— Ну молодец, братец, — хмуро проговорила Карин.

— А я-то тут причём… — вздохнул Ичиго и успокаивающе погладил Юзу по голове. — Ну же, успокойся… Сестрёнка, — обращение он с усилием выдавил из себя. Ему всё ещё казалось неправильным такое обращение с людьми. Хотя казалось бы, если он действительно один из них, должно было быть наоборот. — На вас я не злюсь.

— Правда? И на папу не злишься? — Юзу подняла мокрое от слёз лицо, смотря на него глазами, которым нельзя отказать.

— И на папу тоже не злюсь, — вздохнул Ичиго. Хотя и врал, конечно. На бородача он ещё очень, очень злился.

— Вот и отлично, Куросаки-сан! — усмехнулся Киске, неожиданно появляясь за его спиной и хлопая по плечу. — Негативные эмоции были бы вам во вред. Если юные дамы не возражают, я бы хотел украсть вас у них на какое-то время.

— Забирайте этого придурка и объясните ему всё, — пробурчала Карин. — А то, зная его, он сейчас начнёт задавать глупые вопросы.

— Ну-ну, Куросаки-чан, не будь так жестока к брату. Пока что он задавал только очень логичные в его положении вопросы, — улыбнулся Киске, а потом потащил Ичиго за собой в сторону бородача. — Идёмте, господа. Думаю, нам с вами нужно обсудить ещё не один вопрос.

— Да уж, — недовольно буркнул Ичиго, чувствуя, что сейчас очень похож на Карин. — Вам обоим предстоит много чего мне объяснить.

И на этих словах он недовольно покосился на бородача. Тот был до необычайного спокоен и собран, будто наконец скинул свою маску идиота и серьёзно отнёсся к делу. Самое время, потому что было дело действительно серьёзнее некуда.

— Я и Куросаки-сан непременно ответим на все интересующие вас вопросы, — усмехнулся Киске. — Только давайте найдём место, болше располагающее к серьёзному разговору, а не к драке. И пока мы будем идти, будьте добры, обдумайте и тщательно сформулируйте свои вопросы, потому что времени для их решения у нас не так-то много.

Ичиго казалось, что глаза Киске в этот момент стали необычайно серьёзными. И это подействовало на него куда больше, чем сами слова. Пока они шли по парку, который окружал исследовательский центр, он полностью погрузился в свои мысли и составлял воображаемый список наиболее интересующих его вещей.

Комментарий к Часть двенадцатая. Вопросы

А я жив, да. Прошу прощения за столь длительное отсутствие главы. Надеюсь, что читатели не вымерли за это время.

========== Часть тринадцатая. Ответы ==========

Комплекс научного института на Марсе впечатлял размахом прилегающей территории. Тут был парк, который очень странно смотрелся под оранжевым небом, пруд, который под этим же небом как-то сохранял свою синеву, одно большое здание и множество пристроек. Всё это ютилось под огромным прозрачным куполом, материал которого системы Куросаки определить не могли. Или теперь правильнее говорить «он не мог определить»?

У пруда имелась небольшая деревянная пристань, на которую Киске завернул, а потом присел на её край и, отставив обувь, спустил в воду ноги.

— Знаете, это место очень успокаивает, самое то для серьёзных разговоров и размышлений о великом. — Он повернул голову и посмотрел на обоих Куросаки, которые остановились рядом с ним. Ичиго боковым зрением отметил, что бородач нахмурился и скрестил руки на груди. — Итак, Куросаки-старший-сан, начну я или вы? Или стоит начать с вопросов Куросаки-сана?

— Полагаю, что стоит начать с общего рассказа и потом уже отвечать на те вопросы, которые останутся, — сказал тот в ответ и, тихо вздохнув, присел прямо на пристань, скрестив ноги. Ичиго последовал его примеру.

— Я надеюсь, что вы оба действительно мне всё объясните, — тихо проворчал он и хмуро уставился на «отца».

— Будто бы ты оставишь мне выбор, — вздохнул бородач и достал из кармана сигареты.

— Не знал, что ты куришь. — Ичиго внимательно проследил за тем, как Иссин поджигал сигарету и затягивался дымом. Киске поодаль картинно скривился от запаха тлеющего табака.

