– Скрытая сексуальность,– тоном знатока безапелляционно произнес Сергей.
– Э, нет! Все гораздо тоньше. После нее оставался эфемерный след тайны, хрупкой загадки, которая притягивала неимоверно. Ее не хотелось трогать, к ней хотелось прикасаться…– Пристально смотревший за дорогой бухгалтер вдруг повернул голову и пристально взглянул на Сергея:
– Какие три слова вы выбрали бы для Майи?
Впереди загорелся зеленый сигнал светофора. Машины было тронулись, но опять затормозили- по «зебре» ковыляла вековая бабулька. Небольшая задержка дала молодому человеку секунды на раздумья:
– Открытая… Умная..,– все же он споткнулся, подбирая последний эпитет. Постеснялся сказать "любимая" при постороннем человеке.– …Моя.
Бывший учитель удовлетворенно кивнул, соглашаясь с собственными внутренними выводами. Привычная любовь, удобная и надежная. Крепкий брак. Исаак Израилевич вздохнул.
– Почему вы спрашиваете?
– Ваша жена красивая женщина, но она из породы той моей знакомой…
Окончание фразы «ты просто забыл…» не было произнесено, но витало в воздухе. Сергей все понял, замолчал.
Дождь прекратился, небо расчистилось. Чтобы изгнать появившийся холодок в беседе, Короткевич попытался вернуться к прежней теме:
– И все же, внешность имеет значение. Есть две категории женщин, которые я абсолютно не приемлю – слащавые глупышки и высокомерные холодные гордячки, достигшие успеха, этакие Снежные Королевы. Особенно последние. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
На этом разговор закончился, потому что они приехали. Бухгалтер попрощался и пошел к подъезду. Он боялся показаться старым занудой, поэтому и не сказал вслух слова, вертевшиеся на языке…
…– О чем ты промолчал ? – проницательности у Миры Борисовны было не занимать. Она с беспокойством следила за выползающим из- под ножниц изображением спящей собаки.
– Никогда не зарекайся! В жизни может все перевернуться с ног на голову, и тогда черное станет белым, а неприемлемое будет таким близким и желанным…
ИЮЛЬ. СВАДЕБНЫЙ РИТУАЛ. ПОЛЯНА ВОЛХВОВ. КНЯЗЬ
Свадебный церемониал для Клима и Ольги Невзоровых, протеже Лены Комковой, был назначен на середину июля, после окончания Петрова поста. К сожалению, Комковы не попали на торжество- Лена вот уже вторую неделю жила в Кентерберри, где шестилетний Андрюшка посещал месячные курсы английского языка, а Виктор не захотел ехать на свадьбу в одиночестве.
До этого Майя несколько раз встречалась с ребятами, Климом и Ольгой. Безусловно, здесь и речи быть не могло, что кто-то кого-то «подцепил». Молодые люди были безумно поглощены друг другом, это было видно невооруженным глазом. Худенькая, большеглазая Оля то и дело норовила дотронуться до своего Климушки, будто он мог исчезнуть в любую минуту, жених же беспрестанно окликал ее. Они познакомились на одном из театрализованных представлений, для которого Ольга шила костюмы, а Клим был приглашен в качестве спонсора. Познакомились сами, без представления, наткнулись взглядом в толпе и загорелись. Ольгу, хрупкую, нежную девушку с огромными тающими глазами и сочным смеюшимся ртом, трудно было не заметить, ну а на Клима, большелобого, русого, с ухоженной бородкой, уже было началась охота. Год ребята проверяли свои чувства, после чего решили пожениться.
