Весело прошел Новый год, растаяли снежинкой каникулы. Пора было браться за учебу, но настроение у выпускников было отнюдь не рабочее: остались свежи в памяти и каток, и праздничные елки, и подарки родителей, и, конечно же, Новогодний бал, на котором весь класс был в сборе кроме троих. Отсутствовал Карамба, потому что никогда не посещал подобные мероприятия, Серая мышь, потому что знала об этом, и Мишка, потому что неожиданно заболела бабка.

   Началась длинная и тяжелая третья четверть. Все, по крайней мере внешне, выглядело спокойным, но это никого не могло обмануть, все чувствовали, что в истории между Ольгой, Серой мышью и Карамбой еще рано ставить точку.

   Это случилось в середине февраля, когда по-прежнему сильны были морозы и казалось, что зиме нет конца. Ученики писали классное сочинение, а Ольга медленно проходила между рядами, останавливалась возле каждого, внимательно прочитывая написанное, и рукой, чтобы не отвлекать остальных, показывала, где требовалось что-то исправить.

   Остановилась она и возле последней парты, посмотрела на написанное Светой и удовлетворенно кивнула головой, тем самым давая понять, что все в порядке, а потом задержалась возле Карамбы и, чуть наклонившись, стала вчитываться в написанное, затем показала на недочет и уже готова была отправиться дальше, но в этот момент Карамба осторожно взял ее руку и прижал к своим губам.

   Время для троих на минуту остановилось... но понеслось вскачь, когда в тишине класса раздался грохот откинутой крышки парты. Все обернулись и увидели вскочившую с места Свету. Она смотрела на Ольгу, которая, прижав руки к груди, растерянно стояла в проходе. Карамба, низко опустив голову, сидел между ними.

   Наконец Света отвела глаза и, тихо сказав:

   - Извините, пожалуйста, Ольга Климентьевна. Можно выйти? - удалилась из класса.

   Это была, разумеется, его школа: за время, проведенное с Карамбой за одной партой, она научилась выдержке. Зазвенел спасительный звонок, и все наклонились к тетрадям, чтобы успеть дописать работу на перемене.

   Карамба нашел Свету в темном маленьком коридорчике, ведущем в кочегарку и видавшем немало девичьих слез. Он минуту молча постоял с ней рядом, а потом, произнеся только одно слово:

   -Пойдем, - вышел, а она послушно побрела следом, однако возле класса он, приостановившись, открыл дверь и пропустил ее вперед.

   Так и получилось, что на следующий урок они явились в класс вместе. Он спокойно шел позади нее к последней парте и словно следил, чтобы не раздалось ни одной реплики, которая бы могла ее обидеть. И до конца занятий оба, нахохлившиеся и не смотревшие друг на друга, так и не поднялись со своих мест.

   А на другой день в школу приехал сам Тимошевич-старший, отец Карамбы, главный инженер завода, на котором работали почти все родители учеников. Тимошевич долго пробыл в кабинете директора, потом о чем-то поговорил с Ольгой. Правда, говорил только он, а она молчала и лишь кивала головой в знак согласия.

   Уже через час все знали, что Карамба вынужден был еще вечером уехать в Москву, потому что там жила его бабушка, а ее здоровье в последнее время очень пошатнулось, и требовалось постоянное присутствие родного человека. Поскольку бабуля имела твердый характер и, естественно, не собиралась менять Москву на Городок, то приезд единственного внука должен был стать совершенно правильным выходом из создавшегося положения, а школу можно было закончить и там. Казалось, вот и канула в Лету эта странная история. Мужская половина класса была рада такому повороту событий, потому что сочувствовала Карамбе, а женская - разочарована, потому что с большим интересом следила за происходящим, а поскольку многого не видела и не слышала, то с большим удовольствием домысливала, но и те, и другие были твердо уверены, что такого не увидишь даже в кино.

   Светка снова превратилась в тихую, незаметную, никому не интересную серую мышь и осталась сидеть за последней партой. Юра Сидоренко вскоре перебрался на освободившееся место, но она не обратила на это никакого внимания. А Мишка совершенно успокоился, потому что исчезло, испарилось так долго мучившее его чувство зависти. Все без исключения были глубоко уверены, что Виктор Тимошевич, по прозвищу Карамба, больше никогда не появится в этой школе, но он появился на выпускном вечере да еще с таким видом, будто его здесь очень ждали.Все это было позднее, а сейчас заканчивалась длинная третья четверть и каждый занимался своими делами.

   Школьники знают, что учителя делятся на любимых и нелюбимых, тех, к которым намертво приклеиваются прозвища и переходят по наследству от выпускников к первоклассникам вместе с неписанной историей славных школьных лет, и тех, которых с первого и до последнего дня называют по имени и отчеству .

   Олег Николаевич, учитель физики, был из числа последних, которые быстро и навсегда становятся любимыми. Его обожали за незлобливость и редкое умение не осложнять любую ситуацию, за умение не читать длинных и скучных нотаций, за способность раз и навсегда забывать промахи учеников, за серьезное отношение к своему предмету, за умение изложить новый материал такими простыми словами, что даже далеким от понимания законов физики все становилось ясным и понятным.

   Его любили даже и за то, что слово СБОРНИК на его книге было аккуратно неизвестно кем и когда переделано на ЛЮБОВНИК, но этого никто как будто и не замечал, ему прощали все, потому что вдобавок к перечисленному он был красив неяркой красотой мужчины, знающего себе цену, холост в свои тридцать два года и имел постоянный успех у женщин, а кроме того обладал редким талантом сводить с ними время от времени отношения на нет таким образом, что те не чувствовали себя обиженными и брошенными. Городок был небольшим, и о личной жизни Олега Николаевича знали многое, но не считали его распутником, а просто очень привлекательным мужчиной, к которому женщины липли как мухи на мед. И ни одна выпускница смотрела на него затуманившимися глазами, но к его чести их чувства всегда оставались без ответа.

   Все изменилось для него в самый обычный день, сразу и бесповоротно... За Новогодний бал отвечали, как это было принято, выпускники, а точнее, классные руководители двух классов: Ольга и он, Олег Николаевич. И ничего не было странного в том, что несколько дней до события они много времени проводили вместе: надо было проконтролировать установку елки, просмотреть и докупить, если потребуется, игрушки, проследить за украшением зала, продумать программу, пригласить Деда Мороза и Снегурочку, и еще было много-много дел, которые требовали времени и их участия.

   Ольга учителю физики, по правде говоря, не особенно нравилась. Она была не в его вкусе, даже, можно сказать, постоянно и неприятно раздражала: слишком хрупка и бледна, слишком молчалива и неулыбчива, несколько медлительна и часто задумчива, да и с мужем они составляли какую-то странную пару. Иногда казалось, что ее силой заставили выйти замуж, так робела она в его присутствии, и это тоже было странным, потому что все считали Доброго молодца человеком веселым и покладистым.