Если честно, то я даже немного волновалась, пока цепляла крючок за пышную еловую ветвь и поправляла новогоднюю игрушку. Но все прошло максимально удачно – шар занял свободное место и вписался в общую картину так органично, словно был создан именно для такой комбинации игрушек. Я улыбнулась, поправляя пушистые ветви, и собралась уже было спускаться вниз, как вдруг почувствовала, что что-то пошло не так.

Стремянка под ногами подозрительно зашаталась. Я вздрогнула, попыталась уцепиться в нее руками, но сделала только хуже – и почувствовала, что мы падаем.

Я – в одну сторону, стремянка – в другую.

Она с грохотом рухнула первой. Я как будто даже зависла в воздухе – хотя это, разумеется, было невозможно с точки зрения физики, может, просто оттолкнулась от лестницы и подпрыгнула, - а потом полетела вниз, заранее представляя, как больно повстречаюсь копчиком с холодным паркетом.

…Встреча оказалась куда более ранней, чем я рассчитывала, и куда более мягкой. Я зависла в воздухе – и только спустя секунды три или четыре осознала, что нахожусь у Глеба на руках. Он крепко прижимал меня к своей груди и улыбался.

- Нет, определенно, тебя ни на секунду нельзя оставить, - прокомментировал он это эпичное падение. – Скажи мне, моя дорогая, каким чудесным образом ты умудрилась упасть со стремянки? Или стоит начать с другого пункта… Почему ты вообще на ней оказалась?

- Игрушку вешала, - пискнула я, цепляясь за шею мужчины, и поспешила заявить в свое оправдание: - Обычно я так часто не падаю!

- Значит, таково мое предназначение – спасать тебе жизнь, - хмыкнул Глеб. – Я готов. Главное, чтобы ты падала только когда я рядом. А лучше не падала вообще.

- Я постараюсь, - пообещала я. – Только поставь меня на землю, пожалуйста.

Исаев горестно вздохнул и как будто без особого желания поставил меня обратно на паркет. Я вздрогнула, чувствуя, что стремительно заливаюсь краской. Реакция на стресс вперемешку со смущением не заставили себя долго ждать.

- Ты в порядке? – уточнил Глеб, касаясь моей руки.

- В полном, - утвердительно кивнула я. – Только испугалась немного. И мне страшно обернуться, если честно.

- Почему?

- Я не знаю, что я успела разбить стремянкой.

- Да ничего не успела, - хмыкнул Глеб. – Смотри.

Я обернулась.

Предательская стремянка, которая, как мне казалось, рухнула наземь, да еще и загрохотала, оказалась на месте. Только отъехала где-то на метр.

- Я была уверена, - пробормотала я, - что она все-таки свалилась.

- Чудеса в предновогоднее время – не такая уж и редкость.

Я тяжело вздохнула. Поверить в еще одно новогоднее чудо казалось чем-то невозможным и невероятным. Но Глеб так убедительно взирал на меня…

И тут я заметила нечто куда более катастрофичное, чем стремянку, решившую швырнуть меня в объятия начальства. На полу валялись пакеты, и названия на них свидетельствовали только о том, что внутри что-то брендовое. И дорогое. Очень дорогое.

- А это что? – уточнила я.

- Твой наряд на Новый год.

- Но, - я была готова провалиться сквозь землю, - не стоило! Мне и так неловко, а тут еще и подарки…

- Это не подарок, - отметил Глеб. – Это новогодний дресс-код. И я, как владелец фирмы, просто обязан его обеспечить для своей лучшей сотрудницы.

- Я работаю на тебя всего день!

- Да, но твоя эффективность уже в топ-десять процентов сотрудников нашей фирмы благодаря одной найденной ошибке, - подмигнул мне Глеб. – И вообще, Катерина, не отвлекайся. У нас елка наполовину пустая!

Я вздохнула.

Кажется, убедить этого мужчину в чем-либо было просто невозможно… И что поразительно, мне это чертовски нравилось! 

Я заглянула в зеркало, не веря своим глазам. В голове билась только одна разумная мысль: надо немедленно переодеться в свое, спуститься к Глебу и сказать ему, что я не могу принять такой подарок. И я действительно порывалась так поступить. Но сначала не решилась выдохнуть ему это в глаза, потом – как-то закрутилась, завертелась и даже не поняла, каким чудесным образом оказалась в отданной мне гостевой комнате, еще и наедине с этими коробками.

