Тот отреагировал так же резко. Раздался металлический лязг, и Коля ощутил, как резко намокает его грудь и футболка от крови. Боль горячими когтями протянулась в голову, и он вскрикнул, сам не осознавая, что произошло.

– Три дня без воды и пищи, – отдал волкам приказ враг, отворачиваясь от пленника и уходя. – Станет сговорчивее. Кандалами приковать в подвале, чтоб не шиковал. Крысы сожрут твои ноги, если захочешь убежать, – дрожащим от скрытого негодования голосом пригрозил «фехтовальщик».

Коля облегчённо вздохнул, когда враг вышел. Конечно, немного страшно было, но проводник привык к такому. Он тюрьму прожил, и плен тоже вытерплю.

Он тревожился только за белобрысого, сам не объяснит, почему.

Они почти всё обчесали вокруг, иногда сверяясь с картой Изецля и составляя догадки. Но найти то место, которого и подавно не знаешь, совершенно невыполнимо.

– А Колян, случайно, никому источник не отдавал? – спросил внезапно вурдалак, огорошив всех этим вопросом.

– Если ты намекаешь, что у него амнезия, то ты не прав, – сурово бросил Никита, вертя в руках карту.

– Нет, он потерял, украли, – послушно объяснила Юля.

– А кто украл? – поинтересовался с неприятной улыбкой, от которой хочется губы с лица содрать, Изецль.

– Мы сами не знаем, – пожала плечами девочка.

– Жаль, – елейное выражение с лица призрака исчезло. – Это бы очень помогло нам в поисках.

– Или «очень бы помогло мне», – пробурчал ман, сворачивая лист, и широким шагом пошёл вперёд по двору.

– Никита, что такое? – подняла бровь Юля, догоняя его.

– Мне кажется, что он и бы сам с удовольствием заграбастал себе источник, – поделился подозрениями дух.

– Ну… – девочка задумчиво глянула на Изецля, деликатно стоящего в сторонке, – если тебя это так беспокоит… Отберём потом. В конце концов, цель одна.

Никита поджал губы. Во всяком случае он считает иначе и его никто не переубедит. Этот Изецль старательно гонится за источником, соответственно, они – Юля и ман – с одной стороны ему мешают, а с другой и помогают найти Колю, чтоб потом его обезвредить.

Лучше сразу избавиться от этого подозрительного вурдалака, но у Никиты появилась блестящая идея…

Он подошёл к Изецлю и, склонившись над ним, серьёзно спросил:

– Ты же не один ищешь источник, верно?

– Да, – тихо рассмеялся догадливости духа призрак, – у меня есть ещё один противник. Но за своего друга можете не беспокоиться. Просто я уверен, что Шеран, мой враг, оказался быстрее меня и уже взял Колю в плен, так что убивать для достижения цели мне некого.

– Почему ты так считаешь?

– Юля, – намекнул Изецль, – она же потерялась, якобы? Коля бы сначала бросился искать её, чем источник. Получается, если мы до сих пор не нашли его в окрестности, его давно уже кто-то поймал. Тот, кто хочет знать всё об источнике. И, естественно, о том, кто украл амулет.

– А Коля это знает? – удивлённо хохотнул Никита, запрокинув брови.

– Нет, конечно. Это знает только один мой знакомый, на которого я наложил обет молчания, я знал, что Шеран схватит его и заставит рассказать, где я, если подозревает меня в краже, или о другом лице.

– Значит, тот…

– Да, мой друг единственный, кто знает, где истинный похититель. Он, как колдун, владеет пространственным разбросом – может видеть несколько мест сразу. И если Шеран сможет из него выбить информацию… Для меня это не выгодно, как и для вас и для Коли. Поэтому, можно считать нас командой.

– Ты знаешь, где живёт этот твой враг? – загораясь энтузиазмом, спросил Никита.

Изецль таинственно ухмыльнулся и развернул карту.

Когда они дошли, день клонился к ночи. Небо из белого становилось серым, потом чёрным, восходил светлый лунный круг.

Юля сразу же заснула прямо в поле, покрытом высокой ломкой травой.

Никита прикурил, огонёк его сигареты красной точкой горел в темноте. Изецль думал и временами поглядывал на низ утёса, на котором они расположились. Внизу гулял бледный туман и вздымались колья елей. А в дали ровной рыжей полоской сверкали городские огни.

