– Ты с кем там разговариваешь? – подозрительно спросил сверху Касик, но Васька был слишком занят разговором и не ответил.

– Он же застрял примерно там, где нижние ветки, – оценивающе посмотрела на дуб Анжела.

– Да. Так что ты…

Договорить он не успел. Пестрая молния вдруг взмыла по толстому дубовому стволу. В листве раздался дикий мяв и звуки отчаянной борьбы, на Ваську посыпались листья. Через миг с веток шлёпнулся прямиком на четыре лапы чрезвычайно испуганный Касик и ошалело бросился в кусты сирени у ближайшего дома. Через секунду распушенный хвост Касика исчез в густой траве.

Довольная Анжела аккуратно спрыгнула рядом с Васькой и принялась умываться.

– Когда, – говорила она в паузах, – он придёт в себя, скажи ему, что это был самый быстрый способ. Хотя и не самый гуманный.

Васька не ответил, только восхищённо посмотрел на неё.

– Ну, пока! – скромно сказала Анжела, завершив свой туалет. – Мне пора идти.

– Ага, – сказал Васька. – Спасибо. А куда ты идёшь?

– Это секрет, – кокетливо ответила она и тут же добавила. – На самом деле ничего интересного, но я не могу рассказывать. Рыцарь очень просил не распространяться.

– Ты знаешь Рыцаря? – удивлённо навострил уши Васька.

– Знаю.

– А где он сейчас? – вскричал Васька. – Нам с Касиком он очень нужен.

– У Рыцаря начинается турнир возле водонапорной башни, – объяснила Анжела. – Если вы поспешите, то как раз успеете.

– Спасибо! – выкрикнул Васька и скачками помчался в сторону кустов сирени.

– Пожалуйста, – сказала ему вслед Анжела.

Пустырь за старой водонапорной башней кишел разномастными котами. Когда Васька и Касик вышли из густых кустов, окружавших пустырь, котов собралось не менее полутора десятков. Некоторые сидели по краю пустыря, другие толпились у глухой стены башни. Там, рядом с широким пнём, сидел упитанный кот и что-то растолковывал собравшимся. Его белая шерсть от морды и груди перетекала в черные задние лапы и хвост. Посреди пустыря торчал неведомо кем вбитый массивный кол, вокруг которого нервно прохаживался крупный черный кот с обгрызенными ушами.

Друзья подошли ближе к стене башни. Бело-черный кот, оказывается, принимал ставки.

– Гяспядя! – коряво говорил он. – Ставки принимаются только рыбками или мышками! Гяспяда, коты! Что вы лезете со своим сухим кормом?

В толпе раздался обиженный мяв незадачливого кота.

– Гяспяда! Курс обмена сегодня 2 мышки за рыбку!

– Жильдик! Ты лучше о главном давай, – отозвался какой-то старый кот. – На Рыцаря какие ставки?

– Два к одному!

– Гяспадя! Бой скоро начнётся, делайте ваши ставки!

Разношёрстные господа засуетились, подкладывая к лапам белого букмекера принесённые ставки.

– Простите, – обратился Касик к Жильдику. – А Рыцарь это черный кот, который бродит на поляне?

– Нет, – недовольно сказал тот, подсчитывая маленькие рыбки. – Это претендент. Барон.

– Барон? – недоуменно встрял Васька. – Но барон это – Каська.

– Чего? – Жильдик поднял свою мордочку, на которой отпечаталось недоумение.

– Мой друг, – ткнул лапой в Касика Васька. – Барон. Это сказал сам Себастьян.

Вокруг раздался дружный смех.

– Этот толстый прилиза раздает баронство? – хохотал старый кот. – Совсем на своих выставках с ума сошёл.

– Тоже мне король, – презрительно сказал котяра совершенно разбитного вида.

– Барон – это имя, лопухи, – сказал им одноухий кот, притащивший сухой корм вместо рыбок.

– Вы будете ставки делать? – решительно прервал галдёж Жильдик.

– Вообще-то мы хотели поговорить с Рыцарем. У нас к нему дело, – твердо сказал Касик.

– Только после турнира, – сказал им Жильдик. – Займите места. Взнос – мышка с каждого.

