― Не веришь мне? ― усмехнулся призрак, а потом исчез за стеной, к которой весь этот мусор был привален. Кроули тяжело вздохнул и взялся за работу.
Судя по весу, в коробках были далеко не документы, заглянув в одну из них, Кроули с удивлением обнаружил старую военную форму и сапоги. Правда, и то и другое здорово подъела то ли моль, то ли крысы, но всё же одежда была узнаваема. Так как комплект был не совсем похож на то, что было на Айзеке, можно было предположить, что это был образец формы более поздних времён.
За коробками оказался плотно прижатый к стене кусок фанеры. Немного отодвинув его, Кроули оказался в библиотеке, и это явно того стоило.
Помещение было огромное и очень светлое. Наверное, когда-то оно полностью было заставлено книжными шкафами, но теперь книжные полки остались только около стен, но они все были заставлены книгами. Окна выходили на запад, но даже сейчас тут было достаточно светло, чтобы читать, а высокий расписанный потолок казался частью не госпиталя, а как минимум очень богатого дома или даже храма. Кроули замер, задрав голову и рассматривая людей на потолке: мужчины, женщины, дети, облака и природа. Наверное, вечером тут будет ещё красивее, но даже сейчас хотелось остаться подольше.
― Я вижу тебе нравится, ― с улыбкой заметил Айзек, о котором Кроули успел забыть: тот парил над одним из чудом уцелевших тут кресел. Части другой мебели, возможно и книжные шкафы в том числе, лежали тут же, прямо посреди комнаты, неаккуратной кучей, из которой торчали обломки досок и обрывки ткани обивки. ― Присаживайся, ― предложил Айзек, кивая на ещё одно целое кресло. Не было бы оно покрыто слоем пыли, Кроули бы даже согласился, но представив, как потом сложно будет это отстирывать, решил, что пожалуй не стоит.
― Я лучше стул возьму, ― сказал он, выбирая из разбросанных более-менее целый и смахивая с него грязь. ― Эта часть здания не похожа на госпиталь.
― Потому что это здание не всегда было госпиталем, ― в глазах Айзека промелькнуло самодовольство. ― Когда-то это было поместье герцога Файфа. Вообще этот герцогский титул просуществовал недолго, а сыновей у герцога не было, поэтому он завещал свой дом под госпиталь. Через два года после его смерти началась Первая мировая война, и такое наследство стало очень кстати. Но строилось здание для жены герцога, принцессы Луизы, поэтому он не поскупился на оформление, в том числе заказал для библиотеки фрески. Что-то из этого копия рисунков из Сикстинской капеллы, что-то ― полёт фантазии художника, но, мне кажется, получилось очень красиво.
― Даже спорить не буду, ― усмехнулся Кроули. ― Но откуда ты это всё знаешь? Даже наш преподаватель истории говорил, что здание построено специально под госпиталь.
― О, ты забываешь, что, когда я лежал тут, были живы те люди, которые помнили о герцоге и его подарке, ― Айзек скрестил пальцы и вздёрнул нос. ― Я очень много знаю об этом госпитале.
― Расскажи! ― тут же потребовал Кроули. Не то чтобы он когда-то всерьёз интересовался хоть одним школьным предметом, но сейчас оказалось, что узнавать историю вот так ― занимательно.
― Ну, не думаю, что даты и факты тебе будут особо интересны… ― задумчиво пробормотал Айзек. ― Могу сказать, что во время первой войны тут было много пациентов, которые проходили реабилитацию, получали протезы, даже соответствующий кабинет с остатками материалов сохранился, позже его использовали как склад, а кабинет протезирования перенесли на первый этаж, как и хирургический отдел ― чтобы раненым было проще добираться на перевязку. Во время второй войны тут не хватало мест, некоторые лежали прямо в коридорах, даже без матрасов… Страшное было время, особенно для тех, кто уже прошёл одну войну. Участники третьей войны тоже проходили тут лечение, но далеко не…
― Третьей?! ― Кроули даже не заметил, что перебил призрака. ― Ты это о чём? Разве вторая мировая не была последней…
― Ох, молодой человек, вы явно не очень хорошо знаете историю и не интересуетесь политикой, ― усмехнулся Айзек и шутливо погрозил Кроули пальцем. ― Я говорю о Фолклендской войне. Честно говоря, я до конца был не уверен в том, что за эти острова будет кто-то сражаться, но миссис Тэтчер была тверда в своём решении.
