— Присядь, Рей. Сперва съешь что-нибудь, а потом уж все вопросы.

У плиты возвышался Бен в свежей черной футболке и серых штанах. Его волосы были аккуратно расчесаны на пробор, но выглядел он изможденным. И натянуто улыбался.

Папа похлопал меня по спине.

— Он прав. Посиди со мной, солнышко, мне надо поговорить с тобой.

Я плюхнулась на стул, стараясь не заострять внимание на Бене. На столе меня поджидала аппетитная стопка бекона, но от аромата яичницы мой желудок нетерпеливо заурчал.

— Тот человек, который похитил тебя… Прошлой ночью он забрал еще одну девушку, — папа опустил взгляд на свою чашку с кофе, и улыбка исчезла с его лица, — Тиффани Эдвардс. Ей всего шестнадцать.

В мгновение ока мой аппетит улетучился, и сердце ушло в пятки. Я посмотрела на папу, чувствуя, как меня пронзают неумолимые иглы леденящего страха. Именно в этот миг я осознала: никто его не поймает, рано или поздно Кайло доберется до меня.

Папа резко оттолкнулся от стола и встал, потирая лоб. Отвернулся и упер руки в бока.

— Я не допущу новых жертв. Для этого я вызвал подмогу посерьезней. Скоро прибудет ФБР и поможет нам отыскать эту девочку.

— Так или иначе, ее найдут, — фаталистично подытожил Бен. Он выложил яичницу в миску и пожал плечами. — Но как знать, выследят ли они убийцу.

— Я сам разыщу этого сукина сына! — рявкнул папа, круто разворачиваясь к нему. — И когда я найду его, то заставлю пожалеть, что он вообще появился на свет!

Воцарилось молчание. У меня защипало глаза, и я уставилась на свои руки — сердце сжималось от странного чувства вины. Послышались папины шаги, рядом со мной скрипнул стул. Теплая, ласковая ладонь легла мне на спину.

— Прости, солнышко, — вздохнул папа. — Я просто хочу, чтобы ты и все остальные были в безопасности.

Я кивнула, не позволяя себе расплакаться, но крупные слезы все равно покатились по щекам и упали, разбившись об пол. Папа обнял меня, и в тот самый миг, когда он это сделал…

У человека, появившегося в моей спальне, были карие глаза — острые, пронзительные и жгучие. Я видела — пока не потеряла сознание — видела кончики черных волос, торчавшие из-под маски, и мой разум… мой разум пытался свести все ниточки воедино, но душа отказывалась принять этот вывод. Я отвергала его, игнорируя истину, потому что переварить ее было невозможно… Как будто меня заставили проглотить холодную острую сталь, от которой мои внутренности скоро…

С испуганным всхлипом я вырвалась из папиных рук, попятилась и упала на пол, стукнувшись в процессе головой. Оба — папа и Бен — бросились мне на помощь. Меня уносило куда-то прочь, голова кружилась.

Вода была обжигающе холодной, и я почти мгновенно отключилась, но девочки оставались в сознании. Хейли схватила меня, не давая пойти ко дну, и посмотрела наверх, на Кайло — я слышала, как он выкрикивал мое имя, наклонившись над краем скалы.

— Это лицо я никогда не забуду, — глухо засмеялась она.

Туман не желал рассеиваться, но теперь я знала план действий. Я хватала ртом воздух, пока папа помогал мне сесть. Бен стоял рядом, глядя на меня.

— Ты в порядке? — взволнованно спросил папа, убирая растрепанные волосы с моего лица, и обернулся к Бену: — Надо отвезти ее в больницу. У нее может быть сотрясение.

— Все хорошо, — отрезала я, выпрямляясь и растирая виски. — Хейли покинула штат, да? Куда она уехала? — Я попыталась встать, сосредоточившись на новой цели. — Я вспомнила кое-что, мне необходимо с ней поговорить! В больнице остался ее номер телефона или адрес?

— Что такого могла помнить Хейли? — задал вопрос Бен.

Я поднялась и, все еще пребывая в прострации, оперлась на кухонную стойку.

— Мне кажется, она видела его, когда мы прыгнули в реку. Я помню, как она сказала, что никогда не забудет его лицо… Если она вернется сюда и сможет его опознать…

— Весьма сомнительно, — возразил Бен, в его голосе слышалось раздражение. — Ее память пострадала не меньше твоей. Пусть отойдет от пережитого в Эсперансе. Розыском преступника занимается ФБР.

