- Да, заходил один бродяга. Робар. Он бродяга и любитель выпить. Знаю, что из-за этого когда-то его отвергли родители невесты. Так он живет один, а кормится тем, что помогает торговцам на базаре носить товар. Иногда он и сюда брался доставлять закупленные продукты, но лишь до порога. А вчера я вдруг вижу его в дверях. Я велела ему уйти немедленно. Ему тут нечего делать. Он вышел. А я сразу же пошла к печи.

- А он не заходил еще раз?

- Я возилась у печи. Мне показалось, что кто-то снова зашел, но бросить печь я не могла. А когда я вышла – не было никого. Я подумала, быть может, Шему забегала за чем-нибудь.

- Что ж, будь здорова, Нерефед.- Балик взял еще одну хурму и вышел. Он с самого начала не подозревал кухарку или служанку. Знал, что обе преданны царю и верят в избранность Дина и Табо. Так что они никак не могли отравить их пищу. Но странный базарный бродяга, случайным заработком промышлявший на хлеб, зачем он вздумал идти на царскую кухню без приглашения?

Балик пошел искать командира стражников.

***

Шум и голоса подгулявшей публики в харчевне еле заглушала музыка, под которую танцовщица в розовом газовом облачении и множестве блестящих медных украшений исполняла свой ежедневный танец, привлекая внимание десятков пар глаз.

Марик, сидя в углу, где был не столь заметен, попивал пиво и тоже глаз не сводил с танцовщицы.

Морган пришел на встречу, одевшись неброско, словно самый заурядный обыватель города. голова покрыта широким шарфом, отчасти скрывая и лицо. Он сел рядом с Мариком и невольно проследил за его взглядом.

- Да, красотка что надо!- заметил Морган с налетом лукавства.

- Таким красоткам нужны поклонники с поясами золотых монет,- проворчал Марик. Только что он сидел и думал… Нет, не о судьбе Ак-Барры. Он думал о своей судьбе, которая в родном городе, как он считал, была отмеряна ему скупо и неровно. Марик чувствовал в себе силы стать чем-то значительным, но вот уже двадцать восемь лет оставался чем-то незаметным. Беды страны он воспринимал исключительно через свою жизнь. Неудачи других в душе радовали его, потому что легче быть неудачником в компании, чем неудачником в одиночестве. Зато чужие удачи – злили. Разумеется, не все его обвинения в адрес властей города и призывы улучшить жизнь были пустыми. Напротив, они близко касались сердец многих рядовых, обычных, как он сам, но Марик не желал оставаться в их рядах. Он хотел возвыситься, а тогда уж вопросы справедливости перестали бы волновать его, как не волнует жителя пустыни улучшение безопасности морского сообщения.

- Наши друзья не обидятся, я думаю, что мы сегодня обсудим кое-что вдвоем.- сказал Морган.

- Что им обижаться? Или от них есть какой-нибудь толк?- хмыкнул Марик.- Я готов слушать тебя, иноземец Морган.

- Не зови меня иноземцем.- важно ответил Морган.- Теперь я – стражник.

Марик скорчил на лице многозначительную гримасу.

***

- Вы вернули меня к жизни.- Брийя сидела в доме отшельника, в руках держа выдолбленную из кокоса чашку с ароматным напитком.

- С твоей стороны, дитя мое, все же было неосмотрительно пускаться в такой далекий и неведомый путь.- ласково сказал старик.

- Боги благоволят к ним.- с нежностью и слезами счастья в глазах произнесла Брийя.

- Путь их далек и опасен, как я думаю,- заметил старик.- но ты не сможешь уже помочь им, добрая душа, потому что они сами должны пройти его до конца.

Брийя отпила немного из чаши. Отшельник подошел к бортику своей «веранды». Ему так хотелось бы поверить, что ребята, которым он помог, и есть те самые избранные, что обещаны богами. Хотя о легенде он прежде не слыхал.

- Скоро начнет темнеть.- сказал он, обращаясь к переписчице.- Придется тебе заночевать в моем скромном жилище, дитя мое, а утром я отведу тебя до безопасного места. В город я не могу идти.

- За что ба Кабет изгнала вас?

