Анна машинально обернулась и просияла. Это был Марк. Он стоял в дверном проходе, выражение лица было странным и вдруг отпугнуло девушку, но она произнесла с ноткой недоумения в голосе:

– Это отлично, Марк! Когда?

– Через неделю.

– Надолго?

– Навсегда.

Анна остолбенела. Реальность того, что произнёс любимый, ошеломила её даже меньше, чем выражение лица, с которым он произнёс новость. Он был так спокоен. Ей даже читалось, что он рад. Всё смешалось в голове, она спросила:

– И я еду?

Марк взял её за руку и провел в залу.

– Нет, ты остаёшься, Анна. – произнёс он. –Ты только не беспокойся, хорошо? Если наша любовь судьба, мы ведь окажемся вместе навсегда. Ты ведь так говорила, правда?

– Говорила так…– повторила Анна тихим голосом. Она начала плакать.

Марк обнимал и целовал её. Он непрестанно говорил о судьбе, о том, что со временем они снова могут стать вместе, что ему нужно ехать, чтобы устроить жизнь, что тут он не может дышать. Он всё пытался объяснить, смотрел ей в глаза, но читал в них только пустоту. Она была будто не с ним, потрясение поглотило её. Ему было больно и горько, но что- то внутри двигало им на все эти слова, на поступки и реакции.

Весь вечер он обнимал и целовал её, но героиня вечера судьба распорядилась, что этот раз был последний, который Марк и Анна делили вместе как влюблённая пара. Этому не суждено было сбыться.

– Я люблю тебя, Марк, и желаю тебе всего самого наилучшего, – сказала Анна на перроне, провожая его.

– И я люблю тебя, дорогая Анна, и надеюсь на будущую встречу. Будем на связи, верно? – Марк тревожился.

– Верно. – Анна улыбнулась.

Любовь она ведь безусловна, она не единолична, не эгоистична, она всепрощающая, она всепоглощающая.

Анна помахала рукой улыбающемуся в ответ Марку.

– Верно, – сама себе под нос повторила она и пошла к выходу из вокзала.

– Аннааааа! Ну ты идешь или нет! Сколько можно торчать в туалете! – укоризненно протянула Лара.

Анна засмеялась и, в который раз поправляя макияж, поспешила к выходу.

– Готова! – отрапортовала она подруге, сделав шуточный солдатский жест.

Лара просияла и подхватила ее под руку.

– Мне нужно столько тебе рассказать! – воскликнула она, но музыка клуба практически заглушала ее голос.

Девушки поспешили в танцевальный зал, на ходу переспрашивая друг друга каждую фразу, и бесконечно обмениваясь дружескими шутками.

Это была великолепная ночь. Танцы до утра. Поток постоянно меняющихся новых знакомых. Невнятные бессмысленные диалоги. Анна обожала эти ночи, когда можно забыть об учебе, о бесконечных экзаменах, работе. О Марке.

Анна тряхнула головой, словно пытаясь отбросить нахлынувшие воспоминания, но это мало помогало.

– Еще танец? – громко позвала она подругу

– Что? – Все внимание Лары занял высокий блондин, уже как пару часов уверявший ее в своей любви, по его предположению, навеки.

– Я пойду еще потанцую! – крикнула ей Анна.

– А! Хорошо! Я буду тут!

– Ок! – Анна поспешила на танцпол, который сейчас был для нее кругом, где среди авангардных звуков современной электронной музыки можно забыть, как тебе плохо.

Это была лишь одна из огромного количества разгульных ночей, которые стали обязательной частью нового ритма жизни девушки, своеобразный метод подавления навязчивых депрессивных состояний через танцы и вечеринки—метод популярный среди молодежи, действенный и актуальный. Реставрация через деградацию. Своеобразный и в то же время универсальный во всем мире прием.

Бип бип бип бип! не унимался будильник.