Решила – посмотрю, а потом просто отдам.

Потом – примерю! Примеряют же в магазинах! Посмотрю, как оно будет на мне сидеть и…

Глеб каким-то чудесным образом угадал с размером. А еще ко всем своим преимуществам добавил и идеальный вкус. Я никогда не чувствовала себя настолько привлекательной.

Та Катерина, что смотрела на меня сейчас из зеркала, могла покорить сердце любого мужчины, и Глеба в том числе.

Я не слишком любила туфли на высоком каблуке, но эти сидели на моих ногах как влитые – удобные и невероятно красивые, а еще словно приукрасившую мою прежде обыкновенную, опять-таки, на мой взгляд, фигуру. Облегающее платье подчеркивало тонкую талию, глубокий, но не слишком откровенный вырез делал меня одновременно и сексуальной, и соблазнительной, и все равно в какой-то недоступной. Насыщенный, темно-зеленый оттенок ткани удивительно оттенял мои каштановые волосы и подчеркивал глаза. Казалось, достаточно сделать всего несколько мазков тушью, подвести губы – и идеальный новогодний образ был готов. Глеб позаботился даже об этом – дорогая, брендовая косметика лежала в отдельной коробочке.

Волосам я позволил просто рассыпаться легкими волнами по плечам. Глаза сияли от счастья, на лице светилась радостная улыбка, и сколько я ни старалась, никуда не могла ее деть. И прекрасно понимала, что если я с таким выражением лица спущусь к Глебу и попытаюсь обратно вручить платье, то это будет выглядеть невероятно глупо.

Да и от подарков отказываться как-то…

Не сказать, что очень правильно.

- Катя, - велела я своему отражению, - немедленно сними это платье, эти туфли и отдай все Глебу. И скажи, что это слишком роскошные подарки, чтобы ты могла их принять. Вы ж друг другу практически никто и не можете быть вместе!

Прозвучало неубедительно. Отражение со мной было совершенно не согласно. Все «неправильно» оно решительно отгоняло в сторону и было готово стоять на своем – на том, что мне пора б определиться и сделать свой выбор именно в пользу принятия подарка.

Я открыла рот, чтобы привести еще несколько аргументов и окончательно убедить себя, но не успела. В дверь постучали, и из коридора донесся голос Глеба:

- Катя, ты идешь?

- Я…

- Надеюсь, платье подошло? Мечтаю тебя в нем увидеть.

- Именно в нем?

- Можно без него, - хмыкнул Исаев в ответ на мой несмелый и очевидно глупый вопрос. – Но, боюсь, ты не согласишься, так что все же жду в нем.

Отражение в зеркале продемонстрировало мне покрасневшие от смущения щеки и бегающий туда-сюда взгляд. Конечно, до состояния «сквозь землю провалиться» было еще довольно далеко, но я все равно чувствовала себя очень неловко. Стояла, кусая губы, и смотрела в глаза той таинственной незнакомки, которая лучилась от счастья.

Решившись, я все-таки направилась к двери. Решительно распахнула ее и вскрикнула.

Глеб стоял почти у меня на пороге, упершись плечом в стену у двери. На его губах играла легкая веселая улыбка, в глазах же вспыхнул искренний восторг при виде наряженной в платье меня. Я почувствовала, как стремительно краснею, и даже невольно отвела взгляд. Очень хотелось, чтобы этот восторг никуда не девался, и остатки мыслей о том, чтобы сменить платье, пропали напрочь.

- Ты роскошна, - промолвил Глеб. – Тебе очень идет этот оттенок.

- Зеленый – это смело.

- По-новогоднему, - кивнул он. – Но мне показалось, что тебе подойдет. Ты в нем настоящая королева.

- Да куда мне… - я опустила глаза. – Я всего лишь…

- Самая прекрасная девушка из всех, кого мне доводилось встречать.

- Бывают красивее, - покачала головой я.

- Внешне? Может быть. Но ведь смотреть надо не только на хорошенькое личико. А у тебя прекрасная, чистая душа. Это подкупает куда больше обертки. Тем более, - он сделал полшага в моем направлении, сокращая разделявшее нас расстояние до минимума, - когда в красивой упаковке оказывается не менее красивая душа.