Изменения в теле они почувствовали через несколько минут, приятное тепло росло внизу живота и усиливалось медленно, но верно. Переплетаясь языками, они ощущали, как напряжение скручивалось пружиной, заставляя увеличиваться в размерах тот орган, который был недееспособен веками.

— Ты это чувствуешь? — Выдохнул Лестат, вслушиваясь в свои ощущения. — Это… это невероятно…

Прижимаясь друг к другу, они ощущали, как ткань на брюках характерно натянулась.

— О, да! Еще как…

Руки Лестата легли на бедра вампира, и прижали сильнее… Луи шумно выдохнул, ощущая, как Лионкур легко трется о его пах и закусил губу…

Если они сейчас уже… нет, не так сразу… не так быстро…

Он нашел в себе силы отстраниться и прижать маркиза к стене.

— Я думал, мы в постель…

— Потом, — поспешно ответил Луи.

Он положил руку на выступ и не сильно сжал через брюки. Лестат не отрывал от него взгляда, в глазах застыло напряжение, смешанное с диким желанием. Он чувствовал, как рука гладит его, нежно сжимая, а затем пальцы нащупали ширинку… послышался звук расстегиваемой молнии… Луи помедлил, отодвинул ткань и коснулся пальцами обнаженной плоти…

Лестат вздрогнул. Не переставая ощущать нежное поглаживание и учащенное дыхание Луи, он сделал тоже самое: очень медленно расстегнул молнию и коснулся пальцами члена, который, кажется, стал еще тверже.

— Как ощущения? — Прошептал Луи, глаза потемнели, утратив свой серо-голубой, почти прозрачный цвет.

— Потрясающие… ты так нежно это делаешь…

— Ты тоже… какой же он твердый!

Они неотрывно смотрели в глаза друг другу, словно не смея опустить их, ведь ткань больше не скрывала их возбужденной плоти. Одной рукой Лестат коснулся губ Луи и спросил:

— Ты хочешь кончить так?

— А ты?

— Я первый спросил, — самые уголки губ изогнулись в улыбке. — Я бы хотел… — Лестат осекся и закусил на миг губу, ощущая, как пальцы сжали его член. Вампир содрогнулся. — Пожалуйста… я хочу первый доставить тебе удовольствие…

— Ты мне его уже доставляешь, — возле самых его губ шептал Луи. Он сжал еще раз и еще…

— Больше. Еще больше. Более откровенно.

— Ты хочешь развернуть меня спиной к себе и…

— Боги, Луи, нет, конечно! — В голосе даже послышалось возмущение. — Как ты мог такое подумать? Еще рано и никто из нас не готов к этому.

— Прости, — услышав строгий голос, прошептал Луи и опустил глаза.

Они поменялись местами, и теперь Луи был прижат к стене, в рот впились достаточно нежно, но требовательно, языки переплелись вновь… Лестат переключился на шею, прислушиваясь, как отзывается тело Луи. Уловив бы хоть малейшее напряжение, он бы тут же прекратил, но его не было. Луи откровенно желал его — Лестат чувствовал это.

— Я хочу вас там, мсье де Пон дю Лак…

— И я вас…

— Я первый, — и Лестат опустился на колени.

Луи порывисто вобрал в грудь воздух. Пальцы легко, щекоча, пробежали по все длине и чуть спустили брюки.

— Какой же ты красивый… — выдохнул вампир, и стал покрывать мелкими поцелуями плоть в своих ладонях.

— Это ты ему говоришь? — с усмешкой спросил де Пон дю Лак.

— Без шуточек тут мне, а то покусаю, — губы прижались сильнее.

— Только его не кусай сильно, он мне еще пригодится, — со слабой улыбкой, и тут мышцы лица дернулись в сладкой муке. — Боже!

Вначале Луи пытался сдерживаться, закусывая губы чуть ли не до крови, но услышал:

— Любовь моя, не сдерживайся, прошу тебя… не надо… нас никто не слышит, а если бы и слышал — плевать на всех… и не стесняйся ни в коем случае…

Чем отчетливей, чем громче становились стоны, тем сильнее заводился Лестат и уже далеко не так легко ласкал его.

— Если я увлекусь и сделаю нечаянно больно — не молчи… скажи… я могу забыться…

— Почему? — сквозь прерывистый вздох.

— У меня снесло голову напрочь… какой же ты сладкий…

Он вновь вобрал в рот крайне возбужденную плоть. Лестат испугался, что получит оргазм во время удовлетворения своего партнера, насколько возбуждение обоих было сильным. Стоны Луи стали громче и через пару минут вампир дернулся, непроизвольно взяв Лестата за волосы, и плотно прижал его голову. Он застыл, напрягся как струна, и издавая протяжный стон, стал содрогаться всем телом.

