Летописцы единодушны в определении места битвы – на правом берегу Стугны, к югу от крепости Треполь. В наши дни это село Треполье недалеко от Киева: «В центре села, на прав. бер. р. Днепр при впадении в него р. Красной, городище – остатки древнерусского Треполя, впервые упомянутого в летописи под 1093 г. Укрепления прослеживаются плохо. Поселение вытянулось вдоль Днепра на 800 м. Площадка городища застроена. Среди случайных находок имеются свинцовая вислая печать с изображением святых Михаила и Георгия по сторонам, несколько серебряных гривен киевского типа, свинцовые пломбы, стеклянные браслеты, гончарная древнерусская (XI – ХIII вв.) керамика» (64, 173). Вопрос в том, насколько далеко от Треполя ушла русская рать.
В этой битве погибли дружины трех сильнейших княжеств Руси, на поле боя осталось множество бояр и воевод. Но самой тяжелой потерей стала гибель переяславского князя, для Владимира Мономаха смерть младшего брата стала настоящей трагедией. После побоища тело Ростислава было найдено в реке и доставлено в Киев. В последний путь переяславского князя провожали огромные толпы народа, рыдала безутешная мать, киевское духовенство отпевало погибшего в Софийском соборе. Погребли Ростислава рядом с отцом, Всеволодом Ярославичем. Безвременная смерть молодого князя поразила современников, неудивительно, что со временем она обросла легендами. Любопытный рассказ на эту тему содержится в Киево-Печерском патерике: «Случилось однажды в монастыре, что осквернился сосуд от падения в него какого-то животного; и по этому случаю преподобный Григорий пошел к Днепру за водой. В то же время проходил здесь князь Ростислав Всеволодович, шедший в Печерский монастырь для молитвы и благословения: он, с братом своим Владимиром, шел в поход против воевавших с Русью половцев. Увидали княжеские слуги старца и стали издеваться над ним, выкрикивая срамные слова. Инок же, провидя, что близок их смертный час, стал говорить им: «О чада! В то время как вам следовало бы быть благочестивыми и призывать всех молиться за вас, вы великое зло творите, – не угодно Богу это. Плачьте о своей погибели и кайтесь в своих согрешениях, чтобы хотя в страшный день принять отраду, ведь вас уже постиг суд: все вы и с князем вашим умрете в воде». Князь же, страха Божия не имея, не внял сердцем словам преподобного, а подумал, что лишь пустые речи – пророчества его, и сказал: «Мне ли предсказываешь смерть от воды, когда я плавать умею?» И, рассердившись, князь велел связать старцу руки и ноги, повесить камень на шею и бросить в воду. Так был он потоплен…
Ростислав же не счел за вину греха своего и не пошел в монастырь от ярости. Не захотел он благословения, и оно удалилось от него; возлюбил проклятие, и проклятие пало на него. Владимир же пришел в монастырь для молитвы. И были они у Треполя, и произошло сражение, и побежали князья наши от лица врагов. Владимир, по молитвам и благословению святых, переехал реку; Ростислав же, по слову святого Григория, утонул со всем своим войском. «Каким, – сказан, – судом судите, таким будете судимы, и какою мерою мерите, такою будут мерить и вам» (1, 411). Трудно сказать, насколько данная информация соответствует реальному положению дел, ни подтвердить её, ни опровергнуть возможным не представляется.
О погибшем князе вспоминает и автор «Слова о полку Игореве»:
…река Стугна:
скудную струю имея,
поглотив чужие ручьи и потоки,
расширенная к устью,
юношу князя Ростислава заключила.
На темном берегу Днепра
плачет мать Ростислава
по юноше князе Ростиславе.
Уныли цветы от жалости,
и дерево с тоской к земле приклонилось (26, 105).
Трагическая судьба князя Ростислава заинтересовала А.К. Толстого, написавшего на эту тему замечательное стихотворение:
Князь Ростислав в земле чужой
Лежит на дне речном,
Лежит в кольчуге боевой,
С изломанным мечом…
После разгрома на Стугне и смерти Ростислава военное могущество Мономаха рухнуло, поскольку он не мог одновременно удерживать сразу два княжества – Черниговское и Переяславское.
Вот он, шанс, который Олег годами ждал в Тмутаракани!
* * *
После побоища на Стугне все силы половцев были брошены на Торческ, важнейший город-крепость Поросской линии обороны. Однако всё пошло не так, как планировали ханы. Торки храбро бились с кочевниками на валах и у городских ворот, делали вылазки во вражеский стан, переходили в контратаки во время приступа. По большому счёту, половцы не умели брать города штурмом, предпочитая мощному натиску длительную осаду. Такая тактика была связана с определенным риском, поскольку к защитникам могла прийти помощь. Но в сложившейся ситуации, когда русские дружины были разгромлены на Стугне, степнякам ничего не угрожало. Не имея возможности быстро овладеть Торческом, половцы взяли крепость в тесное кольцо блокады. Поскольку времени у степняков было много, они начали большие земляные работы и отвели от города воду. Оборонявшие город торки оказались в сложном положении, кроме голода их стала мучить жажда, тушить пожары стало нечем. И всё-таки крепость не сдавалась, в течение девяти недель защитники продолжали борьбу. Понимая, что рано или поздно все ресурсы сопротивления будут исчерпаны, руководители обороны отправили в Киев гонца к Святополку с просьбой о помощи. Вестник предал князю слова защитников крепости: «Если не пришлешь пищи, мы сдадимся» (4, 213). Святополк попытался наладить доставку продовольствия в Торческ, но силы, которыми он в данный момент располагал, были невелики, и попытка успехом не увенчалась. Половецкие ханы поняли, насколько слаб в данный момент киевский князь, поэтому приняли дерзкое, но стратегически верное решение – совершить набег на Киев. Орда разделилась: половина степняков осталась осаждать Торческ, остальные выступили в поход на вражескую столицу.
Битва на Стугне ничему не научила Святополка, ни сокрушительное поражение, ни гибель дружины не охладили его воинского пыла. Создается впечатление, что князь жил в каком-то параллельном мире, который сам себе придумал. И в этом мире он был самый сильный, самый храбрый и самый умный. Действительность была иной, со временем Святополк это осознал, но пока продолжал жить в плену собственных иллюзий. Очень трудно понять, чем руководствовался киевский князь, когда выводил наспех набранную рать за пределы городских стен, чтобы сразиться со степняками. Хотя не исключено, что повторилась ситуация 1068 г., когда после поражения князей на Альте народ потребовал продолжить борьбу со степняками. И в отличие от Изяслава Святополк пошел навстречу народным массам. Но это тоже лишь предположение, мы не знаем, как всё обстояло на самом деле.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.