Аврора кивнула, а Тристан продолжил:

– Так не пора ли поведать нам, что сподвигло тебя, молодую Дракошку, захотеть отправиться в прошлое? И что именно ты собралась там менять?

– Это долгая история, вздохнула Аврора, – в двух словах и не расскажешь.

– А ты не торопись, – снова улыбнулся девушке Тристан, – у нас в запасе Вечность, которую нам под силу превратить в миг. Говори!

– Я хочу вернуться в прошлое и убить Черную Ведьму! – воскликнула Аврора.

– Какую из них? – единороги недоумённо переглядывались, не понимая, куда и зачем собралась эта странная Дракошка.

– В Мире без Магии у меня есть друг, Тёмный Эльф, – начала Аврора, – когда он был изгнан из Мира в котором родился, Провал Междумирья вышвырнул его на Землю. Иона, а именно так стал называть Тёмного Эльфа настоятель монастыря в котором был в то время Перекрёсток Миров, через какое-то время стал священником. Именно Иона рассказал мне о том, что ничто не берется ниоткуда и не исчезает в никуда. У всего есть начало и будет конец! А это значит, что когда-то, давным давно, случилось нечто, превратившее обычную, добрую, мудрую Ведьму в Чёрную, несущую зло и гибель всем и всему, к чему прикоснётся. Именно она, та самая, что стала Первой Черной Ведьмой, которая совращала умы юных ведьм, заманивая их в тенета Зла, воспитывающая во зле своих дочерей, внучек и всех женщин своего рода, мне и нужна! Не будь её – не было бы Зла во многих Мирах, созданных Творцом для мира, любви и процветания!

Аврора давно замолчала, а единороги все так же удивлённо смотрели то на неё, то на своего вожака, словно ожидая его решения.

– Что скажете, соплеменники? – казалось, что Тристан вовсе не торопится принимать какое-то решение самостоятельно.

– А что тут говорить! – Аврора увидела Марселя, сидевшего напротив, – девчонка просит о невозможном! Если мы исполним её просьбу, то перевернем и изменим будущее многих Миров! А я не вижу для этого никаких предпосылок!

– Иона говорил, что Творец создал всех, кто живет в Мирах, добрыми и хорошими, – промямлила Аврора.

– Ну и что?! – усмехнулся молодой единорог, – а потом они стали такими, какими стали! Вот пусть и живут с этим грузом! Как там говорят в твоём Мире без Маги? Пусть несут свой крест!

– Ты жесток! – воскликнула Аврора, – нельзя быть таким!

– Глупая Дракошка, – усмехнулся спорщик, – единорогам не ведомы чувства, от которых страдают все Миры! Я по определению не могу быть ни добрым, ни жестоким!

– Значит, ты просто равнодушный чурбан! – воскликнула Аврора и тут же прикусила язычок, – прости, я не хотела тебя обидеть, – начала оправдываться девушка.

– Обида мне тоже не свойственна, – молодой единорог поднялся во весь рост, – я думаю, что мы тебе откажем! Верно, отец?

– Сядь, Марсель, – Тристан, не отрываясь, смотрел на пламя, – мы не станем торопиться. Конечно, Чёрные Ведьмы принесли немало зла и бед во всем Миры, но до сегодняшнего дня ни у кого не возникало желания отправиться в прошлое и попытаться что-то изменить там. Все научились жить бок обок со злом, смирились с его присутствием в жизни. Наверное, – Тристан перевел взгляд на Аврору, – произошло что-то, что заставило тебя принять подобное решение и переместиться в Мир Единорогов? Кстати, мы до сих пор не знаем, как тебе это удалось?

Аврора зевнула. Бесконечная ночь – это хорошо, но спать тоже иногда нужно. Тристан заметил этот зевок:

– Впрочем, чего-чего, а времени для бесед у нас предостаточно. Отправляйтесь-ка вы, юные барышни, спать! – Тристан с нежность посмотрел на Фрэйю, – а мы еще немного побеседуем, верно, единороги?

– Да-да! Конечно! Нам есть что обсудить! – слышалось со всех сторон, когда Фрэйя, явно не довольная тем, что её и Аврору отстранили от бесед взрослых, но не решившаяся возражать отцу, взяв девушку за руку, медленно пошла к дому, где они отдыхали по прибытию на плато.

– Ты спишь? – Фрэйя легонько коснулась пальцами плеча Авроры.

– Нет, – ответила девушка, – а ты? – Аврора задала вопрос, который обеим показался глупым.

Девушки тихо засмеялись, словно опасались привлечь чьё-то внимание.

– Долго еще будет продолжаться ночь? – полюбопытствовала Аврора.

– Не знаю, – Авроре показалось, что Фрэйя пожала плечами, – взрослым нужно поговорить и принять решение. И пока это не свершится, будет длиться ночь. Давай поболтаем о чем-то, – предложила Единорожка, – мне так редко доводится общаться с нашими.

