…попытался вскочить. Колени подогнулись тут же, и он с хриплым вскриком, больше похожим на змеиное шипение, рухнул обратно. Скорчился, опёрся о фанеру обеими руками, вновь попытался выпрямиться…

Уильям больше не в силах был смотреть на его мучения. Мысленно перекрестившись, он шагнул вперёд, протягивая руку, чтобы поддержать измученное существо. Но опоздал буквально на секунду. Тот наконец смог встать — или, скорее, буквально выстрелил собой в воздух, как могла бы вздёрнуть тело на хвосте раненая змея. И, чуть не рухнув, спотыкающимся шагом качнулся вправо, к поблёскивающиму в свете фонарика стеклянному флакону. Смутно знакомому флакону, как вдруг осознал священник.

А миг спустя демон дёрнулся, болезненно поджимая сперва одну, а потом другую ногу, словно вдруг обжёгся. Испуганно зашипел, нелепо взмахивая руками. И, сдавленно взвыв, рухнул на колени. А Уильям запоздало сообразил, что обжёгся — не «словно». По тесному склепу метнулся, отражаясь от стен, срывающийся вопль боли. Демон задёргался, пытаясь встать, неосторожно опёрся ладонью о пол и взвыл ещё громче. Каким-то ломанным, нездоровым рывком рванулся вперёд, сгребая тихо звякнувший пузырёк. И, захлёбываясь криком, забился на полу, изо всех сил пытаясь подняться на ноги и явно не в силах этого сделать.

Больше отец Уильям не раздумывал. Бросившись вперёд, он поспешно подхватил содрогающегося от боли демона под мышки и, застонав от усилия, грубо вздёрнул его на ноги. Тот дёрнулся от прикосновения, отшатнулся, в ужасе поднимая на него жутковатые змеиные глаза. Испуганно зашипел, каким-то неловким жестом вскидывая руку, словно пытаясь заслониться от удара. Уильям запоздало сообразил, что напуганный демон может быть очень опасным…

Но тот почти сразу опустил руку, кажется, узнав его. Вспыхнуло в жёлтых глазах что-то, похожее на надежду.

— Вы-ы-ы! — стонуще выдохнул демон, на миг без сил обвисая в его руках, так, что пастор охнул от тяжести и с трудом сдержал ёмкое, но плохо подходящее служителю веры словцо. А тот уже опомнился и, забыв, кажется, даже об обжигающем поле, поспешно рванулся обратно, к бесчувственному другу.

— В… вода, ему нужна сссвятая вода! Помогите, ссскорее!

У Уильяма уже не было сил удивляться. Хотя праздная мысль — как выкручивался бы демон, не окажись здесь его — в голове все-таки мелькнула. Он, застонав сквозь зубы от усилия, толкнул демона назад, на безопасную для него, судя по всему, фанеру. И почти грубо выдрал из трясущейся холодной руки флакон. Вообще-то, у него было целое ведро святой воды, но стояло оно у дальней стены. А Уильям, глядя в совершенно безумное лицо с расплавленной смолой змеиных глаз, вдруг всерьёз усомнился, что этот неправильный демон станет дожидаться, пока он спокойно сходит за ним.

И точно. Он только и успел взяться за закручивающуюся крышку, а демон уже вцепился в его руку, чуть ли не выхватывая у него флакон.

— Ссскорее, Бог вассс побери!..

Уильям с трудом сдержался, чтобы не выругаться. И, медитативно выдохнув, решительно отвёл в сторону трясущуюся ладонь. Да он, похоже, совсем не в себе! Святый Боже, он что, святой воды уже не боится?

— Убери руки и сиди тихо, демон, — тихо, но твёрдо процедил сквозь зубы пастор, ощущая себя почти как воспитатель в воскресной школе. — Упаси тебя Бог толкнуть меня. Ты вообще помнишь, что в этом флаконе? Успокойся. Что я должен делать?

Демон длинно вздохнул. Глаза его расширились (а ведь пастору казалось, что больше уже некуда…). Он в панике отшатнулся назад, похоже, и впрямь только сейчас соображая, к чему тянулся. Отполз к самому краю фанеры, глядя на открытый наконец пузырёк с настоящим ужасом.

Выстрелил изо рта, нервно пощупал воздух раздвоенный змеиный язык.

— Напоить Асссирафаэля… — хрипло прошептал он, не отводя взгляда от флакона. — Ссскорее… Это Сссскверна, она убивает его…

Священник понимающе кивнул. Хотя, на самом деле, не понимал вообще ничего. Но знать об этом этому ненормальному демону явно не стоило. С кряхтением опустившись на прострелившие болью уставшие колени, он осторожно приподнял безвольную светловолосую голову и не слишком ловко вылил содержимое пузырька в приоткрытый рот.

…Демон сжался в самом углу фанеры и, судорожно сглатывая, следил за каждым его движением. Уильям вновь отчётливо вспомнил чёрную гигантскую змею. И мысленно содрогнулся, надеясь, что ничто в его действиях не покажется демону опасным.

— Этого достаточно? — устало спросил он, осторожно стирая рукавом несколько упавших на подбородок и шею капель. Демон передёрнулся.

— А есссть ещщё?

Хороший вопрос к священнику, на самом деле. Желание спросить, помнит ли демон вообще, где находится, на миг стало почти нестерпимым.

— Да, — коротко подтвердил он вместо этого.

— Тогда облейте… Есссли хватит. Нужна ссссвятость… Большшшеее…

Уильяму захотелось побиться головой об пол. Нет, всё-таки этот демон безумен. Без вариантов.

— О, Господи, избави меня от неадекватных самоубийц… — обессиленно пробормотал он, невольно поднимая глаза к каменному своду гробницы. И устало, с трудом сдерживаясь, чтобы не застонать от боли в уставших конечностях, поднялся на ноги. Покачав головой, кивнул демону на бесчувственное тело:

— Бери его и сдвигай на пол. Я принесу воду. Там посмотрим, что делать с твоим несчастным ангелом…

Демон прерывисто вздохнул. И, поспешно качнувшись вперёд, с заботой, от которой у Уильяма что-то болезненно сжалось внутри, осторожно поднял его на руки. Сдавленно застонал, задыхаясь и почти падая вперёд. И аккуратно переложил его на каменный пол склепа.

Сдавленно зашипел. Уильям, только успевший повернуться к нему спиной, встревоженно оглянулся — затем, чтобы увидеть, как демон, кусая губы, баюкает у груди руку. Левую. Правая лежала на слабо поднимающейся в такт неровному дыханию груди… все-таки ангела, судя по всему. И пастору вновь показалось, что он видит, как слабо светится, подобно нимбу на иконах, трясущаяся от слабости узкая ладонь.

Пастор тяжело вздохнув. Что ж… По крайней мере, с выбором он точно не ошибся. Если всё, что он видит сейчас — не коварная игра, то спасение из Ада этих двоих никак не могло быть дьявольскими кознями.

Уильям слабо улыбнулся собственным мыслям. Ангел, значит… А по виду — обычный мужчина средних лет. Только измученный до полусмерти. И змеёй покусанный. Господи, помоги ему хоть когда-нибудь разобраться, что вообще здесь происходит…

Он невольно покачал головой. И, с кряхтением подняв почти до краёв наполненное ведро, пошёл обратно к гостям. Демон вскинул на него отчаянный взгляд. Поспешно отдёрнул руку и отполз на другой край фанеры, косясь на плещущуюся в ведре жидкость с ясно видимым содроганием.

— Облить? — устало уточнил пастор. Демон задумался на миг. Передёрнул плечами, поёжился.

— Напоите… если сссможете. Есссли не поможет… Облить.

«Но тогда я не смогу к нему прикоснуться», — мысленно договорил за него несказанное Ульям. И всерьёз задумался, остановит ли это змееглазого безумца, если его друг… допустим, вдруг начнёт задыхаться?

Ещё сегодня ночью он смог бы ответить однозначно. Сейчас… Сейчас уже не был так уверен в правильности очевидного ответа.

Или, наоборот — уверен был в его очевидности?..

Спустя десять минут Уильям, кряхтя, поднялся на ноги и аккуратно отставил подальше опустевшее на треть ведро. Пошарил в кармане: он точно помнил, что клал куда-то подаренный племянницей платок. И тщательно, стараясь не пропустить ни капли, стёр пролившуюся мимо губ спящего воду.

Демон следил за ним мутными, слабо светящимися в тусклом луче садящегося фонарика глазами. Уильям не помнил точно, когда тот сменил позу. Точно уже позже того, как светловолосый гость из Ада впервые зашевелился, тревожно бормоча что-то сквозь беспамятство. Сейчас он лежал, по-кошачьи свернувшись и болезненно подтянув к груди острые колени, и гипнотизировал мирно улыбающегося во сне друга измученным немигающим взглядом.