– Мы так будем сидеть? – просипел ман, устало положив голову на колено.

– Я думаю, как нам перелететь этот лес и остаться незамеченными дозором Шерана, – сурово буркнул в раздумьях призрак.

– П… Перелет… Перелететь? – Никите резко стало дурно. Он даже рукой перед лицом замахал, в глазах потемнело, а пульс участился, намекая на разрыв сердца.

– А что? – удивлённо поинтересовался Изецль, повернув голову к красному огоньку.

– Я… – дух запнулся. Говорить реальную причину не хотелось, поэтому пришлось несколько изменить правду. – У меня аэрофобия с некоторых пор…

Руки у него задрожали, и сигарета упала на землю.

Призрак взглянул с насмешкой, потом поднялся, отряхнулся и, уперев руки в бока, с декламацией произнёс:

– Значит, пойдём пешком!

– А сколько идти-то твоим «пешком»? – хмуро спросил Никита, вспомнив, как Юля на середине пути жаловалась на боль в ногах.

– Дней пять с остановками, – пожал плечами вурдалак с видом «не я это придумал», – никто из нас не умеет телепортироваться.

– Вот и славно, с моей отдышкой, с твоими крыльями, которые за всё цепляются и с Юлиным возрастом малолетним получится охрененная команда, – вопреки собственному желанию едко высказался ман.

– Ну, ты сам летать не хочешь, – злобно оскалился вурдалак, садясь спиной к Никите.

«Высокомерная свинья» – сдав зубы, обругал призрака ман.

– Спокойной ночи, – съязвил дух, ложась на траву.

Изецль странно ухмыльнулся в ответ.

Коля качался на кандалах, от скуки напевая песни. Руки натирало, но пока не сильно, однако сырость обхватила ему лёгкие холодной лапой, проникая в голову, конечности, кости, сухожилия, вены… Он крупно трясся и кашлял, выдыхая облачка пара. Откуда тут такой мороз?

Допрос к нему пока не начался. Но проводник заранее к нему готовился, пытаясь себя укрепить воспоминаниями о том, что вампир даже не пикнул, когда он ему кол выдёргивал.

Вообще сильная личность. Выносливая.

А он скорее справедливый. Но это ему при пытках мало чем поможет…

Тут белая от инея дверь распахнулась, и стражи-оборотни ввели туда альбиноса.

У Коли затряслась челюсть.

Он был голый по пояс (я впервые увидел, какой он невероятно тощий, со впавшими щеками и глазами), весь в чёрных ожогах от святой воды и огня, рваных ранах, из которых сочилась грязная мёртвая кровь, конечности не слушаются и вывернуты, а по спине идут полосы, оставленные, скорее всего, осиновыми прутьями.

Его привязали рядом с Колей к столбу, поддерживающему потолок. Белая кожа упыря приняла зеленоватый оттенок, а мутные глаза смотрели в одну точку. Вихрь заклинания увеличился и охватил всю его шею и часть ключиц, магия светилась в темноте голубым блеском.

Их оставили одних в тёмной холодной комнате. Единственный яркий золотой источник света угас, как только дверь закрылась.

– Ты как? – шёпотом спросил Коля. Сердце упорно, с отдачей, старалось выпрыгнуть через рот.

– Плохо… – еле слышно прохрипел вампир, по стуку проводник понял, что он поднял голову и ударился затылком о стену. – Но я им ничего…

– Не говори, – посоветовал мужчина. Он дёрнулся, слава богу, цепь позволяла достаточно далеко отползти от стены. Рана на груди ещё саднила, но крови Коля много потерял, даже в ушах шумело, поэтому уже ничего не текло. Однако его добрая натура не могла терпеть чьих-то страданий.

Вампир почувствовал запах крови и тихо, горестно застонал.

– Пей, ты голоден, – скорее приказал, чем разрешил или попросил проводник.

– Но это будет не честно…

– Мне всё равно. Вы без крови умираете, а человек без пищи может месяц прожить, так что не выпендривайся и кусай, – этими словами человек скорее себя подбадривал.

Вампир нагнулся к Коле и неуверенно вгрызся ему в грудину. Тот с холодком по хребту услышал стук капель по плитам и жадные глотки.