Но, так или иначе, нога заживала медленно и не позволяла долго ходить. Анжелика присела на скамью. Нелли тоже. От того, что Нелли рассказала, Анжелика была в шоке.

Граф Серни привёз свою русскую невесту в дом отца. Так захотел старый граф. Он много слышал о своенравных русских девушках, которые всё ставят с ног на голову. И первым делом хотел подчинить будущую невестку. Сын не препятствовал. Зная про характер принцессы, он не желал иметь под боком аналогичный «пороховой склад». И потом, если анастасийские невесты послушны, то почему бы и русской красавице не подчиниться. И хотя Нелли, в общем-то, не собиралась воевать, но и она была не без недостатков. Хотя бы потому, что Нелли была единственным, да и к тому же поздним, ребёнком в семье, родители её баловали. В тот год, что она работала секретарём у Трегира, её научили подчиняться. Но подчинение начальнику и подчинение в семье не совсем одно и то же.

Итак, отец жениха достаточно холодно принял девушку. Ей выделили отдельную комнату, в которой было всё необходимое и даже больше. Сразу наняли учителей по этикету, истории и культуре Анастаса. Чем больше правды узнавала Нелли про Анастас, тем страшнее ей становилось. Первым шоком оказалось пребывание в доме будущего свёкра. Именно свёкор до свадьбы, а не её будущий муж, мог ею командовать и её наказывать.

Первый раз она столкнулась с наказанием, когда повторно опоздала к столу. На первый раз её простили, но пообещали, что в следующий раз не допустят, а закроют в комнате и принесут воду и хлеб. В тот роковой день Нелли разговаривала по телефону с мамой. Заболталась. А когда прибежала в столовую, все уже сидели за столом. Может, если бы в замке был её жених, он бы не позволил девушке опоздать, но он был по службе в отъезде. Нелли, прибежав в столовую, не увидела ни стула для себя, ни столовых приборов. Она беспомощно оглянулась. Увидела стул около стены и хотела было взять, как услышала грозный голос будущего свёкра.

–Постой-ка спокойно около стены, а стул не трогай. Я с тобой поговорю после того, как поем.

Разумеется, будь это другая девушка, более смелая, она бы развернулась и вышла. Но Нелли всегда была послушной девочкой. Она и со своими родителями не спорила почти никогда. Но и родители Нелли никогда не наказывали. Фактически впервые в жизни она столкнулась с наказанием и не знала, как себя вести. Так и простояла весь обед, глядя, как кушает семья. Слёзы тихо скатывались по её щёкам. Наконец обед закончился.

–Следуй за мной, – приказал свёкор.

Нелли, вся дрожа, зашла в рабочий кабинет свёкра.

–Я обещал тебя посадить на хлеб и воду, если ты ещё хоть раз опоздаешь к столу. Завтра весь день ты проведёшь у себя в комнате. Я хочу тебя предупредить, что если обещал наказать, я это сделаю. Мы сильны традициями и не позволим их нарушать. Но это не единственная проблема, почему я тебя вызвал. Учитель по культуре Анастаса на тебя жаловался, что ты не знаешь урока.

Что правда, то правда. Нелли честно полагала, что ей приглашали учителей только для того, чтобы ознакомить с местными порядками. Учителя нудными голосами освещали темы. Слушать было скучно, и она мечтала. Учитель же, заметив отсутствующий взгляд девушки, на следующий день устроил ей опрос. Нелли не смогла ответить ни на один вопрос.

–Если мне на тебя пожалуется ещё хоть один учитель, я попрошу сына отдать тебя на время обучения в монастырь.

Монастыри в Анастасе играли разные роли. Для девочек и мальчиков это были интернаты; для лиц, нарушивших закон, – тюрьмы; для нуждающихся в покое – дома отдыха; для тех, кому нужно было разобраться в себе, – душевные клиники.

–М-да… – протянула Анжелика. Её пока никто в монастырь отдать не обещал ни за поведение, ни за непокорность.

–А недавно, – и Нелли заплакала. – Недавно свёкор сказал, что отправит меня на два месяца в гарем.

–Куда? Он что, мусульманин? А как граф? Он-то что говорит?

–А он, он согласен с отцом. Говорит, что оттуда я выйду настоящей жрицей любви.

–Постой, а как же свадьба? – Анжелика пыталась сложить в голове мозаику, но она не складывалась. Она действительно ничего подобного ранее не слышала.