– О, нет, только не это, прошу! – взмолилась Анна. Голова раскалывалась, и хоть девушка и никогда не пила, громкая музыка, танцы и впечатления не давали ей отличаться от самых закоренелых пьяниц по утрам. Прямо- таки трезвое похмелье.

Анна швырнула телефон об пол, и он разлетелся по деталям.

– Я предупреждала тебя, – смотря в сторону крушения аппарата, протарабанила Анна и все же встала с кровати, ощущая всю прелесть ужасного утреннего настроения и предстоящей учебы и работы после нее. День обещал быть нестерпимо долгим.

Анна вздохнула и начала лениво одеваться. Она собрала телефон по частям, уверенная, что девайс все равно будет отлично работать, и побрела на кухню, убедившись в своей правоте. Экран загорелся и один за другим посыпались уведомления о пропущенных звонках и сообщениях.

Работа занимала все время Анны, она была сосредоточена на построении карьеры и только деньги были ее единственной мотивацией для какого- либо усилия. Все мечты о спокойной семейной жизни, куче ребятишек и заботливом муже рассеялись, как туман, уступая место планам путешествий и покупке материальных благ.

Для себя девушка решила, что так будет если не лучше, то точно легче. Ей казалось, что такой способ жить—словно непробиваемый щит, и шансов сделать ей больно ни у кого не получится. Она перестала забивать голову романами, и сосредоточилась на заработке денег. Сколько нужно было заработать, ее не заботило—сам процесс доставлял ей странное удовольствие. Было что-то в этом такое, что придавало уверенность в завтрашнем дне, друзья и семья всегда могли попросить у нее материальной помощи (часто явно просто используя её, что было тоже маловажно), самооценка от того, как усилия оплачиваются, поднималась до небес, но об этом Анна никому не говорила.

Она возвращалась домой поздно вечером и вместо отдыха шла встречаться с друзьями, порой до самого утра. Конечно, это не очень верное распределение времени, которое должно быть отведено на сон, но Анна была уверена, что если она даст волю своему внутреннему интроверту, то она все вечера просто будет проводить дома взаперти, и растеряет последние навыки социализации.

Она всегда комфортно чувствовала себя одна, и люди, жалующиеся на отсутствие человека, с которым можно всем делиться, вызывали у нее лишь недоумение. Она не считала себя ни «второй половинкой» кого-то, ни нуждалась особо с «лучших» друзьях. Она просто понимала, что живет не на острове и люди какими- то негласными правилами обязаны общаться друг с другом и играть во всевозможные коллективные игры наподобие «начальник- подчиненный», «я и ты—друзья», «вежливые соседи по лестничной площадке», «это я, а это я в социальных сетях».

Глубоко в душе она жаждала влюбиться. Влюбиться так, что все эти глупые ролевые коммуникации людей приобретут смысл, что она все же чья- то если не половинка, то любовь всей жизни. Что есть тот самый, ради которого вся эта никчемная рутина жизни приобретет смысл… Но она всегда отметала эти мысли, стараясь уничтожить их, как только они появлялись на горизонте сознания, пока однажды…

– Господи, кто он?? – Анна не могла оторваться от фотографии парня в ленте новостей на ПК своего друга.

– Кто? А, это Рэндалл. Мой знакомый, – без интереса ответил Пак. – Он только что уехал. Живет в Италии.

– Уехал! – Анна не могла скрыть разочарование. – Он долго был тут?

– Да, несколько месяцев. Он отличный парень- очень религиозный, но без фанатизма, добрый и всегда готов прийти на помощь. Он был тут всеобщим любимцем.

– Неудивительно…– вздохнула девушка.

За долгие годы она не встречала никого, чья внешность может настолько захватить ее. На фотографиях, которые пролистала Анна, Рэндалл выглядел просто нереально—он был красивый, статный, высокий и даже на снимках окруженный дамами. Его широкая улыбка выдавала огромную харизму и открытость характера. Анна не могла поверить, что все это время они гуляли с одними и теми же людьми, но в разное время, были на одних и тех же улицах, но так и не встретились.