Папа пожал плечами.

— Даже не знаю, Бен. Возможно, в словах Рей есть смысл. Если существует малейший шанс, что это поможет вернуть Тиффани домой, стоит попробовать.

Рация у него на поясе внезапно ожила, и папа, со вздохом поцеловав меня в макушку, кивнул Бену и удалился. Дверь за ним закрылась, и я в неловкой тишине снова осталась наедине с Беном. Но он больше ничего не сказал, только улыбнулся и опять занялся готовкой. Я с тоской посмотрела на дверь, в которую вышел отец, но потом вновь уселась за стол. Ладно, папа вернется с номером телефона и адресом.

Покончив с завтраком, я постаралась незаметно улизнуть из кухни, чтобы избежать разговора с Беном. Может, он забыл о прошлой ночи?.. Надо поискать какую-нибудь книжку и просто…

— Куда ты, Рей?

Повернув голову, я коротко глянула на него.

— К себе в комнату.

С минуту Бен молчал, расставляя тарелки в посудомойке, и чем дольше я ждала, пока он заговорит, тем сильнее чувствовала, как вокруг моего горла сжимается невидимая рука.

Наконец Бен распрямился — на его лице застыло непроницаемое выражение. Ни единая прядь черных волос не выбивалась из прически, но что-то было не так.

— Связываться с Хейли не слишком удачная затея.

— Почему?

Его карие глаза оставались неподвижны. Они пронзали меня насквозь — ледяные копья нехорошего предчувствия пригвоздили меня к кухонной двери. Бен вытер руки полотенцем и, как мне показалось, слегка улыбнулся. Непоколебимый и холодный, как смерть.

— Хейли больше нет с нами, — произнес он наконец. — Наложила на себя руки прошлой ночью.

========== Часть 21 ==========

Бен ошарашил меня этой новостью и ушел, а я вернулась в спальню, легла на кровать и уставилась в стену. Тьма подступала ко мне, но я даже не шевельнулась, чтобы включить свет. Скорбь приковала меня к постели, я чувствовала, что смертельно устала — устала от преследовавшего меня горя, устала слушать, как одна за другой умирают подруги. Мне до смерти надоело вязнуть в тумане беспамятства.

Папа так и не вернулся и не позвонил мне насчет Хейли — наверное, знал, что она мертва. Интересно, сможет ли он когда-нибудь взглянуть на меня как раньше или вечно будет видеть во мне фарфоровую куклу, которая вот-вот разобьется. Хрупкую куклу, которую невозможно любить по-настоящему.

Даже Бен, опытный психиатр, утомился возиться со мной и моими проблемами. Я пошевелилась — сколько прошло часов?.. На глаза навернулись слезы. Каждый мой поступок создавал проблемы для других. Я сама превратилась в проблему, когда позволила похитить себя, после чего только тащила всех за собой вниз.

В груди защемило, и я сжала кулаки. Долго еще я буду прятаться, медленно угасая взаперти? Если ли что-то снаружи, ради чего стоит жить?

Я сделала неосознанное движение — по наитию, порожденное безнадежностью и глубоким болезненным желанием исчезнуть с лица планеты. Я натянула свитер поверх пижамы и сунула ноги в тапочки. Я найду способ исчезнуть.

Страха я не испытывала. Я спустилась по лестнице и вышла в холодную ночь, не подумав даже о фонарике. Полная луна висела над головой, освещая лужайку перед домом, кроны деревьев отбрасывали зловещие тени. Машина Бена была припаркована перед гаражом — и я невольно удивилась, медленно шагая в сторону леса. За Беном кто-то заезжал?

Куда он мог уехать так поздно? Этот вопрос не выходил у меня из головы, пока я бесшумно пробиралась по жесткой траве к деревьям. Обычно он предпочитал ложиться спать пораньше — не то чтобы я следила. Туман заколыхался, но любопытство меня не покидало. Куда запропастился Бен?

Как же тут было тихо. Я давно позабыла, каково это, гулять по лесу, и какая жуткая бывает тишина, когда над тобой вздымаются бесконечные, похожие друг на друга деревья. Я обхватила себя руками и задрожала, переступая через опавшие ветки. Огни дома Бена постепенно меркли вдали, пока листва окончательно не скрыла их из виду.