Последнюю фразу майор добавил намеренно, чтобы дядин продвиженец понимал, что майор не станет никого прикрывать, а сам получит лишь то, что положено всякому начальнику за нашкодившего подчинённого.

Они спустились на первый этаж, затем ещё на два уровня вниз на специальном лифте.

В подвале было прохладно, и Сид поёжился, а Локхид снова нащупал в кармане крекер и подумал, что можно было взять ещё, ведь там была целая ваза, а красавица Вики – дочь юбиляра, как раз отвернулась. Так что хапнул бы целую горсть, и все дела.

Подойдя к массивной металлической двери с надписью «Комната интенсивного допроса», майор по привычке остановился, прислушиваясь. Изнутри не доносилось ни звука. Тогда он открыл дверь, и они с заместителем вошли внутрь.

Сидевшие за столиком двое дознавателей тотчас вскочили. Среди бумаг и планшетов у них на столе дымились стаканчики с кофейной водой. У дальней стены зажатые в стяжках висели трое задержанных. Они уже не могли стоять, а значит, всё, что знали, уже сказали.

– Какие новости? – спросил майор.

– Сэр, либо они ничего не знают, либо тут… – отвечавший дознаватель покосился на своего коллегу. – Либо мы имеем дело с подложными личностями.

Подложными личностями пользовались на самом высоком уровне шпионской работы, перепрошивая психику человека таким образом, чтобы в определённых условиях или по сигналу он фактически становился другим человеком, с другими умственными способностями и другими профессиональными навыками.

– Неужели ни полслова? – уточнил майор.

Дознаватели снова переглянулись. Обоим был известен тяжёлый нрав начальника, и они опасались сказать что-то не то.

– Сэр, вон тот справа пару раз видел, как в офис заходил какой-то молодой человек. Остальные и этого не видели. Хозяин экономил и заставлял их работать очень много, говорят, что почти не разгибались.

– А что у них за работа, чем занимался хозяин? – спросил майор Локхид, ещё раз оценивая состояние висевших в зажимах пленников.

– Фасовочное предприятие. Фасовали всё подряд: от просрочки до слабых наркотиков, ничем не брезговали.

– А этот молодой человек, которого видели, он что-то приносил в руках?

– Да, сэр, мы на этом делали особый акцент, ведь интерспеллера на месте не было найдено. Но допрашиваемый уверял, что посетитель приходил пустым.

Майор помолчал, раздумывая, молчали и остальные.

– Ладно, этих – в медбокс, пусть док им чего-нибудь вколет, чтобы не болтали лишнего, и развезите по адресам. Если кто по месту жительства спросит, что случилось, скажете, что грабители напали. Это, во-первых. А во-вторых, немедленно сообщить мне, как только очнётся их основной. Что по нему известно, какие сведения?

– Можно я отвечу? – шагнул из-за спины майора заместитель.

– Докладывай, – разрешил тот.

– Ахмед Муккей, было несколько приводов в полицию в связи с косвенными обвинениями. Но непосредственно на него ничего не было, поэтому отпускали. Был замечен в приятельских отношениях с полицейскими нижних чинов. Угощал их наборами продуктов, которые для фасовки приходили на его фабрику. Налоги платит, но по минимуму, чтобы только не пришли инспекторы, избегает любых лицензированных продуктов.

– Всё?

– Пока всё.

– Негусто, такое можно рассказать про половину населения города. Что ж, пойду думать, как подать всё это начальству.

Лишь оказавшись у себя в блоке, Головин с Фредди, наконец, решились посмотреть, что в этот раз перепало почитателям богатея Робина Боровского.

– А твой-то пакет действительно потяжелее будет, – заметил Фредди, когда они встали возле стола в его комнате, готовясь начать осмотр трофеев.

Сверху у них у обоих было всё одно и то же. Пара банок с пищевой целлюлозой приличного качества – себе Головин покупал подешевле. Затем по три маленьких упаковочки фруктовых чипсов, которые можно было есть сразу, а можно было залить водой на полчаса, с последующим закреплением в бытовом концентраторе. И тогда чипсы приобретали форму различных известных по фильмам фруктов, правда, цвета не всегда совпадали с оригиналами, но это было не так важно, поскольку и концентратора у Головина с Фредди не было.

