложил должность главного гигиениста Северного флота (СФ), где предшественник уходил в запас.

В подчинении главного гигиениста находился санитарно-гигиенический отдел санитарно-эпидемиологического отряда (СЭО) СФ. Так произошёл второй, трёхлетний, перерыв в преподавании в академии. Однако и на Северном флоте приходилось периодически обучать офицеров медицинской службы, проходившим циклы в интернатуре флота, вопросам гигиены.

Фото 15. Старший преподаватель кафедры ВМРГ подполковник медицинской службы доцент Жолус Б.И. проводит занятие (1987).

Возвращение в академию, на кафедру ВМРГ уже старшим преподавателем произошло в июне 1987 года. Это событие я считаю четвёртым поступлением в академию. Объясняется тем, что уходил из академии добровольно, а не направлялся на стажировку с гарантией возвращения, как тогда практиковалось. Кроме того, твёрдая позиция в вопросах охраны здоровья военнослужащих СФ, нередкие «встречи» с политработниками на этом поле, дошли до академии и могли повредить вопросу возвращения на кафедру. Следует отдать должное начальнику кафедры ВМРГ профессору Г.Н. Новожилову, который правильно оценил мою деятельность на Северном флоте.