- О, это история давняя и долгая. Я, быть может, поведаю тебе её в другой раз. А сейчас позволь я пойду и приготовлю ложе для тебя, моей гостьи. Завтра нам лучше выйти на рассвете. Ведь в городе и так смертельно волнуются за тебя. Твои родители, наверно, и места себе не найдут?

- У меня нет родителей.- ответила Брийя.- Я заставила поволноваться только царевну Каму. Мы лучшие подруги с ней.

- Я тем более не похвалю тебя, неразумное дитя.- с укоризной сказал старик.- если ты сумела огорчить самую прекрасную добрую и нежную из существовавших когда-либо царевен!

- Добрая весть, которую я принесу, смоет её огорчение.- беспечно улыбнулась Брийя.

***

В тюремной камере сидел у стены человек. Плохо одетый с хмурым некрасивым лицом. Сейчас в лице его к тому же хорошо просматривалась трусость. Часто и бессознательно он облизывал шершавые губы, а глаза у него бегали.

Он провел тут уже второй час, нервничал, и в горле пересохло. Робар не знал точно, почему оказался в тюрьме. Но вообще-то он был бродягой, иногда дрался в харчевне, иногда подворовывал, иногда помогал торговцам сбывать гнилой товар. Причин могло быть много.

Тяжелая дверь приоткрылась со скрежетом. В неё просунулась рука с посудиной. Быстро поставив посудину на пол, рука скрылась, а дверь захлопнулась. Томимый жаждой заключенный прямо-таки кинулся к посудине. Там действительно была вода. Робар с жадностью выпил почти половину.

Дверь снова отворилась, теперь уже нараспашку, вошли тюремщик и стражник.

- Что это такое?- гневно вскричал стражник, выхватывая из рук заключенного посуду с водой.- Тебе не положено!

Рабар испуганно попятился к стене. Тюремщик замер в почтительной позе у двери. Стражник, грозно поглядывая на узника, тоже замер. В камеру вошел инквизитор Балик.

- Итак, гражданин Робар.- заговорил инквизитор.- тебя видели вчера в кухне, когда готовилась еда для избранных. Зачем ты пришел туда? Кто велел тебе отравить пищу акбарри?

Лицо заключенного задергалось и перекосилось. Он был напуган, но, отметил про себя Балик, не возмущен и не изумлен обвинением. Верный признак того, что догадка попала в цель.

- Вчера я был в харчевне «У золотой лозы».- заикаясь от страха залопотал Робар.- Там ко мне подошел человек.

Объятый страхом, он медленно говорил и трясся.

- Кто подошел к тебе?- требовательно, но спокойно продолжала допытываться инквизитор.

- Это был…- Робар внезапно умолк, лицо перекосилось совершенно. Узник захрипел, синея.

Инквизитор и стражник одновременно бросились к нему и успели удержать падающее тело. Но оно безжизненно повисло в их руках.

- Надо звать лекаря!- взволнованно вскрикнул стражник.

- Бесполезно.- покачал головой инквизитор.- Он мертв. Он умер, так и не сказав имени! Теперь нам не узнать и не доказать, кто желал отравить избранных.

- Но что с ним стало?

Инквизитор обернулся к тюремщику.

- Кто дал воду заключенному?

Тот лишь глазами заморгал.

- Кормежка у нас только по распорядку. Ему не должны были давать пить раньше времени.

- Но он пил, когда мы вошли. Вот эта посуда с водой откуда взялась?

Тюремщик смотрел на посудину и молчал.

- Вы плохо исполняете свой долг!- сурово произнес инквизитор.- По вашей вине мы только что потеряли единственного свидетеля, который мог изобличить изменников! Вода отравлена.

Разочарованный инквизитор вышел, прихватив посуду с ядом. А тюремщику ничего не оставалось, как разбираться с трупом – мертвый Робар был и в тюрьме никому не нужен.

========== Часть 1. Глава 11. Новые испытания ==========

Только забрезжил рассвет, а отшельник и переписчица Брийя шли против течения реки той же дорогой, которую вчера преодолела Брийя в одиночку.

Хотя добрая весть, можно сказать, жгла пятки переписчице, подгоняя идти, поскорее добраться до города и утешить Каму, она слишком натрудила ноги накануне, а старик-отшельник шел, не торопясь. Он балагурил, рассказывая Брийе что-то или про свою жизнь, или про попадавшиеся по пути растения.