Потом – поливитаминные наполнители. Их было много – по три больших упаковки. Фредди их не употреблял и обычно менял у кого-то из кадетов на препараты, а Головин такому подарку порадовался.

У него наполнители были в ходу, он совмещал их с пищевой целлюлозой, но опять же использовал более дешёвые варианты.

Потом у них нашлось по паре упаковок мясных имитаторов, продуктов почти что премиального класса, но, конечно же, просроченных. Впрочем, это не уменьшило восторгов соседей, хотя и тут требовался концентратор.

– Эх, жаль! Я такие штуки ещё ни разу не пробовал!.. – сказал Головин, разглядывая желаемый продукт через прозрачную упаковку.

– Не переживай, у меня есть пара мыслей, как сделать концентратор, – сказал Фредди.

– Сделать? Но это же непростой прибор, Фред.

– А мы весь прибор делать не будем, нам же лишь нужно повторить эффект эмуляции разнонаправленных вихрей Т-поля. А у меня вон в углу три бициклера лежат от парогенераторного движка. Думаешь, зачем я всё это собираю?

Головин посмотрел в сторону, куда указал Фредди, но среди разбросанных вдоль стены запчастей и узлов с торчавшими обгоревшими проводами ничего особенного не заметил. Но Фредди виднее.

Потом были упаковки с влажными салфетками, чему теперь особенно порадовался Фредди, поскольку именно из таких он мастерил разного рода фильтры для перегонки бытовой водосодержащей жидкости в условно питьевую воду.

Головин лишь пожал плечами, подумав, что может презентовать салфетки Фредди, поскольку это он организовал весь этот праздник бесплатного угощения.

– Эй, а у меня тут ещё какой-то свёрток, – сказал Головин, запуская руку на самое дно пакета.

Выудив увесистый свёрток, он положил его на стол, и они с Фредди какое-то время молча его рассматривали. Затем Фредди освободил стол от остальных подарков, переставив их на пол, и опустился на трёхногий стул, а Головину достался целый.

– Что там, как думаешь, Фред? – почему-то шёпотом произнёс Головин.

Сосед взял свёрток и взвесил в руке, потом положил обратно.

– Может, всё же распакуем?

Фредди вздохнул.

– Пока мы не распаковали, мы по эту сторону ситуации, а когда распакуем, обратно хода уже не будет, – произнёс он.

– Ну ты и выдал, – покачал головой Марк, – а какие у нас варианты? Обратно отнести, что ли?

– Нет, это тоже не вариант. Они же там не поверят, что мы этот свёрток не открывали.

– Да я пошутил, ты что, правда, думал вернуть это?

– Нет, пока ещё у нас есть другой вариант – выбросить не распаковывая. Тогда наша жизнь не изменится. Она у нас, конечно, не сладкий синтетик, но идёт по накатанной.

– Давай открывать, Фредди. У меня вон подработка накрылась, там двери сломали, и, похоже, Ахмед доигрался в свой фасовочный бизнес.

– А что он фасовал?

– Я не знаю, но теперь догадываюсь. За фасовку просрочки стальные дверь не вышибают. Итак, я разворачиваю.

– Это было в твоём пакете, тебе принадлежит право принимать решение.

– Я принял его, – сказал Головин и слегка дрожащими от волнения руками стал разматывать тонкий, но прочный пластик.

– Оппа… – выдохнул Фредди, когда был снят последний слой упаковки.

– Ничего… Себе… – прошептал Головин.

– Знатная вещица. Я такие только в справочниках видел.

– Что теперь будет, Фредди? Может, ещё можно выбросить это?

– Выбросить можно, но это уже ничего не изменит. Я тебя предупреждал, а теперь нужно действовать сообразно обстоятельствам.

– Но это же оружие, Фред.

– Да, оружие, – сказал Фредди, беря пистолет в руки. Потом передёрнул затвор, заглянул в ствол и, вытащив одну обойму, поменял на запасную, точно такую же – заполненную до предела.

– Тут даже производитель указан: оружейная компания «Дорсетт». Модель: «импала».