Организаторы проявили недюжинную смекалку, выбирая время и место праздника. Конечно, никто не требовал побуквенного следования древним славянским канонам, скорее это была стилизация под старинный обряд. Сохранялись обрядовые атрибуты: знакомство дружек и подруг, игры на природе и, наконец, отдание невесты жениху, завершающееся роскошным свадебным пиром. Приверженность к языческим обрядам просматривалась и в облике небольшой туристической базы, расположенной в живописном отдаленном уголке Подмосковья (удачная имитация деревенских избушек с современной электронной начинкой), и в настоятельных рекомендациях приглашающей стороны соблюдать своеобразный дресс-код. Женщинам и девушкам предписывалось надевать длинные псевдорусские платья или сарафаны, мужчинам же делались послабления- любые рубахи и брюки, исключая костюмные пары с галстуками, смокинги и джинсы с футболками. Поначалу это несколько настораживало прибывшую на несколько дней раньше Майю – она как непосредственный сценарист и участник церемонии боялась, что гостей отпугнет навязанный образ, но бурный отклик молодежи развеял все сомнения. Кеттеринговая же служба, отвечающая за свадебное застолье, совершенно невозмутимо приняла праздничный заказ: всевозможные расстегаи, пироги со стерлядкой, блины с различной начинкой, включая красную и черную икру, и овощные разносолы, непременно в деревянных кадушках. Не были забыты мясные деликатесы, приготовленные по старым рецептам и, конечно же, горячие кушанья, начиная с солянок и борщей и заканчивая тающими во рту блюдами, приготовленными из птицы и рыбы. В меню также входили традиционные русские напитки: ягодные морсы, квасы, сбитни и медовухи. Отбором крепкой и чистой, как слеза, водки руководил непосредственно отец жениха, в тесном контакте с сомелье ресторана. Надо ли говорить, что уже накануне свадьбы оба были в лирическом настроении и пространных спорах о философском значении пития на Руси. Однако это не мешало слаженной работе поваров и официантов, кухонных рабочих и поставщиков продуктов, что весьма радовало организаторов праздника.
Все торжество должно было проходить в трех местах: на центральной площади турбазы, большой дубовой поляне и зеленой лужайке за жилыми домиками, где уже стояли большие шатры для банкета. Мебель, посуда, столовое белье и корзины с цветами давно были доставлены и складированы в центральном здании турбазы. Майя видела эскизы приглашенных декораторов и была поражена, насколько точно они воплотили ее задумку. Праздничное убранство было решено оформить в природных тонах: бежевых, терракотовых , цвета земли и молодой листвы. Белоснежные полотнища шатров и яркие пятна цветочных корзин только дополняли общую сдержанную гамму, придавая торжественность и ощущение свежести. Организаторами использовались только натуральные материалы. Майя с одобрением отметила и благородный лен скатертей и салфеток, и теплый цвет деревянных столов и лавок, и чеканную филигрань кованых подсвечников. Особенно ее очаровали гирлянды и большие венки из полевых цветов, которые флористы бережно развешивали по стенам и под куполами шатров. Привычно думая о своем детище, молодая женщина в который раз убедилась, что высокий класс любого начинания проявляется именно в деталях, в четко прорисованной концепции и мастерстве исполнения. О своей роли талантливого интерпретатора-сценариста она как-то и не подумала. Не из-за скромности, а по щедрости души, сочетающей в себе безусловный артистизм и отсутствие тщеславия.
Тем временем на дубовой поляне шли иные приготовления. Рабочие устанавливали по кругу факелы на длинных шестах , расчищали место для кострища и активных игр. По сценарию, молодые с гостями именно здесь будут кружиться в хороводе, тянуть канаты и состязаться в ловкости и смекалистости. Майка с Алиной просидели в библиотеках несколько недель, перелопатили в Интернете все сайты, мало-мальски связанные с древними обрядами, обзвонили кучу знакомых и незнакомых людей. Наконец, они увязали все игры и конкурсы не только со свадьбой, но и с традициями празднования летних обрядовых дат, что придавало всей церемонии некий сакральный смысл.
Майя сама ощутила невольный трепет, очутившись на дубовой поляне накануне вечером. Она решила прогуляться перед сном и уже в сумерках вышла на большое, чуть подсвеченное вечереющим небом пространство. Ни чужих людей, ни зверей она не боялась – изнутри пришло ощущение, что здесь ей ничто не угрожает. Наоборот, снизошло такое спокойствие и умиротворение, что она, сделав несколько шагов, запрокинула голову, закрыла глаза и замерла. Столетние дубы чуть шелестели плотными резными кронами где-то высоко вверху, одобрительно и чуть настороженно. Майе чудилось, что они, сподвижники древних волхвов, владеют многими тайнами мироздания и уж точно знают про нее, маленькую песчинку, терзаемую радостями и сомнениями, надеждами и непонятными предчувствиями. Всплывшие было в голове вопросы куда-то исчезли, растворились в полном единении с ночной тишиной, вдруг установившейся вокруг. Перестали шуметь деревья, замолкли ночные шорохи, лишь первые проклюнувшиеся звезды с любопытством смотрели на маленькую замершую фигурку посреди заповедного леса…