–А свадьба через два месяца, – вдруг Нелли соскочила со скамейки. – Побежали, сейчас будет чаепитие. Мы опоздаем, и меня опять накажут. Пожалуйста!

–Ты беги, я пока не могу бегать. Беги, – как-то печально усмехнулась Анжелика. – Я дойду. Если что, скажешь, что я тебя задержала.

Погода вдруг нахмурилась. Налетел холодный северный ветер.

Нелли, придерживая шляпку, побежала.

Анжелика поднялась, поёжилась и неспешно пошла в сторону дворца. Она шла и думала, как странно всё в этом мире. Они жили в Советском Союзе. Они ходили в школы, их мамы работали, их папы работали. Взрослые влюблялись, ссорились, женились, разводились. Они делали всё, что хотели, и никто не смел им указывать. А, оказывается, есть ещё государства – и не где-то в лесах Амазонки, а здесь, в Европе, – где женщина воспитывается в подчинении. Она не может сама за себя решать, с кем дружить, кого любить, во сколько идти есть, во сколько спать ложиться.

Её мысли прервал Трегир:

–Я забеспокоился. Нелли прибежала испуганная, толком ничего сказать не может. Я решил, что случилось что-то с тобой…

–Трегир, а ты меня тоже не хлеб и воду посадишь, если я опоздаю к обеду? – вдруг ни с того ни с сего спросила она.

Трегир молча посмотрел на Анжелику. Его лицо оставалось серьёзным.

–А что ещё тебе рассказала Нелли?

–Про монастырь за плохую учёбу, – Анжелика замолчала. Её подмывало спросить про гарем, но она не решалась. А потом продолжила: – Трегир, а разве так можно? Нелли не была такой. Она улыбалась, она ехала сюда счастливой. А сейчас… Почему вы такие жестокие? Зачем вам нужны русские невесты? Потому что местные не позволяют над собой издеваться?

Трегир по привычке положил руку на плечо Анжелики:

–Наши девочки с детства растут в таком воспитании: мужчина за неё несёт ответственность, значит, мужчина имеет право требовать. У Нелли была возможность уехать из Анастаса. По законам Анастаса невесту-иностранку примерно раз в месяц посещает сервис по миграции и спрашивает, хочет ли она по-прежнему остаться в Анастасе и выйти замуж за избранника или желает покинуть страну. Нелли за все четыре месяца ни разу не сказала, что хочет покинуть страну.

–Может, она боялась мести графа?

–Месть графа? Как только девушка заявляет о желании покинуть страну, её сразу берёт под охрану миграционная служба и заявляет в посольство страны, что их гражданка собирается покинуть территорию Анастаса.

Чай был подан в светлой просторной гостиной. Нелли к чаю переоделась. Анжелика смотрела на соотечественницу. Нет, несчастной она не выглядела. Скорее немного испуганной. Держалась подле жениха.

–Господин Трегир, ну что, много претендентов на руку вашей подопечной? – спросил граф.

Они вчетвером сидели в гостиной, отослав слуг, чтобы те не мешали вести беседу.

–Да, достаточно. Но я пока ещё не закончил отбор. Кстати, твой кузен тоже подал заявку.

–Интересно, а как ты отбирать будешь? По цвету глаз, по росту или по размеру кошелька? – конечно же, Анжелика промолчать не могла.

–Нет, дорогая. Оцениваю способности удержать тебя в ежовых рукавицах, – Трегир усмехнулся.

–Самому не удалось, думаешь, другой сможет? – парировала принцесса.

–Я представляю, если бы Нелли мне так ответила при моём отце, – граф посмотрел на свою невесту с чувством гордости и превосходства.

Анжелика нахмурилась. Ещё не хватало, чтобы Трегиру в голову вложили мысль воспитывать её так же, как и Нелли. Но Трегир тихонько сжал её руку, как бы говоря: «Расслабься, я сам знаю, что мне с тобой делать».

После чаепития девушки снова удалились. На улице разыгралась непогода. Сильный косой дождь барабанил в стеклянную крышу гостиной. Нелли повела Анжелику в свою комнату. В коридоре им встретился старый граф – будущий свёкор. При его виде Нелли резко изменилась: она как будто стала ниже, опустила голову. А когда они поравнялись, остановилась: