Я благодарила все вокруг за эту ситуацию. Благодарила и снимала теплые вещи с раненой души. Ей становилось теплее. Надобность в аксессуарах отпала сама собой. Есть я. Есть Дима. Есть мы. Наша любовь. Горячая, сильная, всемогущая.

Понедельник. Шесть тридцать утра. Мы за столом на кухне. Я разливаю чай по фарфоровым кружкам. Серебряные капли собрали неповторимый рисунок на скатерти. Рисунок прекрасен, а вот скатерть перестала радовать.

Из дел на сегодня первым пунктом будет значиться: купить новую одежду для стола, которая будет вдохновлять и поддерживать тепло во время разговоров и чаепитий.

Босыми ногами шлепаю по холодному линолеуму. Дима не обращает внимания: он знает, что так я прислушиваюсь к себе. Почти через землю. Волнение первого рабочего дня на новом месте подняло меня раньше будильника. И сейчас только такая босоногая терапия выведет меня на поверхность.

Диме нужно к семи тридцати, и он уходит первый. Я продолжаю собираться и «наводить марафет». Ресницы, губы накрашены. Сказочное облако любимого аромата выбрало место жительства на запястье. Строгие темно-синие брюки, белая рубашка с коротким рукавом и пояс с небольшой бляшкой, на которой живет Олень. Рисунок повторялся и в серьгах. Это казалось стильным решением в отношении внешнего вида, да и так мне было спокойнее. Надеюсь, мой образ впишется в почтовый дресс-код. Сумочка через плечо, лёгкий пиджак и громкий щелчок входной двери. Началась новая жизнь.

***

Поскольку сегодня первый день на новом месте, то решила не экспериментировать и поехать на маршрутке. Четыре остановки хоть и близко, но опаздывать не хочется. Надземный переход над проспектом, вихрь машин и нереальный разноголосый город. Толпы людей, улыбок, объятий. Все спешат жить, любить, радоваться, учиться, работать, творить. Первый пролет ступенек – и я часть этого хаоса. Я частичка города души, которая осознает, что она прекрасна, но за пределами квартиры играет по его правилам.

По-осеннему оранжевый автобус весело распахнул свои двери. Выдохнул глоток разных судеб и вдохнул новые истории со мной в главной роли. От страха я перечитала настроение окружающих меня людей, потом принялась за кондукторшу Веру. В ее голове крутилось: «Да не толстая я, что он там себе придумал? Ну, съела я десять сырников в четыре утра, так что такого? Моя смена с пяти утра, а обед будет только в тринадцать. Поработал бы с мое и узнал, как…» На этом мое чтение обрывается, и я уступаю место в автобусе другим горожанам.

Обхожу здание справа и кайфую, что мне встречаются люди в строгих костюмах. Я люблю классику и считаю, что стрелки на брюках – самая сексуальная деталь гардероба. Ну, естественно, после нижнего белья. На посту с меня спрашивают пропуск, а вместо него у меня только красные щёки. Пропуск! Мне его пока не сделали, и возле турникетов я стою, как огородное пугало, которое обходят слева и справа. Вспоминаю, что должна позвонить в кадры, чтобы мне принесли этот кусочек важной бумажки. Звоню и вместо приветливого «доброе утро» слышу: «Кто это? Какой новый пиарщик?». Я стушевалась. Как могла, объяснила, что я новый сотрудник… Спустя пару минут мне передали белый прямоугольный листочек с печатью и моей фамилией. Вот и весь пропуск. Охрана проверила данные пропуска и паспорта, и я оказалась по другую сторону турникета.

А там опять катакомбы, лифт на последний этаж, холл с белыми диванами и толстая деревянная дверь. Я смотрю на нее, и вся моя жизнь «до» стекает по желтому массивному дереву. Я как будто перенеслась в частный кинозал и смотрю, каким был мой трудовой путь. «Весьма интересный», – думаю я и делаю шаг вперёд. Длинный узкий коридор. Обшарпанные стены. Линолеум местами разный и больше похож на лоскутное одеяло в пологе моей бабушки. Мой кабинет – четвёртый слева. Ручка круглая, железная, без каких-либо рисунков. Напротив двери, справа, – кабинет директора, где в приемной почему-то сидит моя начальница. Я стою в нерешительности, как сзади слышу хриплый голос: «Чего стоишь? Проходи. Мы не кусаемся».

