– А я как раз пообещал девочкам купить на ярмарке зеркальце, меняющее отражения. Не видать нам премии.

– Какая тут премия, сами бы не остались должны.

Похоже, его опасения были не напрасны. Молли слышала, как Гуффало Бинг в ярости топает ногами и распекает нерадивых служащих. За халатность он наложил на обоих такой штраф, что пообещавший зеркальце жевун расплакался.

Когда шум по соседству стих, Молли, озираясь, выбралась из укрытия. Хоть эти двое и собирались всыпать ей триста плетей, в груди шевельнулась жалость. Не повезло им с работой, шли бы лучше работать в поля с остальными жевунами. Как в маминой книге.

НА ЯРМАРКУ

Нужно было решить, что теперь делать, каковы ее первые шаги. У мамы в первое путешествие все сложилось само собой, она сразу встретила волшебницу Виллину в окружении жевунов, и та подсказала, куда идти. Уже по пути мама одного за другим встретила будущих друзей. Значит и ей, Молли, необходимо довериться случаю.

А случай представился как нельзя более удачный, на главной лице все жевуны двигались в одном направлении. Недолго думая, Молли пристроилась за шумным семейством. Двое детей скакали вокруг отца, третий запрыгнул ему на спину и кричал «Но!». Четвертого, с красными от слез глазами строгая мать волокла за ухо и отчитывала, не стесняясь посторонних. Молли заметила такую странность: дети жевунов вырастали очень быстро, а потом в течение жизни постепенно добирали недостающие несколько сантиметров. Ровесники Молли были всего на полголовы ниже ее и вполне могли сойти за одноклассников из большого мира.

– Па-астаранись! – услышала она оклик. – С дороги!.. С дороги, остолоп, ты что, не видишь, кого я везу?

Молли обернулась. Расталкивая прохожих, по середине дороге бежал человек без шляпы. Он тащил огромную повозку на двух колесах. Сверху на мягком кресле восседала почтенная дама неопределенного возраста. Она ни на кого не смотрела, взгляд и поза выражали бесконечную усталость. Наверное, от этих коротышек, вечно копошащихся под колесами. Пухлая белая рука лениво помахивала голубым веером.

– Мадам Бомшток, – восхищенно прошептала женщина, только что отчитывавшая сына.

Дама в экипаже покровительственно скосила глаза на шептавшую. Но, увидев ораву детишек и зареванное лицо одного из них, чуть скривила губы и отвернулась. Мать покраснела, отчего-то зло толкнула мужа.

Когда повозка укатила вперед, Молли приблизилась к семье, спросила у женщины:

– Кто такая эта мадам Бомшток?

Женщина повернула все еще пристыженное лицо, в замешательстве оглядела одежду девочки.

– Ты не знаешь, кто такая мадам Бомшток? – Молли покачала головой. – Супруга господина Бомштока, разумеется. Они запросто ходят на чай к самой чете Гиларов.

– А кто такая чета Гиларов?

Женщина окинула девочку уже подозрительным взглядом, вместо ответа схватила за руки двоих детей, ускорила шаг. Муж поспешил за ней. Молли пожала плечами, нарочно приотстала.

Всю дорогу она улыбалась, оглядывая забавных невысоких человечков, здоровалась с каждым. Она не сомневалась, вот-вот прохожие поймут, что за гостью занесло в Голубую страну, бросятся к ней, счастливые, начнут рассыпаться в благодарностях, уверять, какая это честь, познакомиться с дочкой самой ЭллиИз-заГор. Именно так происходило в маминой книге.

Но время шло, а никто не обращал на нее внимания. Самые вежливые в ответ на моллино «здравствуйте» коротко кивали и снова погружались в свои мысли. Большинство же поспешно отводили глаза и совсем как та женщина ускоряли шаг. Уж больно странно выглядела эта девчонка с ее нарядом и широченной улыбкой на лице. Нормальные люди так себя не ведут.

После множества таких приветствий Молли начала растерянно озираться, а через полчаса вовсе остановилась. Полчаса хватило, чтобы убедиться окончательно: никому до нее нет дела. Гостью из другого мира замечали только когда она крупной фигурой загораживала дорогу. А вместо радости и ликования на лицах жевунов девочка встречала опаску или глухое раздражение. Что-то не так, пока она совсем не узнавала страну, описанную в книге. В душе как снежный ком разрасталось чувство тревоги, какое испытала бы любая маленькая девочка, вдруг обнаружившая себя в чужом городе с чужими людьми.

