Совершенно измучившись, уже на рассвете задремала. Меня разбудила Ядвига, тронув за плечо.

– Катарина, ты почему сидишь?

Открыв глаза, я поняла, что сижу на кровати, опершись о спинку, и сжимаю в руках подушку.

– Сейчас будет завтрак, потом капельница. Нужно успеть до твоего отъезда.– Девушка вернула подушку на кровать и заглянула мне в лицо. – Кэти, ты хорошо себя чувствуешь?

Я рассеянно заморгала.

– Да, всё нормально. Наверное, не буду завтракать. Не хочется.

– Нет, нужно поесть перед системой, а то голова будет кружиться.

Чуть позже принесли завтрак. Я с трудом заставила себя выпить только стакан сока. Затем поставили капельницу. Чем дальше уходили стрелки на часах, тем сильнее колотилось сердце в моей груди, вызывая своей пульсацией тошноту. После всех процедур Ядвига принесла вещи, в которые мненужно переодеться для поездки,и настало время ожидания.

Я сидела на кровати, то и дело бросая взгляд на стрелкинастенных часов. Казалось, они так громко тикают, что их стук раздаётся у меня в голове. Неожиданно входная дверь распахнулась, и я вздрогнула. В палату вошёл доктор Войцех со статным крупным мужчиной. Чёрный волос незнакомца слегка тронула седина, в тёмных глазах легла печаль, а бледное лицо скрылось под маской скорби.

– Здравствуй, Катарина, – сказал доктор. – Это твой дядя, Бронеслав Вильчинский, старший брат твоего отца, – он указал на мужчину, внимательно следя за моей реакцией.

Но реакции не последовало. Я не узнавала своего родственника.

Лишь кивнув ему, слабо улыбнулась:

– Здравствуйте.

– Ты готова ехать? – спросил доктор.

– Готова, – ответила я, поникнув от очередной неудачи в воспоминаниях.

Мы спустились на первый этаж и направились к выходу. Дядя держал меня за руку,торопливо шагая впереди. Неожиданно в дверях кто-то задел меня, отчего возникло странное ощущение электрической волны. Оглянувшись, я увидела молодого мужчину в чёрном плаще. Худощавый, с пепельным волосом до плеч. Он повернул голову в сторону, и я узнала его. Это был тот странный бледный человек, который приходил к Ядвиге. Подол его распахнутого плаща развивался в стороны от потока воздуха кондиционеров. Незнакомец уходил вглубь клиники. Кажется, меня он не увидел. Мы спускались по ступенькам к машине, а я всё оглядывалась, потому что испытала странное чувство, коснувшись этого человека.

По дороге в похоронное бюро внутри меня всё дрожало. Я украдкой глянула на своего родственника, который находился рядом на заднем сиденье автомобиля и смотрел куда-то в пустоту. Глаза его были печальны, уголки губ опущены. Вероятно, заметив мой взгляд, мужчина повернул голову.

– Кэт, ты меня совсем не помнишь?

Я растерялась.

– Нет… Вы далеко живёте. Мы общались? Я должна вас помнить?

Дядя погладил меня по голове.

– Конечно, общались. Я приезжал к вам часто, и вы не раз были у меня в Штатах.

– В Штатах? – удивилась я. – Мне сказали, вы из Испании.

– Нет, я живу во Флориде, в США. А в Испании я был на отдыхе. Мне сообщили прямо туда, но пока меня отыскали… – его голос задрожал, и мужчина отвернулся к окну. – Я просил подождать меня, – продолжил он, – отложить похороны, хотя прошло столько дней, прежде чем я смог уладить проблемы со срочным перелётом. И они согласились держать их в морге столько, сколько нужно…– Дядя замахал головой и закрыл лицо ладонями.

Моё сердце забилось где-то в горле. Сжав кулаки, я спряталав них большие пальцы, внутренне понимая, что это знак ограждения и закрытости от окружающего. Но это знание было мне чужеродно, будто навязанная кем-то мысль.

Наша машина застряла в пробке. Через некоторое время движение возобновилось. Мы стали объезжать место скопления машин и людей и выглядывать в окна, пытаясь разглядеть причину затора. Синий автомобиль лежал на боку прямо на обочине, его задняя часть была смята до половины кузова. Метрах в десяти находилось другое авто, но на машину это не было похоже: груда металлолома на колёсах. Даже цвет покраски не разберёшь.

Недалеко на земле, среди разбитого стекла, лежало тело мужчины с головы до ног измазанного кровью. Склонившиеся над ним врачи стали подниматься и отходить, а двое медиков уже складывали свой аппарат в коробку. Такой же я видела в реанимации, он позволял разрядом тока заводить сердце, которое отказывается работать.

В этот момент лежавшего на земле мужчину накрыли с головой тёмным полотном. «Он живой… – пронеслось у меня внутри. – Он не умер, он жив!» Внезапно мою грудь сдавило кольцом, заставляя закричать в голос. Я забила руками в стекло:

– Подождите! Остановитесь! Не уходите, он не умер! – И тут же рванув ручку, распахнула дверь.

Наша машина затормозила, а мне удалось выскочить и помчаться к месту аварии. За спиной слышался крик дяди, но я действовала будто не по своему желанию, сначала делала, а потом в мой мозг доходила мысль о моём действии.

Подбежав к мужчине, я сорвала с него материю. Кажется, в суете на меня даже не обратили внимания. Мои дрожащие руки двигались по телу и голове пострадавшего. Я даже не понимала, что делала, будто машинально прикладывала ладони к рёбрам, к шее, ко лбу мужчины, забыв обо всём, куда и зачем ехала. Как если бы этот человек, испачканный грязью и кровью, был самым важным делом в данный момент.

Расположивсвои ладони в центре груди несчастного, я закрыла глаза. Мне виделся какой-то яркий свет. Яркий свет, что-то очень знакомое. Как вдруг под моими руками ощутилось движение. Я очнулась и посмотрела на мужчину, ошибочно угадавего возраст ранее, из-за обилия грязи и крови. Им оказался молодой человек. Он вздохнул и поднял веки, глядя прямо на меня.

Какие у него глубокие синие глаза… Очень синие… Разве такие бывают?

Внезапно меня словно прошибло током, и я увидела картину другой аварии. Стук, скрежет металла, крики, стоны. Детский голос: «Мама, мне больно!» Всё переворачивается и горит… Неожиданносквозь огонь промелькнуло смуглое мужское лицо. И это лицо было мне знакомо.

– Эрик! – закричала я и очнулась от видения аварии. Взгляд синих глаз незнакомца ещё более отрезвил меня. – Он жив! Этот человек жив!Помогите ему! – снова хрипло закричала я, оглядываясь в поиске врачей, и заплакала, не в силах отползти от пострадавшего. – Эрик… Эрик… мой брат… Это был он. Я его вспомнила…

Чьи-то руки подхватили меня и оттащили в сторону, поставив на ноги. Кто-то тряс меня за плечи. В ушах стоял сплошной гул. Я плакала взахлёб, дрожащими руками вытирая слёзы с лица. Врачи суетились возле очнувшегося парня. Его переложили на носилки и стали торопливо завозить в машину скорой помощи, а он в это время провожал меня взглядом.

– Кэтрин… – вдруг донеслось до моего сознания– Ну что с тобой случилось, детка? – Дядя заглядывал в лицо, вытирая платком мои заплаканные щёки.