Покачнулся, в глазах на миг совершенно стало темно. Ноги дрожали мелкой дрожью, колени согнулись и Луи бы осел на пол, если бы не руки Лестата. Лионкур поднялся с колен, удерживая Луи.

— Прости… — Де Пон дю Лак пытался отдышаться. — Может ты не был готов сейчас ощутить ее вкус…

— О, mamour, это твой вкус! — Лестат тоже дышал не ровно. — И он сладок. Для меня сейчас, не поверишь, он слаще самой вкусной крови.

— Правда? — с робостью в голосе задал вопрос Луи. И именно в этот момент Лестату захотелось довести его до полуобморочного состояния, вот прямо сейчас, снова, несмотря на то, что ему самому хотелось ощутить рот и язык Луи у себя между ног. Но тем не менее он произнес:

— Идем ляжем. Передохни.

— Нет, ляжем потом, — голос неожиданно стал тверд. — Оргазмы, как я понимаю, у нас ярче, чем у смертных, но и приходим в себя после них мы быстрее.

— За себя говори, — слабо улыбнулся Лестат, ощущая, как ток бежит по коже в предвкушении. Ему на секунду стало страшно…

Луи заставил его встать там же и предельно нежно, словно с благодарностью, прильнул к губам, а затем спустился вниз…

… Лестат, сдавленно издав протяжный полустон-полухрип, вцепился в стену, оставляя ногтями глубокие широкие полосы на обоях…

***

Расслабленные, обнаженные, с усталыми, но счастливыми улыбками на лицах, мужчины, обнявшись, лежали в постели. В настежь распахнутые окна проникал мягкий, щадящий, оранжевый свет заката. Они мерно и лениво перебирали пряди совершенно растрепанных волос — с такими прическами в общество не выйдешь.

— Мы уже тут которую ночь, пора бы выйти и поесть нормально, а то эти легкие перекусоны на скорую руку особо ничего не дают, — с вялой усмешкой произнес блондин.

— Да, сил не прибавляют, — красноречиво улыбнулся Луи.

— Ммммррр… — Лестат положил голову на грудь Луи, слушая только-только успокаивающееся сердцебиение. — Хватает только на легкие минеты…

— На легкие? Ты называешь их легкими? Да ты ими из меня вытягиваешь все соки!

— Ты из меня тоже, — тихо признался Лестат. Пальцы водили замысловатые узоры по голой груди. — Я знал, что ты там идеален.

— И я знал. Ты безумно красив везде, Лестат… — Короткая пауза. — Я иной раз думал, что ты меня там съешь…

— Как и ты меня, — ответил с тихим смехом Лестат.

— Правда?

— Ага!

— И попка у тебя что надо, — почти беззвучно, но Лестат расслышал.

— А у тебя он, — улыбаясь, он договорил на ухо Луи несколько слов и тот смущенно захихикал, уткнувшись лбом в пышную шевелюру.

— Ну не правда!

— Правда-правда…

— Мы теперь любовники? — спустя небольшую паузу.

— Мы больше чем любовники, Луи. Мы возлюбленные и любовники, а это огромное, как я успел понять, счастье.

— Мы не пробовали еще определенной вещи…

— Любовь моя, я ни в ком случае не потороплю тебя, хоть даже за эти ночи ловил себя на мысли, что мне, — Лестат приблизил губы, — уже хочется войти в тебя…

— А мне ощутить тебя внутри себя…

— Мммм… вот когда мы поймем, что оба готовы на сто процентов к этому шагу, дальнейшему шагу, когда произойдет тот искрометный импульс у обоих, вот тогда мы это сделаем. Идет?

— Тебе на данный момент хватает этих ласк?

— Да. Я улетаю от них, mon chéri. А тебе?

— Да, — ответил Луи, продолжая перебирать золотистые волосы. Он был спокоен, он знал, что Лестат, обладая огромной физической силой и выносливостью, которая намного превышала силу и выносливость его, Луи, никогда не возьмет его силой, никогда не сделает что-то против его воли.

Никогда.

Лестат вновь поднял голову и посмотрел на возлюбленного. Луи оказался прав, интимная близость не только не испортила, но и открыла для них новые горизонты и сделала их по-настоящему парой. Вечные любовники, вечно любящие, у которых появилась возможность дарить невероятные ощущения почти без устали, только когда они этого захотят. Все выходило так запредельно-прекрасно, что лучшего и представить было нельзя.