Облизнув пересохшие губы, Молли беспомощно огляделась. План довериться случаю, пустить все на самотек начинал казаться все менее надежным. Но делать нечего, она поплелась по обочине, уже не решаясь выходить на дорогу и вливаться в поток. В какой-то момент на краю сознания робко шевельнулась мысль о серебряных башмачках. А ну как не дождется своей волшебницы с волшебной книгой? Ведь ничего страшного не произойдет, если она попытается в другой раз, когда лучше подготовится? А как быть с ночлегом уже сегодня? Под напором этих и многих других вопросов решимость девочки таяла на глазах, но она упорно отгоняла их – вот смеху-то будет, спасительница!

От невеселых дум ее отвлекло странное происшествие.

На обочине дороги зашуршали кусты. Высокая трава раздвинулась, оттуда высунулась маленькая, как у куклы голова, с такими же мелкими кукольными чертами лица. Хозяин головы был так низок ростом, что красный колпак едва дотягивал Молли до пояса, а макушка была вровень с коленками ее отца. Несмотря на белую бороду, подметающую землю, существо не выглядело стариком. В своем племени оно, наверное, считалось мужчиной средних лет.

Похожий на игрушечного человечек двумя руками запахнул ворот голубого кафтана, воровато зыркнул по сторонам. Взгляд серых глаз остановился на изумленной Молли, смерил ее с головы до ног.

– Эй, девочка, – позвал он тонким, как жужжание комара, голосом и поманил кукольным пальцем. Заинтригованная, Молли шагнула к забавному существу.

– Вы гном, да?

Человечек снова огляделся из-под белых бровей, долгим подозрительным взглядом проводил взрослого жевуна, оглянувшегося на необычную пару.

– Гном. Скажи, девочка, ты на ярмарку идешь?

Молли пожала плечами:

– Куда все идут, туда и я.

– А знаешь ли ты, что больше всего любят продавцы на ярмарке?

– Что?

– Изумруды. – Он подался ближе. – Ты видела когда-нибудь настоящий изумруд?

– Нет, не видела.

Гном повернулся боком, пряча что-то от чужих глаз, принялся шарить за пазухой. Когда он вытянул руку, на ладони лежала горстка ярко-зеленых камней.

– Ты слышала, что Изумрудный банк за одну изумрудную меру берет двадцать стеклянных?

Молли снова пожала плечами, затем неуверенно кивнула, не хотелось казаться совсем глупой.

– Тогда ты оценишь мою щедрость, когда получишь ее всего за пятнадцать! Сколько у тебя есть мер?

– У меня нет никаких мер.

– Что, вообще? – удивился человечек. Молли покачала головой. – А у твоих родителей? Ты можешь попросить у них, я подожду.

– У них тоже нет.

Карлик помолчал, изучая лицо девочки.

– Тебе повезло, сегодня особенный день, смотри, – он выловил с ладони самый маленький камень, продемонстрировал его в двух пальцах, – я готов за изумрудный четвертак взять с тебя только две меры.

И сразу спрятал камень от любопытных прохожих.

– И четвертаков у меня тоже нет, – сообщила Молли.

Молчание затянулось. Гном с досадой убрал камни обратно за пазуху, на ладони его Молли заметила следы зеленой краски.

– С дороги! – послышался за спиной грозный окрик. – Эй ты, ты что, оглох? Я тебе устрою веселый месяц в башне, прижмись к обочине!

Сквозь людской поток продиралась группа невысоких, похожих на чемоданы жевунов. Вместо кафтанов на них были голубые мундиры, вместо шляп – фуражки. За широкими спинами возвышался голубой с позолотой экипаж. Крепыши расталкивали прохожих, освобождая экипажу дорогу.

Завидев мундиры, гном с тревогой запахнул кафтан, попятился в траву. Молли чуть посторонилась. Один из крепышей в фуражке выхватил взглядом Молли, с подозрением стал рассматривать необычную одежду. Но тут под ноги ему попался нерасторопный малыш. Страж порядка побагровел от гнева, как клещ вцепился ребенку в ухо, орал что-то про башню, пока тот ревел, как блажной. На дорогу выскочила мать ребенка, бросилась умолять простить неразумного детеныша. Тот отвесил ему легкого пинка, продолжил путь, пожевывая с наглым удовлетворением и выискивая взглядом новую жертву.