― А-а… Вот как… ― Кроули почувствовал себя неловко. Пожалуй, если бы не улыбка Айзека, он бы начал загоняться из-за этого, как часто бывало с ним после неудачных шуток в школе у доски или с друзьями. Но Айзек улыбался, а его улыбка дарила ощущение тепла и покоя, которое буквально пленило Кроули.
Он бы так и продолжал залипать на прекрасного призрака, если бы с из-за двери не послышался отдалённый крик:
― Я зна-аю, что ты тут, маленький проказник! Выходи по-хорошему или я сам найду тебя, засранец!
У Кроули тут же округлились от страха глаза, и он тихо прошептал:
― Шедвелл… Чёрт, он же меня тут найдёт и снова сдаст в полицию…
― Не беспокойся, ты успеешь уйти до того, как он поймёт, где тебя искать, ― Айзек успокаивающе похлопал Кроули по плечу и чувство тепла снова захлестнуло Кроули: ладонь призрака была почти как человеческая по ощущениям. ― Он поднялся по лестнице в правом крыле, а ты просто спустишься по той, что в левом. Беги, и постарайся больше не попадать в полицию, ладно?
Последние слова прозвучали с намёком, и от этого у Кроули вспыхнули уши: уж стать в глазах Айзека малолетним преступником он точно не хотел.
― А я смогу вернуться? ― тихо спросил он, боясь, что Шедвелл вот-вот будет проходить рядом и услышит его голос из-за двери. О том, что старик почти глухой, он напрочь забыл. ― У меня ещё столько вопросов и я… ― он замялся, боясь сказать то, о чём подумал, но почему-то чувство, что сказать надо, не отпускало. ― Я просто хотел бы снова тебя увидеть, ― выпалил Кроули, ощущая, как не только уши, но и лицо заливается краской.
― Конечно можешь, ― Айзек, кажется, реально стал светиться ярче, чем до этого. Или может, просто его улыбка давала такой эффект. ― Только тебе не стоит…
― Я найду тебя, маленький гадёныш! И сдам в руки полиции за взлом и проникновение! ― заорал Шедвелл почти под самой дверью. Кроули вздрогнул и метнулся к выходу в стене. С этой стороны было видно, что стена была гипсокартоновая, неудивительно, что она не пережила заброшенное состояние и поддалась времени. Выскользнув через проход, Кроули поставил доску, закрывающую пробоину, на место и попытался впопыхах расставить обратно коробки.
― Я сам, ― шепнул Айзек на ухо. ― Беги.
И Кроули побежал, стараясь топать не слишком громко. По лестнице он буквально слетел, а оказавшись на первом этаже, обнаружил, что тут было выбитое окно, вообще без рамы: ему не пришлось бежать через весь этаж, чтобы уйти тем же путём, которым он пришёл.
Уже отдаляясь от проклятого госпиталя, Кроули задумался о том, что же такого ему “не стоило” со слов Айзека.
***
Заснуть у Кроули не получалось, хоть тресни. Перед глазами всё всплывала улыбка “солнечного призрака”, как он называл мысленно Айзека, и не давала нормально успокоиться и расслабиться в постели. Ему вообще повезло прийти домой раньше матери и успеть заштопать подкладку на куртке, теперь до весенней стирки она вряд ли заметит эти швы, если вообще заметит, а там уже что-то придумать можно будет. К тому же мать даже не заподозрила, что Кроули занимался чем-то недозволенным, хотя он чуть не попался ей с нитками и иголкой, но обошлось.
Утром бессонная ночь дала о себе знать. Школу ему проспать, конечно, не дали, но только за завтраком он несколько раз зависал, просто смотря в тарелку с овсянкой и ни о чём не думая, почти засыпая сидя. Пожалуй, если бы не постоянно подгоняющая его мать, он бы всё же заснул, но вот в школе ничто не мешало ему прикорнуть за партой посреди урока математики: формулы всегда были лучшим снотворным для Кроули. Он бы так проспал весь день, не торопясь переходить в другой класс, но ему не дали: по спине хлопнула тяжелая рука Дагон, вырывая из страны грёз.
― Говорят, тебя Лигур развёл на интересную авантюру, после которой ты удирал так, что пыль столбом стояла. Это правда?