— Обычно и не курю. Но твоя мать говорила, что с сигаретой я выгляжу круто, так что… А ещё это успокаивает.

— Моя мать? — Куросаки выгнул бровь, выражая этим своё удивление.

— Твоя и девочек… Знаешь, давай я начну с самого начала. — Бородач устало потёр переносицу и ещё раз затянулся, прежде чем приступить к рассказу. — Семь лет назад у меня была семья, состоящая из жены и троих детей — Юзу, Карин и Ичиго. Тогда многие современные технологии только входили в обиход и… Хотя это неважно, просто в один день вследствие аварии телепорта погибли моя жена и сын. Точнее, жена погибла, а сын находился в состоянии комы. Он потерял большую часть тела, обгорел до неузнаваемости, и врачи говорили, что в себя он уже не придёт. Тогда я познакомился со шляпником.

— Это я, — усмехнулся Киске, немного театрально отвешивая подобие поклона.

— Даже тогда он уже занимался тем, что не было одобрено на Земле: киборгизация, имплантация жизненно важных органов и тому подобное. Честно говоря, на тот момент я был просто раздавлен, поэтому узнав, что есть шанс вернуть сына, схватился за него. — Всё время, которое бородач говорил, он не смотрел в глаза Ичиго. Его взгляд блуждал по поверхности пруда, иногда перескакивал на сигарету, иногда на вторую руку, которой он нервно мял брюки на колене. Ичиго подумал, что это могло быть признаком нервозности — того странного состояния, о котором он читал в лаборатории Айзена.

— Если позволите, с этого момента объясню я, — улыбнулся Киске, и его пронзительно серые глаза, казалось, видели каждую микросхему в Ичиго. Этот определённо не нервничал. — Семь лет назад я только задумал свою технологию по записи человеческой личности на жёсткий диск и должен признать, что не доработал её на тот момент, когда мне подвернулся Куросаки-сан. Но тогда я был достаточно в ней уверен и попытался перенести ваш характер и воспоминания на диск. Пожалуй, мне следовало учитывать особенности детской психологии и её сопоставимости с психологией компьютера, теперь я это понимаю. В общем, проблема оказалась в том, что личность человека, записанного на диск, немного… Не так установилась. Все воспоминания остались будто бы в архиве, в неактивной памяти, и не хотели переходить в активную. А без воспоминаний настройки характера слишком схожи с теми, что имеют ИИ, поэтому тело робота восприняло диск как искусственную личность, а доступ в интернет дополнил недостающие фрагменты настроек. Поэтому получились вы. — Киске виновато улыбнулся и развёл руками. — Не человек и не ИИ в механическом теле. Ваш отец меня тогда чуть не убил, честно говоря.

Ичиго слушал и старательно пытался обработать эту информацию, но система наотрез отказывалась принимать факты. Он отлично понимал — то, о чём говорит Киске, теоретически вполне возможно. Понимал, что у него в памяти действительно есть архивные файлы, которые он всегда считал чем-то заводским, просто необходимым для его работы. Но всё это было слишком уж нереально для того мира, в котором Ичиго жил до этого.

— Я вижу, вам сложно всё это переварить, — сказал Киске. Он не переставал улыбаться всё это время, будто бы находил происходящее довольно забавным или… Просто был в восторге от того, что происходило прямо сейчас? Куросаки было сложно это понять. — Знаете, у меня была теория, что ваше сознание всё ещё прячется за всеми этими настройками интернета и записями жёсткого диска. Я думал, что когда придёт время, оно вернётся, восстановится… Повзрослеет достаточно, чтобы принять случившееся. Потому что одиннадцатилетний мальчик, закрытый в металле, конечно же, испугался происходящего и убедил себя, что он собой не является. Удивительный феномен, честно говоря, и я рад, что смог его наблюдать. Но когда в системы служащих Готей-13 пробрался вирус, слетело то самое ограничение, что вас сдерживало, Куросаки-сан. Не могу не отдать должное Айзен-сану, в программировании ему нет равных, но вы смогли его удивить, что определённо делает мне честь…

— Подождите! — резко перебил Ичиго поток слов Киске. — Вы что, хотите сказать, что это Айзен запустил вирус в системы служащих Готей-13?