Это был Александр Петрович. Завхоз и главный по кабинету. Он по-хозяйски прошел на свое место и стал раздеваться. Я же стояла посреди кабинета и не знала, куда податься. Прошла к своему рабочему столу и робко поставила сумку на стол. Смущение и незнакомые люди ввели меня в оцепенение, хотя для этой работы такое поведение в принципе недопустимо. Но я человек, а людям это свойственно. Не оправдываюсь. Просто быстрая адаптация не мой конек. Пока не пообщаюсь с человеком лично, не запомню, как его зовут. Исключения могут составить экзотические имена навроде Генриетта или Снежана. Они почему-то оседают в голове с лёгкостью.

Ровно в восемь в кабинет влетела Зоя – моя начальница. Чтоб ты понимал – это женщина сорока – сорока пяти лет, слегка полноватая (при первом знакомстве я мысленно отправила в декрет её, а не девочку, вместо которой я), блондинка, короткая стрижка «под мальчика», одежда строгая. Типичным офисным работником назвать сложно, потому что некоторые вещи лучше сдать в музей, чем надеть повторно. Голос громкий и пищащий, что слегка раздражает. Пока это все, что я про нее знаю.

Помимо меня, Зои и Александра Петровича в кабинете ещё сидят Руслан и две девочки: Оксана и Наташа. Девочки неразговорчивы, но друг с дружкой активно общаются, обсуждают дела и рабочие моменты. Стараюсь понять, о чем речь, но почтовый сленг не напоминает ничего, кроме как передачу «Что? Где? Когда?». Чтобы не перепутать, как кого зовут, пишу имена в блокнот и рисую на схеме кабинета, кто где сидит. Вот и мое первое достижение за утро.

Суматоха понедельника нервирует. За несколько минут моя начальница успела поймать кого-то в кабинете, всучить высокому дяде утреннюю прессу, ответить на звонки в приемной и прибежать ко мне, чтобы сказать, что она уходит на планерку.

Если со стороны посмотреть на меня, то я напоминала рыбу, которая проглотила крючок и вытаращила глаза. Не хватало только воплей «Спасите!», «Помогите!», «Человек за бортом!». А это самое точное состояние, которое каждый новенький испытывает в чужом коллективе. Ты вроде бы уже в нём, но это больше для галочки и отчёта в бухгалтерию, чтобы легче было идентифицировать. Внутренне ты четко осознаешь, что в коллектив еще надо влиться. И тут на ум приходит: надо проставиться, поляну накрыть, задобрить своих так называемых коллег. Но не в первый же день? Логичнее с первой зарплаты, хотя кто знает, какие правила на этой почте?

Во избежание неприятных ситуаций я просто сижу тихонечко за своим компом. Пытаюсь понять, что в нем понапихано. Другого слова я не подберу, потому что, открыв папку «Фотографии», я потерялась в годах, подвидах, подпапках и папках в папке. Ну, фотоматрешки, не иначе. Рабочий стол на компьютере забит до отказа. С пятого раза попала на нужный значок почты. Для меня это новая программа, а значит, и новый стресс. Двойной щелчок – и тысяча виртуальных писем свалилась на мою голову. Фамилии, которые просят от меня ответ, пресс-релиз, новости, комментарий. Фамилии, которые предлагают купить пылесос и игрушки для взрослых. От этого я вообще далека и сразу поджарилась на стуле от разыгравшейся фантазии. Фамилии, которые зовут на мероприятия и сообщают о ЧП. И самое главное, я не знаю, как и на что в первую очередь реагировать. Я, как голодный котенок в супермаркете, стою между рядов и не знаю, что сожрать, пока не прибили. Успокаиваюсь, что это всё-таки мой первый, а не пятьсот тридцать восьмой день, и начинаю читать письма с пометкой «СРОЧНО».

Москва. Наши коллеги ждут информации о самых труднодоступных отделениях связи. Сколько, где, как доставляют почту, контакты ответственного лица и таблица для сводки. Куда бежать, кому звонить – не знаю. А может, этим вопросом вообще не я должна заниматься? На столе стоит зелёный пластмассовый лоток с папками и листами. Там же нахожу и руководство, как выкладывать новости на сайт, к кому обращаться, если не работает сервис. А вот это, пожалуй, очень актуальная информация. Я набираю «сто девять» и дрожащим голосом сообщаю, что мне нужна помощь.