– Это еще почему? – удивилась Аврора.

– Ну подумай сама, – снова тихо засмеялась Фрэйя, – о чем им со мною разговаривать? Я ведь самая младшая в табуне. Да еще и девочка, – Фрэйя вздохнула.

Аврора решила задать вопросы, которые не давали ей покоя с момента, как табун прилетел на плато:

– Марсель твой брат?

– Да, – ответила Фрэйя, – наш отец Тристан. Только мамы у нас разные, – Единорожка снова вздохнула, – были.

«Да что ж такое?! – подумала Аврора, – что ни спрошу – она вздыхает! Словно каждый мой вопрос вызывает какие-то неприятные ассоциации!»

Но любопытство, а больше желание разобраться в складывающейся ситуации, заставили девушку продолжить:

– Мне показалось, что я не очень понравилась Марселю. Он с самого начала, как только меня увидел, проявил если и не враждебность, то настороженность.

Фрэйя снова тихонько засмеялась:

– Это потому что тебя нашла я! И еще потому, что ты понравилась папе!

– Откуда ты знаешь, что я понравилась Тристану? – удивилась Аврора.

– Знаю, – ответила Фрэйя, – чувствую. А Марсель, он вообще-то очень хороший, только давно хочет стать вожаком табуна и злится от того, что ему это не удастся!

– Почему не удастся? – не понимала Аврора.

– Потому что быть вожаком может только Крылатый Единорог! – гордо ответила Фрэйя, – а Марсель родился без крыльев.

– Ну и что?! – удивилась Аврора, – крылья – еще не самое главное, чем должен обладать тот, кто будет главенствовать над соплеменниками!

– Для нас – главное, – задумчиво пробормотала Фрэйя, – Тристан уже устал от груза ответственности, который лежит на его плечах от начала сотворения Миров, но передать свою власть никому не может.

– Как же так? – тихо прошептала Аврора, – ни разу в вашем Мире не родился ни один крылатый единорог?

– Я тебе скажу, – шепот Единорожки раздавался в самом ухе Авроры, – только пообещай, что больше никто об этом не узнает!

– Конечно, – так же шепотом ответила Аврора, – я никому не расскажу, если ты этого хочешь.

– В нашем табуне есть еще один крылатый единорог!

– Да?! И кто же это?!

– Я, – стеснительно призналась Единорожка, – об этом не знает никто кроме папы. Вот теперь знаешь ты, – и тут же снова переспросила, – но ведь ты меня не выдашь? Ты пообещала!

– Конечно! – заверила Аврора, – только не понимаю – зачем это хранить в тайне? Почему твои соплеменники не могут обо всем узнать?

– Потому что я девочка, – вздохнула Фрэйя, – и я обречена умереть.

– Как умереть?! – Аврора подскочила с постели, развернула Фрэйю лицом к себе, – что за глупости ты говоришь?! И что значит – обречена?!

– Так повелела Творец, – грустно ответила Единорожка.

– Я ничего не понимаю! – горячилась Аврора, – наверное, будет лучше, если ты расскажешь обо всем с самого начала!

– От Начала Сотворения Времён? – уточнила Фрэйя.

– Да! Именно от него самого! От Начала Сотворения Времён! – подтвердила Аврора.

– Когда Творцу понадобилась помощь в управлении Стихиями и Временем, – начала рассказывать Фрэйя, – она создала Драконов и Единорогов. В сердцах драконов кипели страсти, они летали между Мирами, наводили ужас на иномирцев одним своим появлением, избирали себе пару, обзаводились потомком. И это было правильно! Ведь так захотела Творец! Наш Мир, и все мы, были статичны, как и само Время. Девственный Мир, населенный совершенными девственными созданиями. Но, как сказал сегодня отец, в жизни все когда-то случается в первый раз. Однажды, пара единорогов, возжелала плотской близости. Понимая, что в этом Мире им не позволят свершить акт любви, они уединились там, где никто не смог бы их отыскать, решив навсегда покинуть Мир Единорогов. В назначенный срок у них родился ребенок. Понимая, что нельзя оставаться в чужом мире с крошкой-единорогом, пара вернулась сюда, надеясь, что им простят проступок и не накажут слишком строго. Они втроём перенеслись на берег родного океана, и тут же решили окунуться в его воды, чтобы смыть с себя пыль и тлен чужого мира. Волны океана подхватили семью, то вознося их к самому небу, то низвергая в бездну. Все было так славно, так весело, что единороги не понимали, как они могли жить вдали от любимого Мира?! Мужчина-единорог даже подумал, что единение с родным Миром намного прекраснее, чем единение с той, что подарила ему ребёнка. И едва он успел об этом подумать, как огромная волна накрыла женщину-единорога, и утащила в бездну. Когда волна спала, на её гребне осталось только облако белоснежной пены.