— Шоколадные.
IV
До не торопился. Он развернул леденец, закинул в рот — и тут чисто случайно услышал скрип кроссовок и голоса, а потом — как что-то рассыпается в большом количестве. До замер, навострив от любопытства уши. Избавился от фантика и лихо миновал пролет.
Полю окружили варвары — и забили в угол.
До не очень-то спешил ему на помощь, он чуть не навернулся и посмотрел себе под ноги: радужные Полины браслеты разлетелись на сотню цветных бусин. Но один почти что уцелел. До поднял его и повертел в руках, склонив лохматую голову набок.
Потом он вспомнил, что герой, и приуныл. Он взял браслет на память, чтобы утешиться хоть клептоманией. А потом в конец похерил положительный образ и произнес со зловещей расстановочкой, как киношный злодей:
— Так-так-так…
И почему-то сработало.
До улыбнулся варварам почти по-братски.
— Мутозите мою принцессу, а меня и не позвали?..
Ему тут же уступили место. Но До прикинулся серьезным, предъявил:
— А че?
— Дим, ты это…
— Моя ж принцесса, да?
— Да мы не претендуем…
До бросился вперед, но замер, словно удержала цепь. Старшеклассники, как птицы: подлетели — и в стороны. И сразу отошли, и вообще — пошли. И обернулись на него, и закрутили пальцем у виска.
Поля из свого угла понаблюдал за этой сценой, уставился на До и дернул бровью.
До сунул в карманы брюк руки, перекатился с пятки на носок и как-то поутих, когда остался наедине с принцессой. Решился поднять взгляд — и как-то исподлобья, опустив вниз голову.
Поля сидел на корточках. Он вытер большим пальцем кровь с нижней губы — демонстративно. Кровь эта была из носа: Поле хорошо досталось.
До почувствовал неловкость и спросил:
— Че, как дела?
— «Твоя принцесса»?
— Не, а че?
Поля помолчал и лопнул розовый пузырь. Потом спросил:
— Я все никак не догоняю: ты в этом селе пугало или шут?
До усмирил улыбку железняковского чучела до обыкновенной.
— Я — два в одном.
Поля усмехнулся. Он поднялся с места, но неровно, и До вдруг чуть не подошел — как будто поддержать, но вовремя остановился. Поля дернул бровью. До сделал шаг назад. Обвел издалека Полино лицо рукой, сказал что-то невразумительное:
— Ты бы это…
Поля не понял и, глядя вопросительно, тронул красное и размазал по подушечкам пальцев. Отследил нервное движение кадыка и, помедлив, ухватил До за клоунский галстук.
До отступил — его не отпустили. Он стиснул тонкое принцессово запястье, заставляя Полю разжать пальцы. Посмотрел затравленно, как если бы обидели — сильно и навсегда. Отняли конфету, все игрушки, и песочницу, и двор.
За песочницу и двор… До приставил к Полиному лбу два пальца.
Поля послушно отошел к стене, прижался к ней спиной. До приблизился к нему вплотную, словно попытался высмотреть — без лупы и без микроскопа — вселенский смысл в Полиных глазах. Смыслом в них даже не бликнуло.
До сказал:
— Да ты же гонишь…
— Насчет?
— Меня. Тебя. Вообще. В целом.
Поля вопросительно дернул бровью.
— Да?
До растерял уверенность. И немного отошел. Поля все еще как будто был сарказм… Или совсем без доли шутки? Разобрать было нельзя. До отпустил его. Весь хмурый-понурый, обиженный и раздраженный, отправился восвояси — и в этот раз даже не обернулся.
V
До забрался на парту, уселся по-турецки. На запястье у него болтался гремящий радужный браслет, при себе был маркер. До схватил старшеклассника за подбородок, снял колпачок зубами и выплюнул куда-то в сторону.
Конечно, он устроил правосудие прямо посреди урока.
— Дима, я вызову директора… — сказал учитель.
— Да я быстро, — не смутился До. — Меньше минуты, если рыпаться не будет. Вы не отвлекайтесь. Математика там, все дела…
Пока очевидцы давили смешки и включали камеры на телефонах, учитель в сердцах бросил учебник и, красный от негодования, покинул класс.
— Ты не брыкайся, зайка. Либо так, либо попозже еще хуже, да? — До заглянул новому приятелю в глаза с таким выражением, с каким стоматолог утешает пациента. И пообещал: — Больно не будет.
— Ты же сам над ним ржал…
— Ш-ш…
До нарисовал на лбу несчастной жертвы главный символ примитивного заборного искусства, приговаривая между делом:
— Ты не переживай, я ведь за то, чтобы внешность отражала… ну этот, богатый внутренний.
До повторил рисунок на щеках — широким жестом, с видом расслабленного профессионала.
— Люди должны знать, с кем имеют дело. Как считаешь? Нельзя им запрещать… самовыражение там всякое, да?
До залюбовался результатом. Открыл в восторге рот, хлопнул в ладоши, хлопнул пациента по плечу и ласково заговорил:
— Ну вот, крошка моя! Другое ж дело.
До спрыгнул вниз и отправился к следующей парте. Жертва сорвалась вперед и, чуть не сбив случайного оператора с ног, вылетела вон из кабинета. До не расстроился и, насвистывая на ходу, пошел к третьему.
— Сдайся по доброй воле, а?.. А то вы че-то нервные такие…
Жертва завертела головой, но уже через минуту, загнанная в угол кабинета, перестала сопротивляться и начала получать удовольствие. Или психологическую травму. Второе — вероятнее.
Очень скоро в соцсетях появились любительские фотоотчеты с урока по алгебре, десятки видео, одно из которых — на официальном канале До Асида, и бесчисленное множество репостов. А в комментариях понаписали, будто маркер несмываемый.
========== #это_провал (upd) ==========
Я надеюсь, ты пойдешь
и расскажешь всем своим друзьям,
Что я сумасшедшая сука.
Two Neighbors — Never Talk to Me Again
I
Герой дня сидел напротив входа в школу, на заборчике, и следил за комментариями в соцсетях. Поля мог бы пройти мимо, но вдруг остановился и дождался, когда До заметит.
Тот замер на секунду, потом вытащил изо рта чупа-чупс.
— Че, как дела?
— Тебя могут исключить…
— Ну да, — хмыкнул До. — Не ссы, принцесса, ничего не будет.
— Дим, ты людей разрисовал хуями…
До уложил на язык конфету и прошепелявил:
— Ну и че?
— Если меня отловят после школы, я свалю все на тебя.
До уставился на Полю почти что умиленно.
— Да ты что?
Поля сам себе не верил и вдруг цокнул, теряя аристократический пофигизм. Он подошел ближе, тронул белой ручкой заборчик, собрал капли — и не рискнул сесть рядом.
До склонил набок голову, наблюдая, и разулыбался.
— Не нравится мое «село»? А че?
Поля уставился на него без выражения, потом ухватился за палочку от чупа-чупса, стукнул леденцом — по чужим зубам, дернув на себя, и поместил себе в рот. До застыл и растерялся. А затем спросил наждачно-царапучим голосом:
