Кроули поджал губы и перевёл взгляд в окно. Он пытался придумать отговорку, был уверен, что она существовала, но мозг упорно твердил, что Айзек прав. Только вот мозг ― это одно, а эмоции хотели совершенно другого.

― Всё равно. Я сделал фигню, ― выдал он, чувствуя себя обиженным ребёнком. Вёл он себя сейчас именно так: душа требовала драмы, даже если её предмет того не стоил.

― Хорошо, допустим, ― согласился Айзек, отставляя на пол полупустую чашку. ― Со всеми бывает, не рассчитал силы, когда выбрал новое направление. Но это же нормально, не правда ли? Быть недостаточно хорошим в том, что делаешь впервые.

― Я не делаю эту работу впервые, ― возразил Кроули, хмурясь.

― Ты сам сказал, что влез в «другой» жанр, ― Айзек посмотрел на него с упрёком, будто бы говоря взглядом: «Определись уже, что говоришь». На этот взгляд можно было лишь недовольно скривиться, а ещё до Кроули дошло только сейчас, что он оговорился, что пишет для кино. Но пока его не начали терроризировать вопросами об этой сфере или просьбами «почитать мою идею» или «познакомить с нужными людьми», всё было относительно неплохо. Впрочем, Айзек, похоже, был не тем человеком, который лез бы в чужие дела, если его не приглашали.

― Ладно, этот жанр я пробовал впервые, ― буркнул Кроули недовольно. ― Но я же пишу не впервые! И я подготовился! Я читал книжки в этом жанре.

― Не думаю, что это та подготовка, которая была нужна, ― вздохнул Айзек тяжело. ― Ты же не книгу собрался писать. Особенности жанра и всё такое.

― Да, но… ― Кроули попытался побыстрее подобрать нужные слов, но они не находились. ― Блин, всё равно обидно. Теперь вообще не хочется что-либо делать. Или как минимум отсылать это Вельз.

― Тогда не отсылай, ― предложил Айзек с улыбкой. ― У критики, высказанной вслух, есть одно неоспоримое преимущество: её легко забыть и невозможно перечитывать. Если так хочется писать ― пиши, причём что хочешь пиши, можно даже не на ноут, а на бумажку, если не лень потом перепечатывать. А если не хочется писать ― не пиши, кто же тебя заставит? Мне казалось, что творчество насильно не выжимается.

Кроули цыкнул и сделал ещё глоток чая, потом взял печенье. Айзек молча жевал своё. За окном стучал дождь, уже вовсю заливая сад мадам Трейси.

― Ты больно мудрый для парня, который живёт в непонятном селе у чёрта на рогах. Ты уверен, что не являешься тысячелетним эфирным существом с невероятным жизненным опытом за плечами? ― спросил Кроули. Айзек на это только фыркнул, а потом весело рассмеялся. Почему-то от его смеха настроение начало исправляться.

― Ты это меня так завуалированно ангелом назвал, что ли? Нет, конечно. Был бы старше, моя библиотека дома не помещалась бы, ― наконец, ответил он, вытирая выступившие от смеха слёзы в уголках глаз.

― И то верно, ― ухмыльнулся Кроули. ― Слушай, расскажи о том, как начал собирать книги. Должны же быть какие-то смешные истории о них, не верю, что нет.

― Может, и есть, но в основном истории скучные, для тебя так точно, ― вздохнул Айзек и покачал головой. ― Боюсь, тебе не понравится.

― Да брось ты, ― Кроули оскалился и уставился на него в упор. ― Я хочу послушать. А то всё обо мне да обо мне говорим. Колись, у тебя есть что-то для таких вечеров, как сегодняшний.

― Возможно, и есть, ― нехотя признался Айзек, но Кроули был почти уверен, что у того достаточно историй собралось за многие годы.

Так они и сидели с чаем и печеньем, пока с неба падал дождь и капли воды наперегонки бежали по стеклу веранды, то и дело обгоняя друг друга и срываясь на землю, которая благодарно впитывала их после почти недельной жары. Айзек по мере рассказа расслабился и развалился на подушках, облокотившись на раму окон и поставив чашку с остатками чая себе на бедро, придерживая её пальцами. На белых льняных брюках после такого точно останется круглая замятость. Пока Айзенк говорил, он много улыбался, описывал детали своей работы не без определённой гордости, и, на самом деле, его истории действительно были не такими уж смешными, в основном завязанными на тонкостях букинистического дела, но просто слушать его было приятно. Развалившись в кресле, Кроули думал, что годам к пятидесяти-шестидесяти он, наверное, точно сможет стать таким же праздным бездельником, с виллой где-то у моря, где погода не такая бешеная. Когда он станет успешным человеком, то сможет пойти на заслуженный отдых, а до тех пор стоит продолжить работу.

И всё же Кроули ловил себя на мысли, что завидует Айзеку. По-хорошему, но завидует тому, как тот просто относится к любым проблемам, как может посвящать всё свободное время любимым книгам и просто не заморачиваться. А ещё, пока тот болтал, он решил, что пока не будет перечитывать тот сценарий. В чём-то Айзек уж точно был прав: Кроули слишком зациклился. Весь его перерыв всё равно упирался в этот дурацкий сценарий, стоило отдохнуть от него в первую очередь. Поэтому, если в ближайшее время ему захочется писать, то, скорее всего, он откроет новый документ и оставит его без названия до самого конца.

― Слушай, а у тебя есть планы на завтрашний вечер? ― спросил Айзек, когда они отсмеялись после очередной его истории. ― Один милый старичок устраивает что-то типа домашнего кинотеатра у себя дома, ты мог бы присоединиться. К тому же он предпочитает старые фильмы, может, тебе будет даже интересно.

― Может, будет интересно? Ты не уверен?

― Конечно не уверен, ― фыркнул Айзек. ― Я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы говорить наверняка.

― Ладно, ладно, ― вздохнул Кроули. Его не прельщала мысль целый вечер сидеть с пенсионерами, но в принципе… Почему бы и нет? ― Посмотрим, что там за кино. Проведёшь?

― Само собой, ― кивнул Айзек, но огонёк в его глазах намекал на то, что это ещё не всё, что он хотел бы от Кроули. ― И ещё кое-что.

― Говори уже, ― буркнул тот, предчувствуя, что отказать всё равно не сможет.

― Пойдём на пляж? ― просто предложил Айзек.

― Сейчас?!

― Нет, конечно! Когда погода исправится. По прогнозу это будет завтра-послезавтра.

― А почему со мной? ― Кроули прищурил глаза, внимательно смотря на Айзека.

― Потому что у тебя есть машина, ― спокойно объяснил тот. ― Логично же. На машине мы доберёмся быстрее, не устанем, а ты не потеряешься в местных указателях.

― Хитрец. Ты просто хочешь к морю, ― вздохнул Кроули. Кого он обманывал ― он и сам хотел.

― Не без этого. Ну так?

― Поехали. Только у меня плавок нет.

― Они не обязательны. Туристический сезон ещё не начался, вряд ли мы с кем-то встретимся на пляже…

― Я начинаю думать, что ты ищешь повод заценить мой зад, ― буркнул Кроули недовольно. ― Просто сгоняю за плавками в магазин завтра и всё.

― Как хочешь, ― Айзек усмехнулся, и в его голосе явно звучала издёвка. Каким бы приятным собеседником он ни казался временами, но язык у него был острый. ― Тогда я пойду, пожалуй, пока дождь поутих.

Стук капель теперь был слышен недостаточно громко, что давало надежду на то, что погода исправится уже завтра.

― У меня нет зонта, если что, ― признался Кроули, с трудом вылезая из своего кресла и чуть не перевернув при этом пустую чашку.

― Не страшно, тут недалеко, ― усмехнулся Айзек.

На улице уже действительно лило не так сильно, скорее просто брызгало. Айзек вышел из дома и трусцой побежал к своей калитке. Кроули проследил за ним взглядом, а потом заметил свою совершенно мокрую машину под деревом. В салоне его ждал злосчастный ноутбук. С одной стороны, он всё ещё до жути боялся его открывать, а с другой, оставлять его там надолго было не лучшей идеей. Немного помявшись на пороге, Кроули всё же пошёл к Бентли. Надо будет зарядить чёртов гаджет и, наверное, купить ручку и блокнот.

========== Домашний кинотеатр ==========

Утром Кроули решительно заявил себе в зеркало, что не позволит унывать бренному телу. В Лос-Анджелесе из-за критики он мог потратить пару дней на самокопания, огрызаться на всех вокруг и аргументировать это тем, что ему позволено ― ему испортили настроение. Вдали от города ангелов унывать было бессмысленно, бурчать на кого-то ― тем более: Айзек не даст с собой так обращаться, а с другими жителями Кроули был знаком недостаточно близко.