Касик и Васька переглянулись. Касик открыл было пасть сказать, что с мышками они не подготовились, как среди публики появилась кошка. Грациозная сиамка неторопливо продефилировала поперёк лужайки. Черный претендент при виде её перестал расхаживать и встал, гордо выпятив грудь. Остальная публика тоже подобралась, кто-то судорожно стал вылизываться, спеша привести себя в порядок. Жильдик, забыв про взносы, тут же переключился на неё и закричал:

– Гяспадя! Дама турнира, несравненная Ки-и-и-иса!

Киса небрежно кивнула ему и забралась на пень.

И тут, словно дождавшись нужного момента, из кустов вышел большой мейн-кун.

– Гяспяда! – возбуждённо завопил Жильдик. – Ваш любимец – Рыцарь!

Мейн-кун, любезно кивая по сторонам, вразвалочку подошёл к претенденту. Барон был немалого роста, но рядом с Рыцарем он казался котёнком. Возможно, дело было просто в пышности шерсти Рыцаря, но он казался гигантом. Видно было, что Барон несколько растерялся, но в храбрости ему нельзя было отказать. Он немедленно выгнул дугой спину и зашипел.

– Дамы и гяспяда! – поспешил объявить Жильдик. – Бой начинается. Ставки больше не принимаются.

Но его никто уже и не слушал. Коты во все глаза смотрели на арену, где медленно сходились поединщики.

Барон возвысил голос, издав истошный мяв, который люди обычно принимают за плач ребёнка. Рыцарь не отзывался. Создавалось впечатление, что он особо и не интересуется противником. Барона это раздражало, и он на один прыжок подскочил к сопернику. Рыцарь мгновенно отпрыгнул назад. Барон повторил маневр, и вновь Рыцарь отпрыгнул назад, но только теперь стремительно бросился в контратаку. Барон успел среагировать и, в свою очередь, отступил. Так они и танцевали некоторое время.

Васька смотрел на арену, в азарте подёргивая хвостом. Касика, обладавшего миролюбивым характером, волновали больше не бойцы, и не поставившие своих кровных мышек и рыбок коты, а Жильдик и Киса.

Жильдик на арену даже не смотрел, он упоенно пересчитывал и перекладывал набранные ставки. Киса, внешне совершенно невозмутимая, внимательно наблюдала за полем сквозь щёлочки прищуренных глаз. Касику показалось, что она очень напряжена, словно волнуется за одного из дерущихся котов.

Тем временем на арене сражение достигло апогея. Барон и Рыцарь, страшно распушив шерсть, уже не отступали друг от друга. Несколько томительных секунд они сближались, ощерив пасти, а потом сплелись в один шипящий дерущийся клубок. Васька и Касик даже не поняли толком, что произошло, как блеснул черный метеор, исчезая в кустах, и на площадке остался только довольный мейн-кун.

– И-и-и победи-и-и-тель… Рыцарь! – завопил Жильдик.

Коты в волнении обступили Рыцаря, на все лады расхваливая его. Мейн-кун, гордо вскинув голову, прошествовал к пню, и куртуазно махнув хвостом, сказал:

– Эту победу я посвящаю вам, моя Киса.

– Браво-браво, Рыцарь!

Киса неторопливо спустилась со своего возвышения и подошла к мейн-куну. Несколько секунду они обнюхивали мордочки друг друга, потом встали рядом, обратясь к восхищённой публике.

– Рыцарь! Рыцарь! – Васька продрался сквозь толпу котов. – Ты знаешь Бибрикуса?

– Знаю, – небрежно ответил Рыцарь и начал что-то шептать на ушко довольной Кисе.

– Отведи нас к нему! – подпрыгнул на месте обрадованный Васька.

– С какой это стати? – изумился мейн-кун такому требованию.

– Ты вообще кто такой? – задиристо подскочил к нему одноухий кот, возмущённый тем, что Васька задел его своим подпрыгиванием.

– Растребовался тут! Толкается ещё! Молодой да ранний! Наглец! – загомонила вся толпа разом.

– Он взнос не платил! – вспомнил вдруг Жильдик. – Держите его!

Видя, что дело приобретает дурной оборот, вмешался Касик:

– Рыцарь, нам поручил обратиться к вам Себастьян. Король Себастьян!

– Тихо всем! – гаркнул Рыцарь. Коты, подбиравшиеся с разных сторон к затрусившему Ваське, попритихли.

– Себастьян мне не король, – объяснил Рыцарь Касику. – Но у меня есть непогашенный должок перед ним. Может быть, я вам и помогу.

– А ещё Матильда передавала тебе привет, – ляпнул осмелевший Васька.